Стив Андреас - Шесть слепых слонов

Мой отец умер, когда мне было девять лет. Одним из последствий этого стало то, что пока я рос, у меня был только один человек, который мог давать мне советы — моя мать, и мне пришлось многому учиться самостоятельно, путем проб и ошибок. Тогда я ненавидел это и чувствовал себя очень несчастным. Однако, в результате я часто должен был обучаться чему-то новому, о чем совершенно ничего не знал, задавая много глупых вопросов и, в конечном счете, становясь достаточно опытным и успешным. Сейчас, оглядываясь на свою молодость, я чувствую, что мне очень повезло, что у меня была возможность научиться, как это делать, несмотря на то, что я чувствовал себя дискомфортно в то время.

Многие люди, страдающие от «импульсивного» поведения,

которое не включает диапазон будущих последствий, не смотрят далеко в будущее, или будущее, которое они видят, настолько далеко что имеет очень небольшое влияние. Одна из таких импульсивных клиенток видела «завтра» как очень маленькую серую неподвижную фотографию на расстоянии квартала от нее, так что у будущего почти не было влияния на настоящее. Поэтому ей было очень сложно планировать что-либо с учетом будущего.

В отличие от этой женщины, один мужчина, который вел семинары по долгосрочному планированию, видел на 5 лет вперед на расстоянии 12 дюймов от лица, на 10 лет — на расстоянии 18 дюймов, а на 15 лет — на расстоянии 24 дюймов. Кроме того, он видел образы будущего как очень большие трехмерные цветные фильмы, что делало их весьма реальными для него, и они сильно влияли на его решения в настоящем времени.

То, как временной диапазон человека распространяется в прошлое и будущее называется «линией времени», и ее расположение, и форма имеют большое влияние на принятие решений и поведение. Например, будущее некоторых людей расположено выше их или перед ними, почти или полностью вне поля видимости. Если прошлое позади, а не сбоку, человеку может быть сложно учиться на прошлых ошибках. Если неприятное прошлое человека находится прямо перед ним, ему может быть очень сложно не застревать на нем и не впадать в депрессию. Это всего два из многих вариантов; многие аспекты, касающиеся линии времени, рассмотрены в других источниках (13, гл. 1 и 2).

Недавно я работал с женщиной, у которой была фобия вождения машины в темноте, как результат катастрофы, произошел- шей поздно вечером, в которой она пострадала. Она могла водить машину в дневное время без напряжения, но вечером она вспоминала образ надвигающейся машины, и возвращался ее страх — чувство, возникшее у нее прямо перед аварией. Вместо того, чтобы использовать стандартную технику лечения фобии из НЛП, которая меняет диапазон в пространстве, я решил исследовать, насколько полезно будет задать вопросы, чтобы расширить ее диапазон во времени.

Сначала я спросил ее, была ли она довольна тем, как повела себя при виде надвигающейся машины, и обнаружил, что она была довольна. Она была предупреждена об опасности, быстро и

автоматически повернула руль, чтобы увернуться от надвигающейся машины, но ей не удалось избежать столкновения. (Если бы она не была довольна своей реакцией, я должен был бы попросить ее подумать о том, как она могла бы повести себя по-другому, и повторить эту новую реакцию.) Это превратило ее мгновенный образ надвигающейся машины в короткий фильм, который включал в себя умелую попытку избежать аварии, изменение диапазона, которое позволило ей чувствовать себя сильнее.

Затем я указал ей на то, что она была хорошим водителем, который сделал все, что мог в очень сложной ситуации, так что если произойдет похожая ситуация в будущем, она может знать, что делать, и быть уверенной в том, что она это сделает быстро и автоматически. Ее невербальная поза изменилась, указывая на гораздо более ресурсную реакцию. Хотя я не спрашивал, предполагаю, что она изменила категории своего опыта каким-то образом, например, с чего-то наподобие «страха и уязвимости» на «компетентность в сложной ситуации».

Затем я попросил ее расширить этот короткий фильм с надвигающейся машиной до гораздо более длинного фильма, в котором были все последующие события после самой катастрофы, включая ее окончательное выздоровление и способность спокойно водить машину в течение дня и в предвечернее время. Эти простые изменения диапазона заменили страх спокойной уверенностью в своих способностях.

Неправильное использование большего диапазона. Обычно расширяющийся диапазон полезен, но, как и любой навык, он может использоваться неправильно. Иногда люди видят в своем будущем, что всегда будут обеспокоены травмирующим воспоминанием или трудностью, которая есть сейчас. Примерно неделю назад я читал статьи в местных газетах о людях, которые говорили следующее: «меня всегда будут преследовать мысли о его смерти», или «эти шрамы будут мучить меня до конца жизни», или «я буду нести эту боль с собой до могилы». Такие утверждения совершенно неоправданно растягивают проблему, которая есть в настоящий момент, до гораздо большего диапазона в будущем, иногда это неполезно и пресекает любые попытки изменить это. Я называю это — «неумелое предсказание будущего» и в шутку прошу людей показать мне диплом предсказателя, чтобы

указать на то, что у них нет реального обоснования их уверенности в том, что проблема никогда не будет решена.

Предсказание того, что проблема никогда не будет решена, означает, что человек относит проблему в категорию, в которой не допускаются попытки разрешить саму проблему. Перемещая фокус внимания на диапазон проблемы в настоящее время, а не на пессимистический долгосрочный прогноз, мы можем вернуться к полезному для человека разрешению проблемы и найти решение. Схожее предсказание о том, что счастье, которое есть сейчас, будет длится вечно, позволит чувствовать себя лучше какое-то время, но здесь уже заложено будущее разочарование.

Паттерны рефрейминга, основанные на меньшем диапазоне

Меньший диапазон — это просто противоположное направление от большего диапазона, уменьшение количества информации. Меньший диапазон позволяет нам обращать больше внимания на то, что остается.

Например, несколько лет назад мои друзья перестраивали кухню. Они вырвали навес вытяжки, которая выводила дым и испарения печи из дома, оставив неровную дыру в стене, с уродливыми царапинами, пятнами жира, грязью и паутиной. У них в шкафу была очень элегантная картинная рамка с золотыми листьями, и когда они повесили ее на дыру, получилась очень интересная абстрактная композиция, которая заняла бы достойное место в музее. Рамка сократила диапазон, делая из грязного участка стены произведение искусства, появилась совершенно другая категория.