Алексей Алнашев - О боли

– Вот пятая душевная боль. А ощущение, что тебя что-то душит, где родилось?

– Тоже в детстве: мама любя прижала меня так, что я чуть не задохнулся.

– Шестая душевная боль. А что с тобой случилось, когда тебе захотелось свернуться в клубок?

– Меня свернула боль.

– Какая боль?

– Мне захотелось отомстить вам.

– Она откуда идет?

– Изнутри меня.

– А с какого события?

– … я в утробе матери и отца. Мама пошла в магазин за мылом. Тогда с мылом было плохо: в магазине была большая очередь. Мама попросила пропустить ее без очереди, но ее не пустили, да еще обругали и обозвали. И маме стало очень тяжело. На улице было жарко, она плохо переносила жару и упала в обморок. А когда в больнице пришла в себя, решила отомстить мужику, обидевшему ее в магазине.

– Так, седьмая душевная боль. Что тебе еще хотелось сделать, когда я создал на тебя давление?

– Поколотить вас и сбежать.

– Только это?

– Да.

– А это боль?

– Да.

– И что ты решил в этот момент?

– Скрыться, сбежать, укусить тебя…

– Что еще? – стоит на своем деда Коля.

– Ничего.

– Сейчас давай посмотрим, с какого события берет начало решение сбежать?

– С рождения.

– Что тогда с тобой произошло?

– Мама решила избавиться от меня при родах и зажала родовой проход. Мне стало страшно, и я решил сбежать, вырваться из маминого плена.

– Это следующая душевная боль. А во время какого события родилось решение поколотить?

– … мама кормит меня грудью, а молоко не идет. Я маме об этом по-своему говорю, а она меня колотит по заднице и причитает: «Да чем я провинилась перед Богом, что мне послано такое наказание?»! И тычет меня в свою грудь, как котенка носом в его дерьмо.

– Так, это тоже душевная боль. Дальше. С какого события берет начало решение скрыться?

– Мама меня пеленает в роддоме. Мне от этого больно, и я размышляю: мне будет лучше, если я сейчас скроюсь. Мама меня не найдет, успокоится, и тогда я к ней вернусь.

– И это душевная боль. А решение сбежать откуда?

– Это решение тоже родилось в детстве, когда пьяный отец лупил меня непонятно за что.

– И это душевная боль. А укусить?

– Тоже из детства. В детском саду меня наказала воспитательница ни за что. Луизка сперла с праздничного стола конфетку, а свалила все на меня. А я, как дурак, взял ее вину на себя. Мне тогда от злости сильно захотелось укусить воспитательницу, тем более что она – моя старшая сестра.

– Так… и это душевная боль. А какой ты ощущал запах, когда я поддевал тебя?

– Никакого… Подожди, подожди. Запах чего-то тухлого, но запах очень слабый, чуть заметный.

– Еще?

– Все.

– А этот запах – боль?

– Да, боль. Она напоминает мне отравление газом. Мама, когда была беременной, однажды готовила поесть и отравилась газом.

– Вот еще душевная боль… И как эта «компания» душевной боли повлияла на твою физическую плоть?

– Не знаю… Но у меня появился страх, когда я представил в себе всю эту свору боли.

– Это сейчас, а тогда, когда я на тебя нападал?

– Меня буквально всего сворачивало в клубок, во всем теле было сильное напряжение. Что-то мне не давало вас поколотить…

– По-другому говоря, эта душевная боль ограничила твои движения, связала тебя, даже скрутила вопреки твоему желанию. Так?

– Конечно.

– А когда ты увидел эту боль при разборе, то, что с тобой происходит? Да что случилось с болью?

– Боль разбежалась в разные участки моего тела.

– И что тогда с плотью произошло?

– Ее немного отпустило.

– Теперь ты увидел, как боль тормозит, даже ограничивает движения твоей плоти?

– Да.

– А мы еще с тобой не разобрали, что ты в действительности сделал в этой ситуации. Рассмотрели только частичку того, что делает с тобой душевная боль, как она порабощает тебя, когда ты ее не убираешь. Ну, что, раб, ты увидел своих рабовладельцев?

– Да.

– Дак кто с тобой вытворял то, что хотел?

– Огромная куча боли.

– А точнее, это был сговор боли, которая есть внутри тебя. Скажи, а что она получает от того, что управляет тобой?

– Силу от моих эмоций, от моих действий. Благодаря этому боль во мне живет и развивается.

– Ну, не совсем так, но примерно. И что же ты сделал, когда я на тебя надавил?

– Я остался здесь.

– Совершенно верно. И что это значит?

– Что я все-таки хочу понять, что со мной на самом деле происходит, что вы делаете, как вы живете, и мне хочется жить так же.

И после этого мы со стариками дружно соглашаемся с тем, что разобрались в произошедшем со мной, да мягко разваливаемся по лавкам.

Деда Коля, видя, что мы все выжатые, как лимоны, предлагает:

– Ну что, молодежь, разомнем свои кости: прополем грядки в огороде и пойдем дальше?

Все как засмеются, в знак согласия кивают головами и под пение бабы Ани отправляются в огород.

– Ну, командуй, хозяйка! Какие грядки полоть, какую траву выдирать, какую оставлять, – говорит придирчиво тетя Наиля.

А баба Аня, не мешкая, распоряжается:

– Дед, ты знаешь, где у нас скотина?

– Так… – в ответ тянет деда, – смутно. Склероз память еще полностью не отшиб.

– Мы сейчас станем полоть грядки да траву собирать в кучи, а ты эти кучи таскай в хлев – скотину корми, да напоить ее не забудь.

– Хорошо, госпожа, стану делать!

– Ну, а вы – айда со мной грядки полоть. Да смотрите: сорняк с корнем выдирать! Чтобы деду потом не перекапывать, – обращается к нам баба Аня.

Тетя Наиля вытягивается в струнку, прикладывает к голове руку и говорит:

– Есть, товарищ атаман в юбке!

Я стою и удивляюсь, как ловко они распределили: что кому делать, и еще изображают безоговорочное повиновение хозяйке! Но баба Аня меня быстро отрезвляет:

– А ты что – уже устал? Или тебе еще раз повторить, глухая тетеря!?

Я смеюсь и быстро подключаюсь к прополке грядок, которые показывает мне баба Аня.

И тут – странная вещь! У меня не получается полоть траву! Корни так крепко схватились за землю, что я и так, и эдак их дергаю, а они – не вылазят! Смотрю на бабок: а они очень ловко управляются с ними: не напрягаясь, словно играючи. Ощущение такое, что сорняк у них сам из земли вылетает, взрыхляя за собой землю. Тут я аж сел от удивления:

– Ничего не пойму! Как вы так их полете?

– Очень просто, – отвечают мне бабки. – Мы знаем, как устроен этот сорняк. Мы его специально с осени оставляем, подкармливаем навозом и перегноем, чтобы он силы набрал. Да наказываем ему, чтобы он глубоко в землю свои корни пустил. А по весне, вот как сейчас, мы приходим и говорим ему: «Все, сорняк, твое время вышло, вылезай да землю за собой разрыхляй!» Вот он и выпрыгивает сам из земли. Да смотри: какая земля рыхлая после этого стает, и лишней влаги нет. Сорняк землю разрыхлил – так что после этого и копать нет необходимости, да еще питательных веществ добавил, а навоз и перегной перемешались. Вот здесь станет расти морковь, здесь – лук, там – зелень. Ты посмотри: и сорняк везде разный. В природе каждое живое во Вселенной создано для того, чтобы помочь человеку творить свою жизнь и выполнить свою первоначальную задачу да свое первоначальное предназначение, с которыми человек пришел на этот Белый Свет.