Илья Беляев - Острие Кунты. Путь русского мистика

Если демоны питаются негативными эмоциями, то кого же мы кормим, испытывая радость? — спросил я. — Ангелов, надо полагать? Что же тогда получается — все всех жрут, что ли?

Это смотря как посмотреть. Мать, которая видит радость на лице своего ребенка, ничего не жрет, как ты изволил выразиться. Она радуется вместе с ним и отдает ему всю себя.

Тоша помолчал немного и добавил: — Довольно самодеятельности. Завтра начинаем военную подготовку.

Есть три иллюзии.

Вступив на Путь, искатель начинает искать Учителя. И вот, когда он находит Его или еще во время поиска, ему приходит в голову, что главное, чему можно научиться, — это понять то, что Учитель не нужен. Это иллюзия Учителя.

Если искатель продолжает свое движение по Пути, ему кажется, что он находится не там, где ему следует быть, чтобы постигнуть истину, что ему нужно быть в каком-то другом месте — в другом городе, в другой стране, в другой комнате. Тогда он принимается переходить с места на место до тех пор, пока не понимает, что совершенно не важно, где именно он находится. Это иллюзия места.

Если искатель не останавливается на этом и продолжает идти вперед, значит, его ведет надежда. Всегда есть надежда на то, что в будущем что-то изменится к лучшему. Однако с течением времени становится ясно, что ровно ничего не меняется. Вещи остаются точно такими же, какими были всегда.

И тогда приходит осознание величайшей из всех иллюзий — иллюзии времени.

На следующее утро у меня было переживание обратного течения времени. Я проснулся, но еще не успел открыть глаза, как меня потащило назад, в самые глубины сна без сновидений, и при этом я оставался в полном сознании. После этого я проснулся во второй раз, уже окончательно. Заняло это всего несколько секунд, но за это время мне была показана структура подсознательного ума. Она поистине бездонна!

Там, в темной глубине сна без сновидений, называемого в йоге «сушупти», живет наша суть. И суть эта является вовсе не тем, что мы обычно называем своим «я». Скорее наоборот, это полное его отсутствие. То, что мы привыкли считать собой, на самом деле — крошечная снежинка на вершине невообразимо огромного айсберга подсознательного. По своему устройству подсознательный ум напоминает луковицу или кочан капусты, на листах которого отпечатались миллионы лет пройденной нами эволюции и все те бесчисленные кармы, что были за это время накоплены.

В момент пробуждения от глубокого сна наша безличная суть один за другим надевает на себя эти слои, подобно тому, как мы одеваемся в холодный зимний день. Под каждой очередной одежкой наша обнаженная суть скрывается все глубже, мы становимся все более и более структурированными, запрограммированными, все больше и больше похожими на себя — такими, как мы себя знаем, и вот, наконец, последняя пуговичка застегнута — и мы, одна миллионная того, чем мы на самом деле являемся, выходим на улицу. Доброе утро!

После завтрака Тоша попросил нас с Джоном сходить в магазин купить акварельных красок, фломастеров и банку черной туши. Я не выходил из квартиры уже неделю и отвык от города. Это было странное чувство — опять выйти наружу после наших «опытов». Мне казалось, что прошли долгие годы. Не могу сказать, что на улице мне было хорошо. Над квартирой существовал защитный «колпак», снаружи его не было. Моя чувствительность настолько повысилась, что я ощущал себя совершенно открытым и беззащитным перед городскими вибрациями. Они казались мне теперь чуждыми и враждебными.

Я тащился вслед за Джоном, стараясь не отставать от него. Рядом с ним я чувствовал себя лучше. Позже мы прозвали это состояние "собачьим эффектом". Это случалось со всеми, кто открывался на Тошино поле. Обычно проходило несколько недель, прежде чем аура новичка стабилизировалась, и он мог действовать самостоятельно.

Заметив мое состояние, Джон усмехнулся и похлопал меня по спине.

— Держись. Со мной было то же самое. Это пройдет. Давай под мой колпак, — и он подхватил меня под плечо.

Мы решили поехать в магазин на метро. Ступив на бесконечный спускающийся вниз эскалатор, я понял, что совершил чудовищную ошибку. Питерское метро — очень глубокое из-за болотистых почв, на которых стоит город. Кроме того, пять его центральных станций были сооружены на месте снесенных церквей — местечко для меня в тот момент самое подходящее! Чем глубже мы опускались, тем хуже мне становилось. Казалось, все духи подземного царства собрались по мою душу. Почти теряя сознание, я вздумал было бежать вверх по спускающемуся эскалатору, но Джон удержал меня. Наконец мы спустились вниз, я тут же перескочил на поднимающийся эскалатор и понесся, что было сил, наверх. Выскочив, как угорелый, на улицу, я некоторое время дико озирался по сторонам, глубоко вдыхая морозный воздух. После того как я немного пришел в себя, мы сели на трамвай.

Какое это было счастье — вернуться домой! Увидев мое лицо, Тоша приветствовал нас: "Добро пожаловать в бункер!" Я рухнул на кровать. Джон сварил какой-то отвар из трав и заставил меня выпить. Травы были сильные, бурятские, через полчаса я был уже в норме. Вскоре подошел Сережа, и вся наша четверка была в сборе.

— Значит так, — обратился к нам начальник. — Хочу сделать объявление. Нас заметили сверху, так что игра теперь пойдет по-крупному. Если «проколется» кто-то один из нас, он потащит вниз остальных. Пришло время серьезно заняться укреплением и защитой того канала, который мы пока держим вчетвером. Чтобы выполнить ту работу, которая нам предстоит, сил пока явно недостаточно, — Тоша метнул взгляд в мою сторону. — Поэтому с сегодняшнего дня мы начинаем регулярную тренировку и занятия.

У меня есть предложение, — сказал я.

Ну?

А что если нам вчетвером уехать куда-нибудь к чертовой бабушке, ну, скажем, в Сибирь, в деревню, и сделать все, что мы можем в смысле собственной трансформации там, а уже потом вернуться и работать в городе, когда нас и колом не прошибешь?

Ты постоянно хочешь куда-нибудь свалить, — вставил Сережа.

Нет, — твердо ответил Тоша. — Смысл нашего эксперимента в том, чтобы никуда не убегать, а пройти очищение здесь, изменяя среду силой данного нам луча. Меняя других, мы изменимся сами. Но сейчас, повторяю, необходима защита.

А как насчет защиты Кунты? И знаки, и мантры до сих пор работали безотказно, — спросил Джон, попивая сваренный им отвар.

Этого недостаточно, — спокойно сказал Тоша. — Нас заметили серьезные силы, которым совсем не нравится то, что мы делаем, и они сделают все, чтобы нас остановить. Поэтому мы приступаем к военной подготовке, как я вчера вам обещал. На войне как на войне.