Владимир Легойда - Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики

Аргумент не нов, но, на мой взгляд, от этого не становится более убедительным. Человек приходит в мир, который он не создавал, поэтому его «слабость» есть его органичная характеристика. В любом случае, он не самый сильный. Кошке (собаке) нужен человек, чтобы о ней заботиться, но вряд ли есть смысл называть кошку (собаку) слабой. В данном случае подобные характеристики, на мой взгляд, «бьют мимо цели».

На протяжении всей истории существования человечества миллионы людей считали себя верующими, не считая себя при этом слабыми. Если Вы с недоверием относитесь к фигурам основателей мировых религий, могу назвать первые приходящие на ум имена: император Константин, Августин, Коперник, Ньютон, Паскаль, Жанна Д’Арк, Дмитрий Донской, Суворов, Кутузов, Нильс Бор… Сами понимаете, список можно продолжать. Конечно, мы можем считать их и миллионы других слабыми (слабее нас) – но так ли это? И что за нами стоит – интеллект и жизненный опыт пары-тройки десятилетий, проведенных на земле? Против их суммарного тысячелетнего? Так что этот аргумент меня не убеждает. Далее…

«2) Люди, у которых что-то не ладится в жизни. Им также необходима вера в лучший мир, ведь попасть в него можно, соблюдая нехитрые правила».

Действительно, когда что-то не ладится, это может стать (и нередко становится) причиной обращения к вере. Но сам по себе этот факт не является императивным для прихода к религии. Сколько людей от безысходности спивается и… Кроме того, обратиться – еще не значит сохранить веру. А правила не такие уж нехитрые, это поверьте мне на слово как религиоведу: 613 мицвот в иудаизме, жесткие ограничения в буддийской сангхе и восклицание учеников Христа после Его рассказа о том, что надлежит делать: «Так кому же тогда возможно спастись?» Нет, чем-чем, а «нехитростью» религиозные правила никогда не отличались. По крайней мере, если мы говорим о религии, требующей сознательного личного участия человека, а не о магии, например. Там тоже есть сложности, но другого плана. Далее…

«3) Люди, нуждающиеся в любви и не находящие ее. Таким людям нужен отец, нужна семья».

Это, как мне кажется, смутный аргумент (категория). Во-первых, частично эта группа включена в предыдущие две. Во-вторых, что тогда значит найти любовь и больше не нуждаться в ней? В-третьих, религиозно-гениальные люди нередко отказывались от имеющейся «человеческой, слишком человеческой» любви и заботы во имя того, что им казалось выше и важнее. Так что подлинно религиозное обращение чаще связано, как мне кажется, не с недостатком, а с ожиданием гораздо большего, чем может дать нечто или некто в этой жизни. Далее…

4) И, наконец, последняя (единственно мной рассматриваемая как имеющая право на существование) категория людей, которые хотят что-то совершить, что-то значимое, служить не за деньги, а за идею. Которым нужна команда, нужны товарищи, нужно общее дело».

Опять не вижу жесткой альтернативности в группах: а разве обратившиеся по несчастью не могут служить за идею? Конечно, есть верующие люди с социальной доминантой жизни. Но большинством из них все же движет нечто большее, иначе можно (и лучше, и проще, и надежнее) вступить в партию и там искать то, о чем Вы говорите. Так мне кажется.

«Все вышеперечисленные люди, кроме последних, просто-напросто используют религию. Одни для душевного равновесия, другие для оправдания своей никчемной (но благочестивой) жизни».

Что значит «используют»? А те, которые, если пользоваться Вашей градацией, находят любовь в жизни и не обращаются к религии, они разве не просто-напросто используют других людей, как не находящие – религию? По логике вещей, ответ должен быть либо да, либо нет – но непременно одинаковый в обоих случаях. Далее…

«…Лично мне противна сама формулировка: делай добро – попадешь на небо, будешь грешить – попадешь в ад. Мне интересно, почему людей уже заранее считают скотом, которому необходимо что-то пообещать в обмен на благодеяния? Неужели люди не могут делать добро просто так? Просто потому, что они САМИ понимают, что хорошо, а что плохо».

Вы чрезвычайно упрощаете религиозные представления об аде и рае. Чрезвычайно. Нет в религии таких формулировок. Если говорить, например, о христианстве, то человека – образ Божий – по определению нельзя считать скотом. Зачем же приписывать христианам то, во что они не верят? Зачем воевать с тем, чего не существует? Нет в известных мне религиях (по крайней мере, мировых – буддизме, христианстве и исламе) такого отношения к человеку, о котором говорите Вы. Нет и не может быть. Что значит «делать добро просто так»? Религиозное сознание как раз и задается вопросом, что является причиной добра. В христианстве, например, ответ – Любовь. Добро есть следствие любви, а не «просто так». Просто так, как известно, даже кошки не родятся. Далее…

«…Я даже не буду говорить о церкви. Одно упоминание о ней вызывает у меня отвращение. Лицемерие, желание власти и так далее…»

Действительно, так о Церкви лучше не говорить, так как это переводит разговор на уровень – «все студенты – уроды, негодяи и тупицы» только потому, что мне попался один (два, три) наглый двоечник. О какой Церкви Вы говорите (точнее, не говорите)? О православной? О католической? Может быть, лицемерами и властолюбцами Вы называете тех, кто умирал на крестах и был терзаем дикими львами в Древнем Риме? Вряд ли Вы на такое способны. Или сотни тысяч тех, кто отдал свои жизни за веру в 20-30-е годы прошлого столетия в нашей стране? Тоже не уверен, что Вы говорите о них. Но эти-то люди и есть Церковь. Вы не можете отмахнуться и просто сказать: да я не о них. А я – о них. Потому что нельзя без них говорить о Церкви всерьез.

«Человека от животного отличает способность ограничивать свои потребности, в более общем плане – сила воли. Религия, наоборот, возникает от недостатка разума. Она стремится заполнить пустоту, объяснить непонятное (так как непонятное пугает). Подумайте, много ли людей, жизнь которых удалась, верят в Бога? Зачем?»

По поводу того, что религия возникает от недостатка разума, – жаль, что мы с вами не можем сказать это Блезу Паскалю, Ньютону или Нильсу Бору. Интересно, какого разума не хватало у них? Или выдающемуся российскому философу Алексею Федоровичу Лосеву? Предлагаю Вам обсудить вместе со мной его книги. Например, «Очерки античного символизма и мифологии». И если мы чего-то там сможем понять, потом решить, какого разума не хватало Лосеву, который был глубоко верующим человеком.

По поводу ограничения потребностей. И здесь, к сожалению, не могу с Вами согласиться. Настоятельно рекомендую выходящую сейчас книгу моего учителя, Юрия Вяземского, «Вооружение Одиссея». Вслед за ним и за его отцом, академиком П.В. Симоновым, я придерживаюсь той точки зрения, что потребности есть движущая сила всего живого. Воля не есть ограничение потребности, но, напротив, сила, необходимая для удовлетворения доминантной потребности – и у животных, и у человека. Поэтому человек не подавляет все потребности (если только он не последовательный буддист, да и то…), а живет их реализацией. Другое дело, что потребности бывают разные: поесть, потанцевать, чего-то узнать, полюбить и т. д. Потребностные группы у нас с животными весьма схожи (витальные, социальные и идеальные потребности). Вот только в группе идеальных потребностей у животных нет религиозной. По крайней мере, она никак не проявляется. Поверьте мне, что среди тех, у кого жизнь, как Вы говорите, удалась, очень много верующих. По крайней мере, среди моих знакомых.