Глория Мари Стайнем - Моя жизнь в дороге. Мемуары великой феминистки

Как вы уже поняли, я влюблена в дорогу.

В-третьих, я надеюсь поделиться с вами своими историями. Тысячелетиями человечество передавало знания и умения новым поколениям через песни и сказания. Если вы приведете мне статистические данные, я придумаю историю, чтобы объяснить, почему так вышло. Наш мозг так устроен, что лучше всего воспринимает новую информацию через легенды и образы. Вступив в ряды организаторов – иначе говоря, начав деятельность с целью изменения общества, – я открыла для себя волшебство историй, которые лекторы рассказывают группе абсолютно незнакомых людей. Те, кто внимательно их слушает, будто бы создают магнитное поле, о котором не подозревали даже сами рассказчики.

Кроме того, кратчайший путь к переменам в обществе заключается в том, чтобы дать возможность самым слабым говорить столько, сколько их будут слушать, а самым сильным – слушать столько, сколько будут говорить.

Быть может, именно благодаря своему умению слушать женщина-странница – и в особенности странствующая феминистка – это своего рода «небесный бармен». Порой ей рассказывают такое, о чем не стали бы говорить врачу. Со временем все больше людей узнают меня как участницу движения, которое многим подарило надежду, и все чаще мужчины и женщины делятся со мной самым сокровенным.

Помню, как однажды во время грозы оказалась в придорожной гостинице, где по счастливому стечению обстоятельств был музыкальный автомат и учитель танго, который рассказал мне историю рождения этого некогда уличного танца. Или как слушала детей племени могавков, заново учивших язык и постигавших духовные ритуалы, которые в течение нескольких поколений были под запретом. Или как сидела в кругу анонимных фундаменталистов и слушала, как они говорили о том, что пора бы отказаться от привычной уверенности во всем. Или как брала интервью у девятилетней девочки, которая была лучшим игроком в мальчишеской футбольной команде. Или как встретилась со студенткой-латиноамериканкой, дочерью нелегальных иммигрантов, вручившей мне свою визитку со словами «Кандидат в президенты США 2032 г.».

Дорожная жизнь порой преподносит и природные дары. Например, северное сияние в Колорадо или прогулка в Нью-Мексико в лунном свете – таком ярком, что видно каждую черточку на моей ладони; или история о встрече слона-одиночки со своим давним другом-слоном в зоопарке Лос-Анджелеса; или снегопад в Чикаго, когда внезапно появляется повод все отменить и просто сидеть с другом у камина.

Но одна истина несомненна: дорога учит жить настоящим.

Наконец, мне просто хотелось стать первопроходцем – в буквальном смысле первой проложить этот путь. Обычно подобная роль отводится мужчинам: это они воплощают в жизнь задуманные приключения, женщины же по традиции – хранительницы домашнего очага. Еще в детстве я обратила внимание на то, как Дороти из «Волшебника страны Оз» отчаянно пыталась вернуться домой, в Канзас, а Алиса, которой приснился дивный сон о приключении в Стране Чудес, проснулась аккурат к чаепитию.

Читая «Путь героя» Джозефа Кемпбелла и произведения Юджина О’Нила, в которых мужчинам не давали выйти в море цеплявшиеся за них женщины, я полностью утвердилась в мысли, что дорога – не для меня. В старших классах я посмотрела голливудский фильм «Вива, Сапата!» – о жизни и деятельности великого мексиканского революционера. Когда Сапата едет навстречу своей судьбе, его жена повисает у него на ноге, валяясь в пыли, пытаясь удержать его дома. Тогда я еще боялась признаться самой себе, что мысль о том, чтобы выйти в открытое море и вершить революцию, привлекает меня гораздо больше, чем просто сидеть дома и быть примерной матерью и женой. Но я дала себе слово, что никогда не буду препятствовать свободе своего мужчины.

Даже в словаре первое значение слова «авантюрист» – «искатель приключений» и лишь затем – «беспринципный человек, занимающийся авантюрами»; а слово «авантюристка» используется лишь в значении «женщина, пытающаяся нечестным путем добиться благополучия и высокого положения в обществе». Создается впечатление, что всякий раз, когда женщина отправляется в путешествие, добром это не может кончиться, будь то реальная Амелия Эрхарт [4] Амелия Мэри Эрхарт – первая женщина-пилот, перелетевшая Атлантический океан, и автор нескольких бестселлеров о своих полетах. (Прим. ред.) или вымышленные Тельма и Луиза [5] Героини одноименного фильма 1991 г. о двух подругах, решивших бросить своих мужчин и искать другой жизни. (Прим. ред.) .

Во многих странах и по сей день женщину могут привлечь к ответственности, а то и вовсе убить за то, что опозорила свою семью, посмев выйти из дома без сопровождения мужчины или же покинуть страну без его разрешения.

В Саудовской Аравии, например, женщине до сих пор запрещено водить машину – даже если ей срочно нужно в больницу, не говоря уже о развлечениях. Во время народных восстаний Арабской весны сексуальным домогательствам и изнасилованиям в равной степени подверглись и гражданки, посмевшие выйти в людное место, и иностранные журналистки.

Писательница Маргарет Этвуд так объясняет отсутствие героинь женского пола в романах о поиске и обретении себя: «Причина довольно проста: если отправить женщину в одиночку на какое-нибудь опасное ночное задание, оно гораздо быстрее, чем для мужчины, окончится для нее смертельным исходом» [6] Margaret Atwood, Headscarves to Die For, New York Times Book Review, August 15, 2004. .

Ирония состоит в том, что благодаря молекулярной археологии, изучающей древние ДНК для отслеживания перемещений человека, мы знаем, что раньше именно мужчины сидели дома, а женщины – путешествовали. Коэффициент межконтинентальной миграции среди женщин почти в восемь раз выше, чем среди мужчин [7] Поскольку только женские яйцеклетки передают митохондриальную ДНК, а только мужская сперма – Y-хромосому, их сочетание позволяет понять, кто из населения земного шара переселенец, а кто нет. (По статье Natalie Angier, Man vs. Woman: In History’s Travel Olympics, There’s No Contest ( New York Times, October 27, 1998); автор основывается на исследовании, приведенном в статье Mark T. Seilelstad, Eric Minch, and L. Luca Cavalli-Sforza, Genetic Evidence for a Higher Female Migration Rate in Humans, Nature Genetics 20 (November 1998)). [Здесь и далее – если не указано иное – примечания автора.] .

Стоит, однако, отметить, что путешествия эти зачастую были в один конец, а у женщин не было другого выбора, и общество, в котором они жили, так или иначе было патриархальным и патрилокальным. То есть женщины все равно контролировались мужчинами, а если и перемещались, то лишь для того, чтобы перейти жить в дом мужа. В матрилокальных обществах, наоборот, мужчины переходили жить в дом жены (и так происходит и по сей день, примерно на третьей части суши), но при этом сохраняли свой статус, поскольку это общество почти никогда не было матриархальным.