Михаил Белов - Иисус Христос или путешествие одного сознания (Часть 2)

- Ты меня не понял. Я же не говорю, что он не человек или не гений. Но он о себе все сказал, сообщив свой принцип действия. В своих героев больше, чем он сам, он вложить не может. Фактура же меня не интересует.

- Нет, ты все-таки прочти "Войну и мир".

Мне было удивительно. Раньше, в школе или во время моего первого духовного расцвета я безоговорочно разделил бы его точку зрения, но сейчас, тренируя тело я открыл другой путь духовности и ценностей -телесный -через тело. Интеллектуальность для меня не имела прежнего смысла, хотя бы потому, что само мышление мое изменилось для этого. Я чувствовал свое единство с восточными духовными ценностями -единоборствами -вот что я понимал в подлиннике! У меня за эти годы как будто сменилась моя личность от этого.

Я играл с одним мальчиком мячами. Мы кидали друг другу два мяча один за другим. Но ловить мяч, держа еще и второй ему было неудобно, и поэтому для удобства один мяч он положил на пол. Условия игры задавал я, но они не оговаривались.

- Хитрый, - осуждающе сказала его мама, увидев его действие. Мальчик вздрогнул от ее резкого голоса и стал приседать, оглядываясь на нее, за вторым мячом. Тут я воочию увидел образование в совершенной психике этого мальчика комплекса от непонимания его мамой его чувств, мотивов его действия. Он и не думал хитрить. Мамой же закладывались ему сразу несколько комплексов.

Однажды я приехал к Вадиму на работу, и он не мог открыть дверь кабинета.

- Без молитвы начал, - сказал я слова оптинского отца Нектария. Следущая попытка открыла дверь и подняла глаза Вадима ко лбу, а меня повеселила.

Он приехал ко мне попросить меня все свои действия в отношении его семьи не делать самостоятельно, а только через него. Мы сидели и разговаривали на кухне.

- Ты смотри, - развенчивал он мою восторженность. - Ты хоть раз видел чудо?

- Видел, - сказал я подумав. - Когда ключ в твоих руках открыл дверь.

- Гм. Не то. Вот смотри. Шаолиньские монахи. Глазами зажигают бумагу. Но ведь в сути - простые люди.

- Согласен, - сказал я, не понимая, куда он клонит.

- Блаватская - сдохла от половых излишеств.

Тут я взорвался.

- Почему - сдохла?

- А что она сделала? - удивился он.

- Есть два Пути - путь нервной клетки и путь раковой опухоли. Путь полного восприятия и Путь полного обособления. Космические вампиры - это люди, сами себе готовящие уничтожение, если длительность их жизни равна длине жизни человечества. Их действия абсурдны, так как они, как и Махатмы, при своих знаниях могут иметь все, что угодно. Значит, их нужно просто перевоспитывать.

Я выдавал ему то, что у меня было вершиной моего знания. Он вздрогнул и насупился:

- Откуда это?

- Магия бессмертия.

Его реакция была похожей на то, будто я его "раскулачивал", оставив у меня под вопросом его способности и настроения.

Как-то, в один из первых разговоров, когда мы говорили с ним как всегда обо всем, и он задал мне вопрос:

-А голос как он образуется?

-Голос -это движение полей. Полевые пластины, двигаясь одна относительно другой обнажают новые буквы, а сознание подправляет появление из них новых слов.

Его вопрос был задан так, словно он давно бъется над этой мучившей его загадкой. Значит, он живет внутренним миром, подобным тому, в котором жил Шри Ауробиндо, говоривший, что он -это все -Земля, люди, бесы. Да и тот вопрос Оли в 1992 году о мире в себе тоже вел мои мысли к этому.

Освобождение моей души происходило спонтанно. С каждым этапом освобождения сознания я сначала оказывался душой раскрытым догола, что само по себе вызывало опасения и чувства своей открытости "всем ветрам". То есть, когда я обнаруживал, что раскрыт душой догола, я думал, что начался новый этап ее освобождения. А в таком состоянии я часто оказывался выходящим из гостей. Но в течение некоторого времени после обнаружения своей открытости, голова опять начинала покрываться полем, принося душе покой. По прошествии некоторого времени у меня стал возникать вопрос о бесконечности числа этих этапов и что эти этапы вовсе не этапы, а полевое оголение головы и верхней части туловища.

Механизм появления информации в законченном виде происходит путем, подобным действию эгрегоров. Прочитанная информация у людей, "летящих" по жизни, от полета сознания вперед смещается к затылку и отгораживается текущей. Со временем, если у человека снижается вера в себя, начинают образовываться склеротические пленки, образующие замкнутый порочный круг: ухудшение с их помощью памяти ведет понижение веры в себя, что увеличивает количество и качество пленок. Озарения творческих личностей происходили в результате расслабления после напряжения, переживавшегося всем их существом. "Оберегай духом тело, тогда тело будет жить вечно. Внимай тому, что внутри, затворись от того, что снаружи... Я сливаюсь с лучами Солнца и Луны, соединяюсь с вечностью Неба и Земли... Обыкновенные люди смертны, я же в одиночестве пребываю вечно". Эти слова принадлежат мудрецу Гуану Чэн-цзы. Слово "одиночество" здесь не должно пугать. Во-первых - оно внутреннее. И при духовной заполненности оно совсем не страшно. Оно прекрасно. Так же как выйти на улицу в хорошем настроении, когда все хорошо.

В ходе встречи с Вадимом незаметно для себя я выразил одну свою мысль нецензурным словом и, когда пришел домой, почувствовал начинающуюся резь вокруг этого слова. Своим сознанием я пытался заблокировать эту боль или загнать это слово в какой-нибудь отдел психики, откуда бы я эту боль не чувствовал. Немного получалось, но хотелось полного покоя. Не вытерпев, я пошел к Вадиму еще раз. Он ставил машину в гараж. Ему помогал родственник наших лет, приехавший с запада. Увидев меня, он удивился, но когда услышал про причину моего прихода, самодовольно заулыбался. Я был уверен, что он понимает, что я чувствую резь от его отношения к этому моему слову.

- Я в тот раз сказал мат, - сказал я. - А теперь мне больно от этого и я не могу успокоиться. Я хочу, чтобы ты не думал, что я вообще матерюсь. Это слово было единичным.

Улыбка Вадима отражала полноту понимания случившегося. Я пошел провожать их до дома. Недалеко от него стали прощаться и родственник Вадима, державшийся от меня отчужденно, на мою оптимистичную уверенность о скорой встрече сказал мне многозначительно: "Не спеши!" -Ага! - ответил я не менее оптимистично и, повернувшись, пошел домой. Разворачиваясь, я успел увидеть как полет моих слов был прерван оценивающим взглядом Вадима и Сережи -так звали этого парня. Их взгляд словно создавал невидимую стену на некотором расстоянии от них перед ними, и через мгновение слова словно скрутила черно-прозрачная сила, которой стала эта стена. Прибежав домой по свежей памяти я написал "Адаптацию для психически больных". Когда я принес это прочесть Вадиму как руководство к правильности его отношения ко мне, он насупился: "У него продолжается". Я почувствовал, что не имею сил дать ему понять, у кого и что продолжается. Прочитав, он ее мне вернул и попросил носить ему только небольшие фрагменты для удобства работы. Я удовлетворил его просьбу, принеся ему следующее: