Антон ван дер Лаак - Каков Отец, таков и сын. Откройте значение вашей жизни

Вам не нужно смотреть в зеркало, уходить и забывать, как вы выглядите! Я был очень неуверенным человеком большую часть своей жизни. Я не мог слышать критику. Я чувствовал себя так, словно на меня нападали, так что я сразу же переходил в режим защиты. Я по-прежнему иногда это делаю. Например, каждый раз, после того как меня приглашают проповедовать, я уезжаю домой как можно быстрее. Даже если я знаю, что поделился хорошим посланием, я боюсь услышать, что это не так, и я не смогу это вынести. Это потому, что часть моей идентичности заключалась в том, что я делал, и я хотел быть хорошим в глазах людей. Вот почему важно знать, кто вы на самом деле. Вы узнаете это через Отца. В Послании к Ефесянам в одном из переводов сказано: «от Которого вся семья получает свое имя» (Еф. 3:14). Мы можем называть себя детьми Божьими, сыновьями Божьими. В Первом послании Иоанна в одном из переводов сказано: «Смотрите, как сильно Отец возлюбил нас! Его любовь так велика, что мы названы детьми Божьими – и фактически мы ими являемся» (1 Ин. 3:1). Меня зовут Антон бен Яхве – Антон, сын Божий. Но прежде чем продолжить, я хочу поделиться с вами историей своей жизни.

Мы находим свою идентичность в нашем Отце, Который любит нас безусловно и наполняет нас Своей любовью, чтобы мы были насыщены, и затем мы могли любить наших ближних, друзей и врагов той же самой неэгоистичной, жертвенной, всегда отдающей любовью. Мы возрастаем от эгоистичной любви к естественным, взаимным отношениям человеческой любви, а затем приходим к той фазе, где можем любить, не ожидая ничего взамен, – точно так же, как наш Отец. Это исполнение цели, для которой мы были сотворены: делать то, что Отец делает, любить так, как любит Он!

Я вырос в христианской семье. Мы ощущали себя как дома в пятидесятническом движении «Stromen van Kracht» («Потоки Силы»), где чудеса и знамения были обычными вещами. Я думал, что это было нормально, когда люди исцелялись от всякого рода страшных болезней, вставали с инвалидных кресел, а слепые прозревали.

Мы проводили наши собрания по вечерам в субботу, а в воскресенье мы с моими братьями и сестрами шли в воскресную школу Армии спасения. Каждый месяц они проводили то, что называлось «скамейкой грешников». Любой человек мог пойти туда, исповедать грехи и отдать свое сердце Иисусу. Я исповедовался на этой скамейке снова и снова, потому что всегда согрешал и хотел отдать свое маленькое сердце Иисусу вновь. Когда мы приходили домой, мои старшие брат и сестра говорили матери: «Мама, он снова это сделал!» Моя мама пыталась объяснить мне, что мне незачем каждый раз садиться на скамейку грешников, но именно сестра Керс из Армии спасения в Маарссене помогла мне понять, что мне не нужно отдавать сердце Иисусу снова и снова. «Ты делаешь это только однажды в своей жизни. После этого ты регулярно исповедуешь свои грехи, но тебе не нужно делать это здесь, ты просто можешь сделать это дома», – сказала она. Когда мне было десять лет, я исполнился Святым Духом и заговорил на языках. Это произошло даже прежде, чем кто-то помолился за меня. И хотя мое сердце было полно огня для Иисуса, я вырос с сильным чувством собственной неполноценности. Я был также разочарован своей сексуальностью, потому что не было никого, кто бы помог мне, так как мы не говорили о сексе дома. Это также не обсуждалось в молодежной группе. Я боролся с чувством вины, и не было никого, кто мог бы мне помочь.

Мне было десять лет, когда я узнал, что призван к миссионерской работе. Вот почему я хотел поехать в библейскую школу как можно скорее. Когда мне было девятнадцать, я пошел в центр, где открылась библейская школа. Через несколько месяцев стало общеизвестно, что лидер этого центра жил в сексуальном грехе. То, что я видел среди лидеров в нашем собственном движении, приводило меня в сильное замешательство как ребенка и как молодого человека. Это было движение, в котором происходило много чудес и знамений. На сцене они были духовными суперзвездами, но затем они спускались со сцены, и я был шокирован той низостью, которую я видел. После этого события в центре я так запутался, что не хотел иметь ничего общего со служением. Но я знал, что был призван. Так что после нескольких месяцев борьбы я решил пойти в христианский обучающий центр «In de Ruimte». Я был на грани – я почти отказался от служения и не собирался возвращаться к нему из-за поведения лидеров.

Вот каким образом я оказался в центре «In de Ruimte» в городе Суст. Я проучился там три года в библейской школе. На самом деле я собирался проучиться всего один год, потому что хотел как можно скорее поехать на миссию. У меня было огромное желание приводить людей к спасению. Все миссионерские организации требовали, чтобы миссионер прошел по крайней мере одногодичное обучение в библейской школе, так что я думал: «Если я должен, то могу и пройти». Но я точно не планировал оставаться дольше одного года.

В конце первого года я шел по проселочной дороге недалеко от Суста. Я спросил Бога: «Господь, куда Ты хочешь послать меня теперь?» Бог сказал: «Никуда». Я был шокирован. «Но, Господь, это невозможно», – возмутился я. «Я хочу, чтобы ты оставался здесь три года», – сказал Бог. «Но, Господь, я не могу ждать так долго. Каждый день умирают люди, которые никогда не слышали о Тебе. Каждый день сатана разрушает людей!» – протестовал я. Тогда Господь сказал: «Я знаю, но Я не хочу, чтобы ты разрушал их». Мгновенно я понял, что Бог имел в виду. Бог был более заинтересован в формировании моего характера, чем в моем энтузиазме и пыле.

Я знал все об Иисусе Христе и об отношениях со Святым Духом, и я знал о дарах Духа, но у меня не было взаимоотношений с Богом Отцом. Причиной этого был мой собственный отец. Моего отца покалечила война. Будучи молодым человеком, он был арестован и отправлен в Германию, в Берлин, на принудительные работы. Когда по ночам падали бомбы, моему отцу приходилось прятаться в бомбоубежище, где находилось еще шестьсот человек. Там люди занимались всем, чем хотели, в те моменты, которые казались им последними в их жизни. Так что мой отец видел много публичных проявлений нечистоты. Как девятнадцатилетний христианин, он знал, что для его духовного состояния это место не было хорошим. Он попросил своего начальника перевести его в пожарную службу. Это значило, что он мог оставаться снаружи и вести наблюдение. Но там он также видел самые ужасные вещи – как люди сгорали живьем и прыгали в каналы.

Только через восемь лет после его смерти я услышал от матери, что мой отец был героем. Во время одной из бомбежек фосфорная бомба упала перед дверями одного из бомбоубежищ. Если бы эта бомба взорвалась, все убежище и все находившиеся там люди были бы уничтожены. Мой отец, не мешкая ни секунды, оттащил тяжелую бомбу в сторону и набросал на нее огромную кучу песка. Его начальник увидел это и сказал: «Все в этом бомбоубежище обязаны тебе своими жизнями». Вскоре после этого отец захотел поехать домой. Его начальник позаботился о том, чтобы у него были нужные документы, и он отправился на поезде в Голландию, где ушел в подполье до конца войны. Мне было очень нужно услышать это, когда я рос. Мой отец – герой. Он действительно был героем – он не хвалился.