Филип Янси - Почему? Вопрос, который остается всегда

Я полностью отдаю себе отчет, что никакая книга не сможет «решить» проблему боли, и все же чувствую побуждение передать другим то, что я узнал в краю страданий. Если у христиан есть радостная весть, послание надежды и утешения, которым они могли бы поделиться с израненным миром, то она должна начинаться именно с этого.

Я влюбился в Японию в первый же визит в эту страну в 1998 году. Когда самолет подрулил к аэровокзалу, все носильщики и уборщицы кланялись, приветствуя нас. В гостинице коридорные бросаются к вам, чтобы поднести чемодан, и вежливо отказываются от любых чаевых. Вы въезжаете на автозаправку — и вашу машину обступают работники в белых перчатках (зачастую женщины), чтобы залить в бак бензин и помыть стекла и фары. И как они умудряются соблюдать свою униформу в такой безупречной чистоте? Когда вы отъезжаете, они низко кланяются и машут вам на прощание рукой, как будто вы оказали им огромную услугу, позволив послужить вам. Водители автобусов и такси в минуты между поездками стараются отполировать бамперы и вытереть пыль с сидений. Вы редко услышите автомобильный гудок даже в таком перенаселенном городе, как Токио, потому что водители терпеливо пропускают друг друга на перекрестках.

С тех пор я трижды возвращался в эту страну по приглашению моего японского издателя. Рынок книг христианской тематики в Японии очень мал. Христианами себя считают лишь один процент японцев, и большинство церквей, имея двадцать-тридцать прихожан, едва сводят концы с концами. Хотя случайные посетители могут отыскать какую-нибудь церковь, чтобы попрактиковаться в английском языке или послушать западную музыку, новые члены общины здесь — редкость. Японцы уважают христианство (некоторые из их лучших романистов открыто писали о своей вере), но относятся к нему, как к западному импорту. В их современном, высокотехнологичном обществе религия выживает преимущественно в виде буддизма или синтоизма, и то — как некого пережитка прошлого, а не динамичной составляющей повседневной жизни.

Прежде, чем обратиться к церкви или к общественному собранию, я всегда становился участником чайной церемонии, организованной в офисе пригласившей стороны, во время которой мы жевали сладости из бобовой пасты, обменивались подарками и согласовывали точную программу мероприятия: песня — три минуты и сорок секунд; объявления — две минуты; речь — двадцать семь минут; заключительное слово — двадцать секунд. Не уверен, что в японском языке есть выражение, обозначающее спонтанность.

Когда размышляешь о Японии, на ум приходят два слова: упорядоченность и красота. За многие столетия японцы сформировали общество, насквозь пропитанное ритуалами. Они кланяются друг другу в знак уважения и всегда ожидают, когда первым распрямится старший по возрасту. Приезжие быстро узнают, что полученную от другого визитную карточку следует держать перед собой обеими руками, внимательно изучая ее, чтобы продемонстрировать интерес. На людях никогда нельзя показывать подошвы обуви и засовывать руки в карманы. Входя в дом или церковь, вы должны разуться и надеть гостевые шлепанцы.

Посещение уборной связано с еще одним набором ритуалов. Перед тем, как войти, вы снимаете домашние шлепанцы и надеваете туалетные — сделанные из пластика и украшенные изображениями мультяшных героев наподобие Микки Мауса или Хелло Китти. (Я слышал несколько забавных историй о том, как кто-то из заезжих важных персон забывал, выходя, сменить обувь и появлялся на сцене в академической шапочке, мантии и в туалетных шлепанцах на ногах.) Сам унитаз и его непосредственное окружение напоминают кабину реактивного самолета с набором кнопок и тумблеров для смены одноразового чехла на крышке, подогрева сиденья, включения восходящего душа и сушилки, а также множества других функций, которые я так и не осмелился испробовать.

И за всем этим формализмом скрывается глубокое понимание красоты. Чай подают в изящных фарфоровых чашках — никаких бумажных или пластиковых стаканчиков, — а стол украшают свежие цветы. Горожане одеваются по последней моде, а в некоторых сельских районах женщины до сих пор носят искусно выполненные кимоно. Некоторые японские домохозяйки каждое утро тратят целый час на подготовку коробки с бэнто : обеда для своих детей-школьников. Они выкладывают порции морепродуктов, риса, мяса и овощей в виде разноцветного орнамента, напоминающего персонажей мультфильмов, животных или известные памятники. Каждая японская семья, которой посчастливилось обзавестись домом с двориком, находит место для крошечного сада или пруда с золотыми рыбками. У меня и по сей день не поднимается рука выбросить рождественские открытки из Японии — эти изысканные произведения искусства с раскрывающимися цветами или традиционными узорами кимоно.

Тем не менее, в мой последний визит в эту экзотическую и восхитительную страну я увидел нечто прямо противоположное упорядоченности и красоте. В один ужасный день цунами смыло самые большие ценности японского общества, заменив их грязью, разрухой и шоком.

К надвигающемуся урагану можно подготовиться, забив окна фанерой, закрепив ставни или, на крайний случай, эвакуировавшись. Зловещие тучи и другие погодные признаки обычно предупреждают о приближающемся торнадо как минимум за несколько минут. Но цунами может накатиться на берег посреди ясного, погожего дня, и во мгновение ока, без какого-либо предупреждения твердая суша начинает биться в конвульсиях.

11 марта 2011 года в 2:46 дня восточное побережье Японии сотрясало землетрясение магнитудой в девять баллов. Оно длилось от трех до пяти минут, уродуя дороги, ломая мосты, опрокидывая мебель в домах и руша отдельные здания. Землетрясение было такой невероятной силы, что сдвинуло самый большой остров Японии почти на три метра в сторону Северной Америки. Затем все утихло на сорок пять минут, в течение которых люди приходили в себя и осматривали разрушения.

А потом пришла волна.

Стена воды, сформировавшаяся в эпицентре землетрясения далеко в океане, к моменту удара о берег успела разогнаться до скорости 800 км/ч. Приморский регион Тохоку просел почти на метр, широко открыв ворота для набегающей волны. В результате цунами хлынуло над береговыми ограждениями, словно великан, перешагнувший придорожный бордюр. Видеокадры, снятые свидетелями на свои «айфоны» (некоторые из них были найдены при осмотре у трупов), напоминают сцены со спецэффектами из фильмов ужасов: разметаемые, как игрушки, корабли, дома и грузовики; внезапно погрузившийся под воду современный аэропорт; взорвавшаяся башня ядерного реактора, от которой поднимается густое облако черного дыма.