Дионисий Ареопагит - Сочинения (с толкованием Максима Исповедника)

Что же касается самого божественного Мира, — что Он такое, или Покоя, каковой священный Иуст называет невыразимостью [942]и исходящей на все познаваемое Неподвижностью, — каким образом Он остается Миром и пребывает Покоем, существует в Себе и внутри Самого Себя, весь целиком в Самом Себе более — чем — объединяется, и входит в Себя, и многократно Себя умножает, и не оставляет единства с Собой [943]и проходит во все, оставаясь внутри всего целым [944]ради безмерного все охватывающего единства, — этого ни сказать, ни помыслить никому из сущих непозволено и невозможно. Но приложив к Нему невыразимость и непознаваемость как к Сущему превыше всего, рассмотрим — насколько это людям и нам, отстающим от многих добрых людей, возможно — Его умопостигаемые и называемые [945]причастия.

2. И первым делом надо сказать, что Он есть Субстанция самого — по — себе — мира, мира в целом и мира во всех его проявлениях и что Он все друг с другом соединяет в неслиянном единстве [946], при котором все, нераздельно и нерасторжимо объединенное, остается, однако же, неповрежденным [947]в свойственном каждому виде, неискаженным смесью с противоположным [948]и ничуть не утратившим соединяющей правильности и чистоты.

Рассмотрим же некую единую и простую Природу мирного соединения, соединяющую все с Собой и друг с другом и сохраняющую все в неслитном охвате всего и несмешанным [949], и сорастворенным.

Благодаря Ей божественные умопостигаемые умы объединяются [950]со своими мыслями и мыслимым и затем восходят к неведомому соединению с тем, что находится выше ума. Благодаря Ей души, объединив и сведя к единой умственной чистоте свои разнообразные идеи, шествуют подобающим им путем и чином через невещественное и лишенное частей [951]разумение к сверхразумному Единству. Благодаря Ей, в Ее божественной гармонии, совершается неразрывное сплетение всего воедино и достигаются совершенное согласие, единодушие [952]и союз без слияния соединяемого и неразделимо содержимого.

Ибо целостность совершенного Мира доходит до всего сущего с простейшим и беспримесным пришествием Его единотворящей силы, соединяя все и связывая края [953]через середину с краями в едином равном сопряжении любви, даруя наслаждаться Им и наиболее далеко отстоящим пределам всего [954]и все путем единения, отождествления, соединения и собирания породняя; а божественный Мир при этом остается стоять нераздельным, в Едином открывающим все, через все проходящим и из своей собственной тождественности не выступающим, ибо Он доходит до всего и соответствующим образом передает Себя всем; и изливается избытком мирной плодотворности, и по чрезмерности единства пребывает Весь во всем [955]всецело с Собой сверхобъединенным.

3. Но разве, спросит кто — нибудь [956], все желает мира? Многие ведь радуются разности и различиям и не хотят добровольно пребывать в покое. И если говорящий это скажет, что разность и различия — это свойство каждого из сущих [957]и что ни единое существо среди сущих, каким бы оно ни было, никогда не захочет его потерять, на это и мы не станем возражать, но проявим таковое желание мира [958]. Ведь все любят быть в мире и единстве с собой и от самих себя и от принадлежащего им не удаляться и не отпадать. А совершенный Мир есть Хранитель свойственной каждому беспримесной особности, своими дарующими мир промыслами все сохраняющий не разделенным междоусобицей и несмешанным с Самим Собой и друг с другом, неподвижной и неуклонной силой удерживая все во взаимном мире и неподвижности [959].

4. И если все движимое [960]хочет не в покое пребывать, а совершать свойственное ему движение, то и это есть желание всеобщего божественного Мира, всех сохраняющего от самих себя неотпадшими и оберегающего особность [961]и подвижную жизнь всех движимых неизменной и неотпадшей, в состоянии мира с самими собой и в той самой деятельности, какая им свойственна.

5. Если же тот, кто говорит о достигаемом путем отпадения [962]от Мира различии, утверждает, что не все являются приверженцами мира, то лучше всего на это ответить, что нет ничего из сущих, что совершенно отпало бы от всякого единства. Ибо не существует и не бывает в сущих совершенно непостоянного [963], беспредельного, неутвержденного и несовершенного. Если же он скажет, что это люди, ненавидящие мир и свойственные миру блага и радующиеся раздорам, ссорам, вспышкам гнева и смятению, то — жалкие подобия [964]стремления к миру удерживают и их, многообразными страстями обуреваемых, и их удержать [965]неразумно желающих, и восполнением вечно утекающего надеющихся успокоить себя, обеспокоенных недостатком властвующих над ними наслаждений.

Что же можно сказать об изливающем мир Христовом [966]человеколюбии, глядя на которое, мы учимся больше не воевать [967]ни с самими собой, ни друг с другом, ни с ангелами, но по мере сил вместе с ними трудиться в божественном [968], в соответствии с Промыслом Иисуса, «все во всем» производящего и соделывающего от века предопределенный неизреченный мир, примиряющий нас с Ним в духе, а через Него и в Нем — с Отцом. Об этих сверхъестественных дарах довольно много говорится в «Богословских очерках» [969], где вместе с нами свидетельствует и священное дуновение Речений.

6. Но поскольку ты некогда спросил меня письмом [970], что я называю самим — по — себе — бытием, самой — по — себе — жизнью, самой — по — себе — премудростью, и сказал, что недоумевал, почему я иногда называю Бога Самой — по — себе — жизнью, а иногда Субстанцией самой — по — себе — жизни, я счел необходимым, священный человек Божий, разрешить и это твое касающееся меня недоумение. И прежде всего, повторю и теперь сказанное уже тысячу раз: не противоречие это — называть Бога Самой — по — себе — силой, или Самой — по — себе — жизнью и Субстанцией самой — по — себе — жизни или мира или силы. В одном случае Он получает имя сущих, и особенно первоначально сущих [971], как Причина всех сущих, во втором же — как сверхсущественно превыше всех, в том числе и первоначально сущих [972], Сверхсущий.

О чем вообще, спрашиваешь ты, мы говорим как о самом — по — себе — бытии или о самой — по — себе — жизни, и что считаем абсолютно и изначально существующим и первоначально Богом установленным? Это, говорим мы, объяснить не сложно [973], и можно сделать это прямо и просто. Мы ведь не утверждаем, что само — по — себе — бытие есть какая — то божественная или ангельская сущность, являющаяся причиной бытия всего сущего, ибо у бытия всего сущего и у самого бытия — одно сверхсущественное Начало, одна Сущность и одна Причина. Не говорим мы и того, что жизнь происходит от другой божественности помимо сверхбожественной Жизни, являющейся причиной всего живущего, и самой — по — себе — жизни. Короче говоря, мы не считаем, что среди сущего есть какие — то изначальные творческие сущности и субстанции, кое — кем опрометчиво называемые богами и творцами сущего [974], каковых, поистине и прямо [975]говоря, ни сами они не знали, поскольку те не существуют, ни отцы их. Бытием же и Самой — по — себе — жизнью (и Самой — по — себе — божественностью) мы называем — как нечто изначальное, божественное и являющееся Причиной — единое сверхначальное и сверхсущественное Начало и Причину всего, а как нечто причастное — подаваемые непричастным Богом промыслительные силы: самого — по — себе — осуществления [976], самого — по — себе — оживления, самого — по — себе — обожения, — соответствующим образом причащаясь каковым, сущее [977]и является, и называется и сущим, и живущим, и обоженным, и тому подобным. Потому Благой и называется Создателем первых из них, потом их в целом, потом их по отдельности [978], потом тех, кто. им в целом причаствует, потом — кто отчасти.