Робин Шарма - Святой, Серфингист и Директор. Удивительная история о том, как можно жить по велению сердца

Собственно, в этом и состоит наш жизненный путь — искать в себе слабости, исправлять их и в конечном счете находить лучшее, что есть в нас. Это единственная тропа для тебя, если ты хочешь обрести покой свободу. Другого пути нет. Вдруг отец Майк поднялся и сказал:

— Пойдем. Сегодня будет интересный день. Только учиться и не поиграть — так не интересно. Я обнаружил, что самопознанием и личностным ростом заниматься лучше всего в атмосфере игры и приключения — жизнь слишком коротка, чтобы быть только серьезной. Сегодня мы поиграем в туристов. Я покажу тебе Колизей и некоторые другие достопримечательности Рима.

А потом устроим пикник. Я даже захватил для тебя бутылочку итальянского вина, — сказал он, подмигнув мне.

С этими словами служитель Бога поспешил вниз по ступенькам собора, по пути наклоняясь, чтобы понюхать розы. Я с нетерпением устремился за ним. Я знал, что все, чему он учит, приведет меня домой.

По мере того как проходили дни, я все больше и больше любил отца Майка. Это был чудеснейший человек. Он открывал для меня то, о чем я никогда не слышал раньше, он учил меня тому, как вывести свою жизнь на новый, более высокий уровень. Он знал человеческую природу, и — я чувствовал — он знал и понимал меня. Он знал, что личностные изменения выводят на свет наших самых древних и глубоко спрятавшихся демонов. По мере того как мы продвигаемся к свету, темные наши стороны выходят на поверхность, а что-то внутри нас стремится удержать нас в прежнем существовании, не дать возможности подняться над старыми мыслями, ощущениями и действиями. Чем ближе мы подходим к любви, тем больше в нас просыпается страхов. Отец Майк бережно поддерживал меня по мере моего освоения его философии и сопровождал в моем пути к лучшей жизни. Он напоминал мне о моем величии и о той силе, которой все мы обладаем, чтобы в каждый момент жизни творить свою судьбу. Общение с ним поистине было ниспослано мне свыше.

Однажды утром, когда мы завтракали на веранде, расположенной в одном крыле собора, отец Майк сказал нечто, очень меня удивившее. Шла уже вторая неделя наших с ним занятий, и я был очень счастлив тем, что со мной происходило. Во мне рос глубокий внутренний мир, не самые лучшие свои качества я начинал уже воспринимать именно так, как и следовало, — как свою темную сторону, которая нуждалась в исцелении, чтобы свет мой мог засиять. Никогда я не чувствовал себя таким счастливым и физически здоровым. Я начинал верить в то, что мир наш действительно устроен в соответствии с более масштабным замыслом — с замыслом, который учитывал мои лучшие интересы. Я становился хорошим учеником в школе взросления и сбрасывал с себя старые привычки, как гусеница, превращаясь в бабочку, сбрасывает кокон.

— Вы знаете, отец Майк, — радостно сообщал я, откусывая от свежей булочки, — все, что вы говорили мне о самосовершенствовании, и вправду работает.

Раньше я абсолютно не доверял подобным рассуждениям. Но должен признать, что теперь ощущаю в себе действительно удивительные перемены.

— Термин «самосовершенствование» для меня лишен смысла, — произнес отец Майк, окидывая взглядом еще не проснувшийся город. — Он предполагает, что человек испортился или сломался и его нужно починить. Но нет ничего более далекого от истины. Ничего! Каждый из нас совершенен в самой своей сути — нам только необходимо пробиться через все слои, чтобы добраться до нашего совершенства.

— Мне казалось, что, как священник и мой учитель жизни, вы должны были бы поощрять мое стремление к самосовершенствованию, к более достойной жизни, к более мудрому существованию. Что же не так с понятием «самосовершенствование»? — спросил я, провоцируя своего собеседника.

— Оно ложно — вот что с ним не так, — ответил Майк очень убежденным голосом, постепенно наполняющимся страстью. — Идти по жизненному пути не значит совершенствовать себя, Джек. Скорее — этот момент очень важен — помнить себя. Тем из нас, кто стремится найти лучшую жизнь и открыть желания своего сердца, необходимо идти по пути внутреннего познания, а не внешних изменений. Настоящая цель жизни — это самооткрытие: открывать твое лучшее «Я» твоему нынешнему «я» и таким образом учиться видеть мир другими глазами.

— Но если никому не нужно совершенствоваться, почему тогда мир в столь плачевном состоянии? Почему в мире столько зла? Почему продолжаются войны, есть бездомные и голодные дети? Почему в мире так много ненависти и так мало любви?

— Погоди, Джек. Я всего лишь сказал, что никому не нужно совершенствоваться по отношению к тому, чем мы уже являемся в действительности. От такой постановки вопроса люди лишь еще больше ощущают себя виноватыми. Например, ты, мой друг, уже совершенен.

— Правда?

— Да.

— Тогда почему же я у вас в учениках?

— С целью открытия себя, не самосовершенствования, — горячо заявил он. — Вот зачем все мы на нашей земле.

Разница не слишком очевидная, однако существенная. Я никогда не стану тебе рекомендовать измениться, улучшиться или поступать так, как кто-то еще. Этого ты от меня не услышишь. Моя основная цель — помочь тебе за время пребывания здесь открыть для себя свою истинную суть — впервые познать себя. Этот путь — не путешествие в какие-то далекие земли. Он скорее ведет назад, в то место, которое ты когда-то знал, но позже забыл, поскольку твое окружение социализировало тебя, удаляя тебя от твоей собственной сути. На самом деле это дорога обратно домой, к твоему естественному величию и совершенству, которыми ты обладал в момент рождения. Очень точно подметил это Томас Элиот: «Мы не должны прекращать поисков. А в конце их прибудем туда, где мы начинали, чтобы впервые узнать это место».

— Очень выразительно.

— И точно, — заметил отец Майк. — Жизнь на самом деле не что иное, как дорога домой. Знаешь, Джек, величие человека — это во многом всего лишь возвращение себе тех даров, которые теряются, пока мы взрослеем. Прожить лучшую жизнь — это возвратить себе то, от чего ты в свое время отказался.

— Совершенно новая для меня точка зрения, — заметил я.

— Да, это так. Когда ты был ребенком, ты осознавал все свои дарования. Ты был невинен и чист. Ты был чрезвычайно творческим и всему отдавался полностью. Воображение твое не знало границ, а мечты — безудержны. Ты доверял другим и верил себе. У тебя не было тех потребностей, что есть у нас, взрослых: иметь все, что можно вообразить. Ты бесстрашно выражал свою самую сокровенную суть. Ты жил полностью в настоящем моменте и наслаждался каждым даром из тех, что постоянно доставляет нам жизнь. Ты любил снежинки, пауков и чашку горячего шоколада, ты любил петь и мечтать, любил, когда тебя нежно обнимают. Мир был необъятен, таил в себе безграничные возможности, он готов был стать твоим помощником в достижении успеха. Но затем что-то произошло.