Мирзакарим Норбеков - Секреты опытных дураков, которые всегда здоровы

Отчаявшись, паломник сел на берегу поесть и тут увидел старика тоже в монашеской одежде, идущего вдоль берега.

Монах пригласил гостя к трапезе и за едой рассказал ему о своей беде. Он так горько расстраивался, что тронул сердце старика.

— Я тебе помогу, — сказал тот сочувственно. — Вот тебе скрученный в жгут платок, обвяжись им, и ты сможешь пойти прямо по воде на тот берег. Только ни в коем случае не разворачивай платок, иначе утонешь.

Монах поверил старику, поблагодарил его и, сделав все, как тот ему сказал, действительно пошел по морю, «как посуху».

Но был один недостаток у этого парня — любопытство. Он уверенно шел по волнам, как по твердой земле, и эта уверенность его с каждым шагом росла. Вот на горизонте показался другой берег в виде темной полоски между небом и водой. Вот уже можно различить деревья и монастырскую стену.

Паломник не выдержал и снял опоясывающую его драгоценную вещь.

Развернув платок, он увидел, что на нем вышиты слова: «Иисус из Назарета делал так же».

— Только и всего–то, такая простая вещь дает силу ходить по воде? Что–то не верится…

И, как только эта мысль пробежала в его голове, он погрузился в воду и утонул.

— Да, иногда даже простая уверенность в успехе помогает. Это в медицине называется «эффект плацебо».

— Это, когда вместо лекарства дают простой сахар? — имам рассмеялся. И неожиданно, впервые за последние дни, мы все прочувствовали, что угроза войны действительно миновала. И как–то сразу мне стало легко на душе, общая волна радости объединила нас.

Без слов было понятно: мир — это условие счастья, и только в этих условиях может быть передано знание. Имам отпил чая и ответил на мой вопрос по–восточному неопределенно.

— Пойми, брат мой, тут целая наука.

Мы неспешно закончили завтрак и разошлись по своим делам. Я все утро проведывал пострадавших и помогал всем нуждающимся во враче. Дел было «хоть отбавляй».

Но за этой работой я не забыл утреннего разговора и уже за обедом постарался тему снова поднять.

— Что же это за наука, которую открыли людям Святой Пророк и Великий Целитель?

— Это практика сохранения и укрепления здоровья в самых суровых условиях жизни.

— Да это же как раз то, что нам нужно! — обрадовался терпеливый ученик и снова открыл тетрадь.

— Ответь–ка мне, пожалуйста, какое средство в медицине является самым эффективным, с точки зрения профилактики и поддержания здоровья?

— А что, есть такое, что намного лучше всех? — моя заинтересованность в ответе была понятной. Хазрат Юсуф хитро посмотрел на меня и начал говорить, медленно подбирая слова.

— На одну чашу весов кладешь его, а на другую

все средства предупреждения болезней….

— …И оно, конечно, перевешивает! Так получается? — не утерпел я.

— Точно! Ай, молодец доктор! Догадался, ну и что же это? — имам улыбался, но не спешил делиться секретом.

— Какая–нибудь очень сильная трава типа женьшеня, или что–то вроде мумие, или каменного масла… — начал извлекать обрывки знаний из памяти похваленный врач. Но хозяин только качал головой, отметая мои варианты. Наконец поток идей иссяк, и милостивый Юсуф–ака открыл тайну. Закрыв глаза, он процитировал Коран сначала на арабском, а потом перевел.

— В Святом Коране Всевышний Господь говорит:

«Все дела сына Адамова — для него (то есть для самого человека), кроме поста.

Пост же творится ради Меня (Бога), и дам Я за это награду по Своему усмотрению».

У имама был очень красивый голос, и читал он текст нараспев так, что все замирали, заслушавшись. Казалось, будто не человек произносит слова, а какое–то неземное существо приносит людям эти прекрасные звуки. Я даже закрыл глаза, чтобы подольше побыть в состоянии гармонии. Никаких лишних звуков, даже никаких музыкальных инструментов, только одинокий голос человека. Пустыня, ты и Всемогущий, который слушает твое обращение и отвечает. Между вами никого, и вокруг бесконечный покой.

«Воззовет ко Мне — и услышу его», — поется в Псалме царя Давида.

Я сильно расчувствовался, даже слезы навернулись.

Но принесли плов, и мы быстро перешли к трапезе. В этот день гость из столицы учился вкушать плов руками, как положено, из одной большой общей тарелки.

— Значит, вы рекомендуете брать пищу руками, — начал я застольную беседу, чтобы скрыть неловкие движения ладоней, заполненных продуктом.

— Ну, не всякую, а вот плов, конечно — это же огромное удовольствие. Вспомните, от какой пищи вы получали большую радость в детстве: съеденной при помощи ложки или взятой руками. Да она и на вкус другая, можете сами сравнить.

— А как же стерильность, чистота? — продолжал беседу доктор, безуспешно пытаясь захватить порцию побольше. Я начинал злиться на себя, так как соседи по столу действовали гораздо успешнее меня. Вкусная еда таяла буквально на глазах, запахи затуманивали разум.

— Вы же моете руки перед едой, — отвечал имам, с улыбкой наблюдая за моими тщетными попытками пообедать.

Горячий рис выпадал из непослушных пальцев, капли жира достигли локтей. Рука никак не попадала в разинутый до максимального размера рот. Передо мной катастрофически быстро росла гора салфеток. А плова на блюде становилось все меньше — ведь другие гости не теряли время на разговоры. В животе урчало, и стало понятным, куда направлять разговор.

— Значит, вы говорите: «пост». Так что же выходит, голодание — лучший из методов поддержания здоровья! — затараторил врач, позабыв о приличиях и набивая в этот самый момент полный рот вкуснейшего риса и мяса. Наконец–то получилось!

Пока я жевал, учтивый Юсуф–ака выдерживал паузу. Наконец, убедившись, что угощение проглочено, а на блестящем от жира лице гостя засияла блаженная улыбка, слегка украшенная прилипшим к щекам рисом и морковкой, суфий высказался коротко.

— Не совсем.

— Вы же сами только что это утверждали, — удивился и даже слегка возмутился я. — Получается, что все усилия фармацевтов и медиков могут быть заменены простым отказом от пищи! — закончил фразу доктор, очень ловко собирая остатки риса и жира с краев тарелки и своего счастливого лица.

Хозяин переглянулся с Учителем, и они кивком одобрили уровень моего мастерства еды руками.

— Свой парень! — сказал Али Баба, показав на меня. Я поднял брови как можно выше, показывая недоумение, потому что другие части лица были заняты жеванием. А Учитель пояснил, что до сих пор в Центральной Азии в кругу близких людей принято кушать из одного блюда, называемого «товок». И поэтому такое сообщество называется буквально «Люди одного блюда» или «хамтовок». То есть — «свои ребята»!