Тронд Берг Эриксен - Августин. Беспокойное сердце

В молодости Августин недостаточно серьезно воспринимал слова Священного Писания потому, что уже был в доверительных отношениях с тем, что полагал зерном написанного, — ведь глубочайший смысл Писания он уже постиг из философии платонизма. Даже Амвросий стал епископом без глубокого знания христианских догм. То же произошло и с Августином. Понимание радикальных требований веры пришло вместе с чувством ответственности за своих единоверцев. Только тогда Августин обнаружил грех, благодать, милосердие и Христа как распятого и воскресшего Спасителя.

В 391 году Августин стал пресвитером в Гиппоне Регии и только тогда начал более серьезно изучать Священное Писание. В 393 году он написал свои вторые толкования на рассказ о сотворении мира — «О Книге Бытия буквально. Незаконченная книга». За четыре года до этого он уже комментировал этот текст в полемике с манихеями, стремясь сокрушить их учение о сотворении мира — «О Книгие Бытия против манихеев». В этом сочинении впервые говорит ся,что Бог создал мир просто потому, что хотел этого. Воля Божия не имеет причин. Кроме Его воли, нет ничего.

Августин отвечает на презрительный вопрос манихеев, которых интересовало, не сидел ли Бог в темноте, пока не создал свет, и почему он создал так много животных и насекомых, от которых людям нет никакой пользы. Августин признается, что в сотворении мира понимает далеко не все. Он тоже не понимает, почему мир получился гораздо больше, чем нужно. Ведь он больше, чем необходимо для потребностей человека. Это может означать только то, что служение людям не может быть единственной целью созданных вещей. Принимая во внимание симметрию и гармонию, мировой порядок может вместить еще многое. Августин признается, что не имеет достаточно знаний по этому вопросу.

И вот теперь наконец–то Августин читает Священное Писание, чтобы узнать что–то новое. Он пишет разъяснения на Нагорную проповедь (393–396), на Послание к Римлянам (395) и на Послание к Галатам (394). В 390 году он начинает писать свои большие «Толкования на Книгу Псалмов», которые заканчивает только в 420 году. Община требовала простых и прямых разъяснений элементарного христианства. Новая роль Августина препятствовала его аффектированному неоплатоническому бегству от мира. Сочинение «О пользе веры» (392) было написано Августином, когда он находился на распутье. В нем Августин признает, что учение Церкви и христианство людей непросвященных самодостаточны — им не требуется подготовки в виде посвящения в тайны неоплатонизма. Постепенно Августин понимает красоту нефилософской веры Моники. Кроме того, он начинает думать о Церкви, а не только о монастыре, — как о «святом сообществе».

Раньше Августин был склонен понимать Церковь как внешний инструмент в отношении к божественному опыту отдельного человека. Теперь же идея Церкви становится частью его учения о вере. Он проявляет большую сдержанность в своих аллегорических библейских толкованиях, и умопостигаемый мир поминается им все реже. В ранних сочинениях Августина история не играла никакой роли. Она представлялась ему хаосом, которому лишь присутствие умопостигаемого придавало смысл. Весь смысл скрывался в вечных предметах мысли вне пределов истории. Так он думал вначале. Но в 390 году Августин, вопреки всему, начинает искать некий умысел в смене исторических периодов.

Он начинает думать об истории как о месте божественного вмешательства. Начинает понимать то, что написано в библейских текстах, и то, что фактически случилось в ходе истории. Учится читать историю и как рассказ о руководстве Провидения, и как ряд предупреждений о том, что должно случиться. История — это не только res gesta или «то, что случилось», но и res gesture, то есть «то, что должно случиться». Христианские исторические летописи должны для верности всегда начинаться с сотворения мира, который придет к своему концу только в Судный День.

Августин переводит взгляд с нематериального на материальное и находит немало следов Бога в этом мире. Как епископ он был сразу же вовлечен в столкновения, которые нельзя было разрешить, восхваляя другую действительность. Особенно борьба с донатистами заставила Августина разработать понятие Церкви, учение о святых таинствах и учение о литургии — едва ли он обо всем этом думал до того, как борьба с конкурентами заставила его занять определенную позицию.

Он встал на защиту святой всенародной Церкви, объективной непреложности святых таинств и независимости литургии от личных заслуг служителя церкви. Августин об* наружил пользу, какую можно получить от государства, дабы наладить в Церкви дисциплину и победить еретиков. Имея за спиной администрацию императора, Августин не чуждался применения церковного наказания по отношению к непокорным. Его личная убежденность носила черты его манихейского и неоплатонического прошлого, но эти черты слились и исчезли за церковным горизонтом, ибо Августин думал уже не только за себя, но и за всю общину и за всех верующих.

После апостола Павла Августин один из первых сделал учение о Церкви главным моментом в христианской вере. Борьба с донатистами особенно подтолкнула его в этом направлении. Как и борьба с пелагианами. Ведь те и другие считали, что Церковь должна быть сообществом чистых и безгрешных верующих и что грешники должны сразу же исключаться из церковного сообщества. Тем и другим Августин противопоставил понятие Церкви, в котором подчеркивает ее объективность. Оно было нужно ради грешников, и его правила могли исполняться грешниками. Церковь — мать души и не так легко отталкивает от себя своих непослушных детей.

Церковь — это семья, это народ, собравшийся для вечной жизни. Она несет весть и дает силу для прощения и воскресения. Церковь — духовная мать. Христова невеста. Ноев ковчег (О граде Бож. XV, 26). Она — Иерусалим, Мария и Царство Божие. В мышлении зрелого Августина учение о Церкви удивительно четко обосновывает ее справедливость. Быть членом Церкви — это в высшей степени то же самое, что быть вписанным в рассказ о самой Церкви! «Тот, кто хочет иметь отцом Господа, должен иметь матерью Церковь», — сказал Киприан, и Августин много раз повторял эту формулу (Письма, 34,3; Проп. 126, 8).Пусть донатисты сколько угодно играют в церковь, говорит Августин, но спасение и Дух Святой принадлежат нам (Обращ. к прихож. в Кесарии, 6; Письма, 185,11).

Августину ясно, что на деле Церковь не всегда отвечает идеальным требованиям, какие можно предъявить к сообществу верующих. Грешники тоже принадлежат Церкви. Она — и видимый институт, который собирает вокруг себя всех крещеных, и вечное эсхатологическое сообщество, которое явится очищенным только после Суда (Проп. 223, 2; 47, 5). Пока же Церковь представляет собой «смешанное тело» (О христ. учен. Ill, 32) — corpus permixtum.