Юлия Михалкова - Не говори мужчинам «НЕТ!» [litres]

«Вечером! Спасибо за содействие!» – выпаливаю я и стремительно исчезаю вместе с Мариной в тенистой аллее.

За три часа мы успели провернуть этот трюк раз пятнадцать. Я сделала два любопытных наблюдения. Первое. Как мы все-таки правильно выбрали место: центральная городская улица, суета, шум. Хорошая работа со временем. Мы его сжимали, действовали не сказать что в хаотичной спешке, но в таком динамичном экспресс-режиме, не оставляя ни секунды на то, чтобы перевести дух.

Второе. Мужчины отвечали серьезно (или делали вид), без улыбки пытались рассуждать, поругивали директора, беспокоились об инсоляции Верхней Пышмы. А вот три женщины, как под копирку, нам сообщили: «Девочки, не мешайте, не хулиганьте, что за глупости, подите прочь».

Складывая в уме информацию о том, что во время прогулок парни над моими шутками смеются громче девушек, и результат эксперимента с микрофоном, я пришла к выводу, что мужчины в целом положительно реагируют на мое творчество. Постепенно поняла, что есть устойчивая мужская аудитория, которую я могу заинтересовать, с которой мне хочется по тем или иным причинам общаться. Это важное уточнение, потому что в целом вниманием мальчишек я не была обделена, но вот общаться хотелось далеко не со всеми.

Итак, этот творческий успех окончательно успокоил меня после трагического демарша Виталика и вдохновил на покорение очередных вершин.

Продолжая мысль про эксперимент с микрофоном, хочу отдельно поднять тему импровизации в общении.

Вот, говорят: «Лучший экспромт – это подготовленный экспромт», считается, что у каждого выступления должен быть сценарий. Согласна на все сто: подготовка должна быть всегда и во всем. Особенно это касается выступления на сцене. Открою секрет: когда вам кажется, что гениальный актер на лету придумывает фразу и «отбивки» для шуток, то это на 99 % «домашние заготовки». Или в ухе микрофон, и режиссер вовремя подсказывает. Способность преподнести заготовку как экспромт – это тоже талант, который может вам пригодиться. Потому что, по сути, это попытка сыграть искренность.

Но есть волшебные мгновенья реальной импровизации – выхода за пределы сценария. И она порой может иметь куда более значимый эффект в общении как с большой аудиторией, так и тет-а-тет.

Достаточно посмотреть на YouTube нарезку ляпов со съемок «Уральских Пельменей». Когда кто-то забывает текст или появляется внешнее вмешательство. Помню, снимали со Славой Мясниковым миниатюру, как он превратился в женщину, а я наливала ему водки и заставляла купить блесен для рыбалки, чтобы он вновь стал мужиком.

Сцена сама по себе была невероятно смешной. Но так получилось, что из-за декораций несколько раз доносились механические звуки, отдаленно напоминающие определенную физиологическую реакцию человека, неуместную за столом. Мы настолько вошли в роль, что я искренне подумала, что это сделал Слава. И удивилась: «Это ты?» Слава, как гениальный актер, эту импровизацию моментально словил и отыграл: «Да! Если бы с тобой такое произошло (когда мужчина превратился в женщину), я бы посмотрел на тебя!» Зал просто лежал. Это было вне сценария, но реакция зрителя оказалась намного ярче, чем от идеально и безошибочно отыгранного номера.

Или вот еще один случай, который до сих пор не могу вспоминать без смеха. Слава с Андреем Рожковым играли сценку, где математик пришел за зарплатой в бухгалтерию. Когда бедный и голодный властелин интеграла набил рот бесплатным печеньем и пытался что-то вымолвить, Андрей взял со стола бутылку с водой, чтобы якобы дать Славе запить. Но в крышке оказалась дырка, и Рожков реально окатил Славу водой. Для последнего это оказалось полнейшей неожиданностью. Зал бился в истерике. Даже Андрей секунд на десять вышел из роли.

Но мой самый, наверное, яркий пример импровизации случился во время избирательной кампании 2018 года, когда я была кандидатом в депутаты Екатеринбургской городской думы. Мне предстояло избираться по одномандатному округу. Подробнее расскажу позже, пока лишь уточню, что для успеха нужно было как можно больше встречаться с людьми. В первое время мои избиратели жили в районе Уралмаш.

Уралмаш – это такой город в городе. Строился вокруг завода-гиганта. В советское время там было все самое лучшее: кино, кафе, бульвары. Колоссальных размеров дом культуры, магазины. Дома красивые, с лепниной. Это и сегодня большой район. Если смотреть по Яндекс. картам, он расположен относительно недалеко от центральной части города. Но в реальности между уралмашевцами и остальным городом простирается огромное поле с заводскими цехами. Даже когда в 90-е район соединили с центром веткой самого короткого в мире метро, жители продолжали себя чувствовать настолько самодостаточно, что не считали нужным иной раз ездить, как они говорят, «в город».

Коренные жители Уралмаша – это сплав заводской интеллигенции, инженеров, высококлассных специалистов и людей, скажем так, более молодого поколения, живущих по особым понятиям. Дерзких и хищных. Друг друга уралмашевцы могут легко определить – по взгляду, походке.

Для меня район к тому времени был хорошо знакомым. Так получилось, что слово «Уралмаш», во всех его проявлениях, занимало значимое место в моей жизни. Поэтому, собираясь на вечерний променад по закоулкам Уралмаша, я считала, что смогу сойти за свою.

Собрались вместе с друзьями и пошли. Среда, вечер. Разгар рабочей недели, но, судя по оживлению у круглосуточных магазинов, складывалось ощущение пятницы. Почти сразу же ко мне подрулил гражданин в солнцезащитных очках, майке-«сеточке», шортах, носках и сланцах. В руках – пакет-маечка со слабоалкогольными напитками. «Юлька, ты, что ли?» – донеслись до меня из-за спины слова с привкусом пивка. Поворачиваюсь, а это «тело» уже практически подошло ко мне вплотную. В одной руке гремят бутылки, вторая залезла глубоко в карман шорт. Я напряглась. Все-таки Уралмаш. Мало ли что он там из карманов достанет: нож, кастет, пачку денег…

В иной ситуации я бы уже давно растворилась во тьме. Но – его обезоруживающий взгляд уверенного в себе переулочного льва: «Юлька, да мы тебя тут все знаем, ты – звезда наша. Дай сфоткаемся вместе!» И вроде бы сказано было грубо, резко, но так искренне, так самобытно. Даже Брекоткин не вытянул бы такую роль.

Из глубокого кармана шорт показался смартфон.

– Валэрий, – представился мой поклонник.

– Хорошо, Валера, я рада, что ты смотришь «Уральские Пельмени».

– А че, когда вы качка этого смазливого уберете? – как-то небрежно и агрессивно поинтересовался Валера.

– Никто его убирать не будет. Это Сережа Исаев. Прекрасный человек, актер талантливый. А то, что так выглядит – так это роль такая. Понимаешь, Валера, мы артисты. Выглядим не так, как в жизни.