Дионисий Ареопагит - Сочинения (с толкованием Максима Исповедника)

7. И хорошо меня пойми; сколь пригодны используемые священным символы! Поскольку наша смерть не означает [1128]ведь небытия сущности, как некоторые считают, но — разъединение соединенного, отводящее душу в невидимость [1129]как становящуюся при лишении тела невидимой, — тело ведь, будучи скрываемо в земле, или вследствии некоторых других изменений, свойственных телесовидным [1130], из присущего человеку образа исчезает, — соответствующим образом полное покрытие водой воспринимается как образ смерти и безвидного погребения. Священно крещаемого символическое учение таинственно посвящает в то, что тремя погружениями в воду подражают богоначальной [1131]с триденнонощным захоронением смерти жизнедавца Иисуса, — насколько возможно людям подражать Богу, в Котором, согласно тайному и сокровенному преданию Речений, князь мира не нашел своего ничего (см. Ин. 14:30).

8. Затем на совершаемого надевают световидные одежды. Ибо мужественным и боговидным бесстрастием по отношению к противному и крепким присоединением к Единому и неупорядоченное упорядочивается [1132], и не имеющее вида видотворится, осветляемое по всему световидной жизнью. Усовершающее же помазание усовершенного миром делает его благоуханным, ибо священное усовершение богорождения единит усовершаемое с богоначальным Духом. Познавать же, что такое умопостигаемо сообщающее благоухание и совершеннодействующее посещение, поскольку оно невыразимо, я оставляю [1133]тем, кто удостоен священного и боготворящего общения в уме с божественным Духом. В конце же всего иерарх на божественнейшей евхаристии призывает усовершенного и преподает ему приобщение совершительных тайн.

Ну, поскольку мы его упомянули, право же, не подобает мне, минув его, воспеть прежде него что — то из иерархического другое. Ибо, согласно нашему славному наставнику [1134], это — совершение совершений, и следует священнописательно, в согласии с божественным, основанным на Речениях, и иерархическим знанием, рассказав [1135]прежде другого о нем, перейти с помощью богоначального Духа к его священному рассмотрению.

И сначала мы священно увидим, чего же ради то, что обще [1136]и другим иерархическим совершениям, особенным образом, преимущественно перед остальным, прилагается к нему, и единственно объявлено приобщением [1137]и собранием, тогда как каждое священносовершаемое действие и собирает в единовидном обожении наши разделенные жизни, и, благодаря боговидному соединению, дарует разделенным приобщение к Единому и единение с Ним. И мы даже говорим, что усовершение заключается в причастности других иерархических символов его богоначальным и посвящающим дарам [1138]. Ибо почти невозможно совершить иерархическое совершение, не имея во главе [1139]каждого из совершаемых собрания божественнейшей евхаристии, священнодействующего усовершаемого к Единому и богопереданными дарованиями совершительных таинств совершеннодействующего его приобщение к Богу. Если, таким образом, каждое из иерархических совершений, будучи несовершенным [1140], не совершеннодействует наше приобщение и присоединение к Единому, то по причине несовершенства оно перестает быть совершением. Цель же и глава [1141]каждого совершения — преподание совершаемому богоначальных тайн, так что по справедливости иерархическая мудрость изыскала для него [1142]главное из дел истины название. Так же и священное совершение богорождения, поскольку оно преподает первоначальный свет и является началом всех божественных световождений, мы воспеваем, называя просвещением, по просвещению совершаемого [1143]относительно истины. Хотя ведь и всем иерархическим посвящениям обще передавать частицу священного света совершаемым, но это первое даровало мне способность видеть, и его начальнейший свет световодит меня к видению другого священного. Сказав же это, изучим и иерархически исследуем точное священнодействие и умозрение каждого священнейшего совершения.

Совершив молитву перед божественным жертвенником, начав от него, иерарх [1144]обходит, кадя, все пространство священного помещения и, возвратившись опять к божественному жертвеннику, приступает к священному пению псалмов, причем вместе с ним псалмическое священнословие поет все церковное сообщество. Затем происходит последовательное чтение служителями священнописаных сочинений [1145]. А после этого из священного помещения удаляются оглашенные, а вместе с ними и одержимые [1146]и пребывающие в покаянии, и остаются лишь достойные созерцать священное и приобщаться. Из служителей [1147]же одни становятся около затворенных дверей святилища, а другие совершают нечто иное, соответствующее их чину. Преимуществующие [1148]же из служебного сообщества вместе со священниками поставляют [1149]на божественный жертвенник священный хлеб и «чашу благословения» (1 К ор. 10, 16) — после того, как всеми присутствующими в церкви исповедуется соборное [1150]песнословие, божественный иерарх совершает перед ними священную молитву и возвещает всем святой мир. И после того, как все целуют друг друга, происходит возглашение священных помянников (диптихов) [1151]. А после того, как иерарх и священники умоют руки водой, иерарх становится прямо перед божественным жертвенником, причем обстоят его вместе с иереями одни только преимуществующие из служащих [1152]. И воспев священные богодействия, иерарх священнодействует божественнейшее и предлагает лицезрению [1153] всех то, что воспевается с помощью священно предложенных символов. И, показав дары богодействий, он и сам подходит для священного приобщения им, и иных побуждает. Причастившись же и преподав богоначальное приобщение, он заканчивает священным благодарением, когда многие приникают к единым божественным символам, а он постоянно в блаженных умозрениях иерархически возводится богоначальным Духом в чистоте боговидного состояния к святым началам совершаемого.

1. Теперь, прекрасное дитя, от образов [1154], чинно и священно последуем сюда, к богообразной истине первообразов, сказав тем, кто еще совершенствуются в стройном душевождении, что пестрый и священный состав символов [1155]не бесполезен для них, хотя и кажется таковым внешним людям. Ибо священнейшие [1156]песни и чтения Речений проповедуют им учение о добродетельной жизни, а прежде того — совершенное очищение от тлетворного зла. Божественнейшее же общее и мирное преподание одних и тех же хлеба и чаши законополагает им, как вскармливаемым одной пищей, божественное единонравие и приводит на священную память [1157]божественнейшую вечерю, главный символ совершаемого, во время котрого и Сам Создатель символов воздал справедливейшим образом тому, кто не преподобно и не единонравно разделял с Ним на вечере священное [1158], благочестиво и боголепно уча, что Он дарует приходящим истинное по своему свойству [1159]пришествие к божественному в приобщении к его подобию.