Рудольф Штайнер - Как достигнуть познаний высших миров

Выдержав это испытание, духовный ученик может тогда вступить в "храм высших познаний". - Все, что может быть сказано об этом далее, ограничивается лишь самыми скудными намеками. - О том, что теперь надлежит совершить выражается нередко таким образом: духовный ученик должен принести "клятву" ничего не предавать из сокровенных учений. Но выражения "клятва" и "предавать" совершенно не отвечают сути дела и могут даже первоначально ввести в заблуждение. Дело идет вовсе не о "клятве" в обыкновенном смысле слова. Скорее можно сказать, что на этой ступени развития ученик приобретает некоторый опыт. Он узнает как надо применять сокровенное знание, как употреблять его на службу человечеству. Он впервые начинает настоящим образом понимать мир. Дело вовсе не в "умолчании" о высших истинах, а скорее в правильном способе применять их, в надлежащем такте. То, о чем научаются "молчать" это нечто совсем иное. Ученик должен усвоить себе это прекрасное качество относительно многого, о чем он прежде говорил, особенно же относительно того, как он говорил. Плох был бы тот посвященный, который не поставил бы на служение миру познанных им тайн в той форме и мере, в какой это возможно. В этой области не существует другого препятствия для сообщения познаний, кроме непонимания со стороны воспринимающих. Высшие тайны, конечно не пригодны для праздных разговорах о них. Но никому, кто достиг описанной ступени развития, не "запрещается" сказать что-либо о них. Никакой другой человек и никакое существо не налагают на него подобной "клятвы". Все предоставлено на его собственную ответственность. Он научается в каждом положении совершенно самостоятельно находить, что ему надо сделать. Слово "клятва" означает здесь только то, что человек созрел для несения этой ответственности.

Если испытуемый созрел для описанной ступени, тогда он получает то, что символически называют "напитком забвения". А именно, он посвящается в тайну, как можно действовать, не позволяя низшей памяти служить постоянной помехой. Это необходимо для посвященного. Ибо он должен быть в состоянии разрушать покровы воспоминаний, расстилающиеся вокруг человека в каждое мгновение жизни. Если о чем-нибудь, встречающемся сегодня, я сужу на основании того, что испытал вчера, то подвергаюсь всевозможным ошибкам. Конечно, это вовсе не означает, что надо отказаться от своего добытого в жизни опыта. Необходимо всегда, насколько это возможно иметь его перед собой. Но в качестве посвященного человек должен обладать способностью обсуждать каждое новое переживание всецело из самого себя. Каждое мгновение я должен быть готов к тому, что всякая вещь или всякое существо может доставить мне совсем новое откровение. Если я сужу о новом на основании старого, то подвергаюсь заблуждению. Воспоминание о старых опытах наиболее полезно для меня именно тем, что оно дает мне способность видеть новое. Не имея определенного опыта я, может быть, не увидел бы того или иного качества, встречающейся мне вещи или существа. Но именно для видения нового, а не для суждения о новом на основании старого должен служить опыт. В этом отношении посвященный достигает совершенно определенных способностей. Благодаря этому ему открывается многое, остающееся скрытым для непосвященного.

Второй "напиток", предлагаемый посвященному, это "напиток памяти". Благодаря ему он достигает способности постоянно иметь перед собой в духе высшие тайны. Обыкновенной памяти для этого было бы недостаточно. Нужно слиться воедино с высшими истинами. Нужно не только узнать их, но столь же просто и естественно владеть ими в своей живой деятельности, как обыкновенный человек ест и пьет. Они должны сделаться постоянным упражнением, привычкой, склонностью. Надо сделать так, чтобы о них не было нужды размышлять в обыкновенном смысле слова; они должны проявляться в самом человеке, протекать в нем, как жизненные функции его организма. Таким образом, он все более делает себя в духовном смысле тем, чем в физическом смысле сделала его природа.

Практические указания.

Прорабатывая себя относительно чувств, мыслей и настроений таким образом, как это было описано в главах о подготовлении, просветлении, посвящении, человек вызывает тем самым в своей душе и в своем духе такое же расчленение на органы, какое природа произвела в его физическом теле. До этой проработки душа и дух представляют собой нерасчлененные массы. Ясновидящий воспринимает их в виде взаимно проникающих, спиральных, вихреобразных туманностей, которые ощущаются окрашенными в тускло мерцающие, преимущественно красноватые и красновато-коричневые или красновато-желтые цвета; после проработки они начинают духовно сиять желтовато-зелеными, зеленовато-синими цветами и обнаруживают правильное строение. Этой правильности и связанных с ней высших познаний человек достигает тем, что приводит свои чувства, мысли и настроения в такой порядок, в какой природа привела его телесные функции, так что он может видеть, слышать, дышать, переваривать пищу, говорить и т.д.. - Постепенно, духовный ученик научается дышать, видеть и т.д. - душой; слышать, говорить и т.д. духом.

Теперь надо привести несколько более подробных практических указаний относительно высшего воспитания души и духа. Это будут указания, которым, в сущности следовать всякий, независимо от других правил и благодаря которым но может сделать несколько шагов в области тайноведения.

Нужно в особенности стремиться выработать в себе терпение. Всякое нетерпеливое движение действует парализующим и даже убийственным образом на дремлющие в человеке высшие способности. Нельзя требовать, чтобы в тот же день открылись безграничные прозрения в высшие миры. Ибо тогда-то они, как общее правило, наверно и не настанут. Довольство даже самым незначительным достигнутым успехом, спокойствие и невозмутимость все более должны овладевать душой. - Вполне понятно, что ученик нетерпеливо ожидает результатов. Но тем не менее он ничего не достигнет, пока не победит своего нетерпения. И совершенно бесполезно, если он будет только в обыкновенном смысле слова подавлять нетерпение. От этого оно станет лишь сильнее. Он будет лишь обманываться относительно него, тем прочнее наляжет в глубинах души. Можно достигнуть чего-нибудь только тогда, если постоянно все снова и снова отдаваться одной вполне определенной мысли, если сделать ее окончательно своей. Эта мысль такова: "Я должен все сделать для развития моей души и духа; но я буду совершенно спокойно ждать , пока высшие силы найдут меня достойным определенного просветления". Если эта мысль сделается в человеке настолько могущественной, что она станет чертой его характера, тогда он на правильном пути. Тогда эта черта характера отразится у него и во внешнем. Выражение его глаз станет спокойным, движения уверенными, решения определенными и все, что называют нервностью, постепенно отойдет от него. Маленькие, незначительные с виду правила могут иметь при этом большое значение. Например, кто-нибудь наносит нам оскорбление. Прежде, до нашего оккультного воспитания, мы обращали наше чувство против оскорбителя. Внутри нас поднималось раздражение. Но в духовном ученике в этом случае тотчас же возникает мысль: "Это оскорбление ничего не меняет в моем достоинстве"; и тогда он спокойно и невозмутимо, а не из раздражения, предпринимает то, что надлежит сделать против оскорбления. Конечно, дело вовсе не в том, чтобы, например, просто сносить всякое оскорбление, а в том, чтобы отвечать на оскорбление своей собственной личности столь же спокойно и уверенно, как если бы оно было нанесено другому, которого мы имеем право защищать от оскорблений. Всегда нужно помнить, что духовное ученичество протекает не в грубых внешних процессах, но в тонких и тихих превращениях жизни чувств и мыслей.