Александр Силаев - Философия без дураков [Как логические ошибки становятся мировоззрением и как с этим бороться?] [litres]

Подобие и связь – тоже не причины.

Если что-то похоже на что-то, это еще ни о чем не говорит. Хотя смотря кому. Если некий съедобный корень внешне похож на пенис, он еще не является средством от импотенции, но вы же понимаете – тысячи людей с этим не согласятся. Это не может быть просто так. Даже если ввести логику и критическое мышление в каждой школе на планете, спрос на особо эротичные корни не упадет до нуля.

И даже если мы столь образованны и умны, чтобы не уверовать в корень, мы все равно склонны изобретать что-то свое. «Никогда не начинай важные дела в пятницу». – Почему? Только потому, что в пятницу однажды не получилось, а уж если два раза не получилось, то все. Для начала хватит. Мозг замечает некую связь и дальше справится сам. «Понятно же, что пятница – особенный день. Во-первых…» Мы не знаем, какое там «во-первых», но при желании можно найти и «во-вторых», и «в-третьих». При желании можно написать про это книгу, а потом заменить пятницу на любой другой день недели и написать второй том.

А если что-то начинает упорно получаться ближе к 17:00 и в полосатой рубашке, у нас хорошие шансы счесть это особым знанием. Будет секта свидетелей Пяти Вечера или Полосатости – хотя бы из одного честного прихожанина. Возможно даже, что теория начнет питать сама себя. Если важные дела начинать делать в определенное время в лучшем состоянии духа – ну, они начнут делаться в это время. Все работает. Ваш коллега при этом верует в утро и в джинсовый костюм? Он сектант, но где-то рядом. У вас единая вера и небольшие разночтения в ритуалах.

Последовательность – опять не причина. «Вслед за тем» не значит «потому что».

Если мальчик ходил без шапки, а потом у него случилось вирусная инфекция, это лишь последовательность событий, но попробуйте доказать это его бабушке. Однако простейший путь манит не только бабушку. Можно с понедельника начать новую жизнь. Начать верить в Бога, Дейла Карнеги, бег трусцой. Вариантов того, что можно начать с понедельника, очень много. Уже в среду к вам приходит Большая Удача. Неважно, какая: много денег, тот самый человек, то самое письмо. Подсознательно все ясно. Осталось пробить оборону сознания, и мы будем благодарны даже Бегу Трусцой. Не говоря уже о том, чтобы признать роль Дейла Карнеги или Бога. Причина все та же: это не может быть просто так.

В том-то и дело – еще как может. Можно принять лучшее решение в своей жизни и назавтра потерпеть величайшую неудачу. Будет трудно не связать это воедино. «Если бы я только знал, я бы никогда не…» Думая так, мы добавляем к неудаче еще одну. Мало того, что нам не повезло – мы задумались, сделали выводы и теперь думаем хуже, чем раньше.

Иногда лучше обойтись вообще без причины, чем подставить на ее место что попало.

Увы, людям очень плохо в беспричинном мире. Сказать: «Мы этого не знаем и скорее всего не узнаем», противоречит чему-то важному в нас. Но важное не значит полезное. Нам удобнее в мире, где молнии метает Зевс, заболел, потому что ходил раздетым, а выздоровел, потому что помогли чеснок, таблетка или молитва – даже неважно. Что бы это ни было, возникает иллюзия понятности и контроля. Мир, расписанный в очевидных причинах и следствиях, кажется более нашим. В таком мире жить не так страшно. Хотя в реальном мире жить эффективнее и интереснее. Но это уже вопрос вкуса.

Подытожим: причины, которые видятся, чаще кажутся, чем действуют на самом деле.

Мы запрограммированы видеть то, чего нет. Это ошибка, но она входила в правила выживания. Лучше много раз принять ветерок за саблезубого тигра, чем один раз тигра за ветерок. Человек – это машинка по перепроизводству гипотез.

Чудеса, конспирология, пособия «Как выиграть миллион на бирже» – все стоит на том, что человек по своей природе и текущей культуре склонен к перепроизводству гипотез.

Мало того, что люди населяют мир вымышленными причинами, они продолжают очеловечивать его дальше. Это началось очень давно – с появлением человечества. Старые привычки сохраняются и по сей день. Однако антропоморфизм – плохая привычка.

Вселенная не вращается вокруг нас и не состоит из чего-то, похожего на других людей.

Из книжек мы знаем, как это было. Не просто озеро, а еще и дух озера, с которым можно поговорить, понять, о чем-то договориться. Не просто явления природы и разброс вероятностей, а реальное мировое (точнее, вселенское) правительство, состоящее из богов. Изначально там целый кабинет министров. Бог урожая, бог моря, бог войны и т. д. Над пантеоном всегда премьер-министр. Иногда, помимо министерств, выделяются отдельные ведомства. Помимо бога, присматривающего за народным хозяйством в целом, выделяли, например, куратора кузнечного дела, торговли, животноводства. В развитом пантеоне каждое сословие, вплоть до проституток и бродяг, имело на небе своего покровителя. Можно было выстраивать отношения с ними, можно слать челобитные напрямую премьеру. Можно было подружиться с одним куратором, и поссориться с другим, и помериться, чья крыша повыше. Возьмите, например, мифы и легенды Древней Греции.

С приходом монотеизма феодальную вольницу на небе сменяет абсолютная монархия. Первый среди равных окончательно становится самодержцем, министры и кураторы прописываются (в христианской традиции) как «святые», но небо по-прежнему близко и все слышит. Что внизу, то и наверху. Создав богов по образу и подобию своему, человек оказался в мире, где мог спокойно жить.

Кстати, это не было ошибкой: ни поли-, ни монотеизм. Вероятно, лучше так, чем вообще никак . Плохая теория зачастую лучше, чем отсутствие теории вообще. Особенно если теория обладает человекосозидающей силой. Обычно она влекла смягчение нравов, рефлексию, выполняла педагогические и психотерапевтические функции, начинала какой-то важный разговор, в какой-то важный момент пересматривающий основания, на которых он начался, и т. д. В нулевой точке, как ни странно, мы за религию.

Но сейчас не об этом. Мы говорим – антропоморфизм. Религия – его частный случай. Вообще это шире, и можно не исповедовать никакую религию, но все равно исповедовать это. Например, вот такой вопрос, который многие считают серьезным и важным: «Как возможно зло в мире?» Его могут задать и верующие, и материалисты, и кто угодно. Некоторые даже, сидя с вопросом и разбирая какие-то ответы, могут из-за них сменить лагерь. Из верующих перейти в материалисты, или наоборот. Последствия плохих размышлений обычно непредсказуемы, а здесь они испорчены сразу самой постановкой вопроса.