Рудольф Штайнер - Как достигнуть познаний высших миров

С этим непосредственно связано третье условие, необходимое для духовного ученичества. Ученик должен суметь пробиться к убеждению, что его мысли и чувства имеют для мира такое же значение, как и его действия. Нужно признать, что одинаково губительно если я ненавижу моего ближнего или если я ударю его. Тогда я прийду также к сознанию, что совершенствуя себя, я совершаю нечто не только для себя, но и для мира. Из моих чистых чувств и мыслей мир извлечет совершенно такую же пользу, как и из моего доброго поведения. Пока я не могу поверить в это мировое значение моей внутренней жизни, до тех пор я не гожусь в духовные ученики. Я только тогда исполняюсь правильной веры в значение моего внутреннего мира, моей души, когда работаю над этим душевным совершенно так же, как если бы оно было по крайней мере столь же действительным, как и все внешнее. Я должен признать, что мое чувство имеет такое же действие, как и дело моих рук.

Тем самым высказано уже собственно и четвертое условие; условие того взгляда, что собственное существо человека заключается не во внешнем, а во внутреннем. Кто смотрит на себя только как на продукт внешнего мира, как на результат физического мира, тот ничего не может достигнуть в деле духовного обучения. Чувство, что ты - душевно-духовное существо, составляет основу этого обучения. Кто достигнет этого чувства, тот способен тогда различать между внутренними обстоятельством и внешним успехом. Он узнает, что одно не может измеряться другим. Духовный ученик должен найти истинную середину между тем, что предписывают внешние условия и тем, что он сам признает правильным для своего поведения. Он не должен насильно навязывать своим окружающим ничего такого, для чего они еще не могут иметь настоящего разумения; но он должен быть совершенно свободным также и от наклонности делать только то, что может встретить признание среди окружающих. Он должен искать признания для своих истин единственно только в голосе своей честно стремящейся к познанию души. Но у своего окружающего он должен как можно больше учиться, чтобы разобрать, что именно полезно и пригодно для этого окружающего. Таким образом он разовьет в себе то, что в тайноведении называют "духовными весами". На одной чашке весов лежит "открытое" для нужд внешнего мира "сердце", а на другой "внутренняя твердость и непоколебимая выдержка".

Это указывает нам на пятое условие: постоянство в преследовании однажды принятого решения. Ничто не может заставить духовного ученика отказаться от принятого решения, кроме разве только прозрения, что он впал в заблуждение. Всякое решение есть сила и даже если эта сила и не приводит к непосредственному результату там, куда она направлена, она все-таки оказывает свое действие. Результат имеет решающее значение там, где побуждающим к действию служит вожделение. Но все действия, совершаемые их вожделения, не имеют никакой цены для высшего мира. Здесь решает только любовь к данному поступку. В этой любви должно изживаться все, что побуждает духовного ученика к поступку. И тогда он не устанет все снова переводить свое решение в действие, сколько бы раз его ни постигала неудача. Так приходит он к тому, чтобы не дожидаться внешнего результата своих действий, но довольствоваться самими действиями. Он научается приносить в жертву миру свои поступки и даже все свое существо, безразлично, как бы мир ни принимал его жертвы. Кто желает стать духовным учеником, должен быть готов к этому жертвенному служению.

Шестое условие - развитие чувства благодарности ко всему, что дается человеку. Он должен знать, что собственное его бытие есть дар всей вселенной. Чего только ни требуется, чтобы каждый из нас мог получить и продлить свое бытие! Как многим мы обязаны природе и другим людям! К таким мыслям должны быть склонны те, кто ищут духовного ученичества. Кто не в состоянии отдаться таким мыслям, тот не может развить в себе всеобъемлющей любви, необходимой для достижения высших познаний. То, чего я не люблю, не может мне открыться. А каждое откровение должно наполнять меня благодарностью, ибо через него я становлюсь богаче.

Все описанные условия должны соединяться в седьмом: неуклонно смотреть на жизнь в том духе, который требуется этими условиями. Благодаря этому ученик получает возможность придать своей жизни целостностный отпечаток. Отдельные проявления его жизни будут находиться в согласии, а не в противоречии друг с другом. Он будет подготовлен к тому покою, к которому он должен прийти при первых же своих шагах в духовном ученичестве.

Если у кого-нибудь есть серьезное и истинное намерение выполнить эти условия, тогда он может решиться на духовное ученичество. Он найдет себя готовым последовать приведенным советам. Пусть многое в этих советах покажется иному чем-то внешним. Такой человек, пожалуй, скажет, что по его мнению, ученичество должно было бы протекать в менее строгих формах. Но все внутреннее должно изживаться во внешнем. И как еще не существует картины, пока она возникла в только голове художника, так и духовного ученичества не может быть без внешнего выражения. Только те пренебрежительно относятся к строгим формам, кто не знает, что во внешнем должно выражать себя все внутреннее. Правда, что важен дух вещи, а не форма. Но как форма ничтожна без духа, так и дух остался бы без дел, если бы он не создал себе формы. Приведенные условия способны сделать духовного ученика достаточно сильным для выполнения и дальнейших требований, которые должно предъявить к нему духовное ученичество. Если ему будет недоставать этих условий, он будет останавливаться в недоумении перед каждым новым требованием. Без них у него не будет необходимого ему доверия к людям, а на доверии и на истинной любви к людям должно быть построено все стремление к истине. Оно должно быть построено на этом, хотя проистекать оно может не из этого, а только из силы собственной души. И любовь должна постепенно расшириться в любовь ко всем существам и даже ко всему бытию. Кто не выполнит названных условий, у того не будет также и совершенной любви ко всему созиданию, ко всякому творчеству, не будет склонности отказаться от всякого разрушения и уничтожения как таковых. Духовный ученик должен стать таким, чтобы ничего не уничтожать ради самого уничтожения не только в действиях, но и в словах, в чувствах и мыслях. Радостью должно быть для него всякое возникновение и становление; и он только тогда бывает вправе что-либо уничтожить, если он в состоянии из уничтожения и через уничтожение способствовать новой жизни. Отсюда не следует, что духовный ученик должен спокойно наблюдать, как пышно разрастается дурное; но он должен даже в дурном искать тех сторон, при помощи которых он может обратить его в добро. Для него становится все яснее, что самой верной борьбой с дурным и несовершенным, является созидание доброго и совершенного. Духовный ученик знает, что из ничего нельзя создать чего-либо, но что несовершенное можно превратить в совершенное. Кто разовьет в себе наклонность к созиданию, тот скоро найдет и способность правильно относиться к дурному.