Роуч Майкл - Сад.Притча
- Название:Сад.Притча
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Роуч Майкл - Сад.Притча краткое содержание
Безымянный юноша, снедаемый жаждой духовного знания, встречает златовласую девушку, которая увлекает его в сказочный Сад, где ему предстоит освоить уроки мудрости. Здесь ему являются лама Цонкапа, Будда Майтрея, Первый Далай-лама и другие отцы-основатели буддизма. Их уроки и наставления, пронизанные ясностью, мудростью и бескомпромиссным светом знания, раскрывают перед юношей сокровенные тайны тибетской духовной традиции. Оригинальный сюжет, великолепный язык и глубина проникновения в тонкости буддийского учения делают эту книгу настоящей находкой для всех, кто интересуется духовными учениями Востока. Посредством истории о юноше, которого привело в Сад Прекрасное воплощение мудрости, автор вводит нас в пантеон величайших мастеров буддизма: философов, йогинов, столпов мистицизма, дающих ему бесценные учения и наставления, языком притчи знакомит читателя с многовековой мудростью тибетского буддизма. Книга, несомненно, станет находкой для всех, кто интересуется индо-тибетским буддизмом и духовными учениями Востока в целом. Геше Майкл Роуч - буддийский монах и наставник с двадцатипятилетним стажем. Первый американец, получивший титул геше - доктора буддийской философии. Знаток санскрита, тибетского и русского языков. Основатель Института азиатской классики и Проекта по сохранению азиатского литературного наследия (Asian Classics Input Project - ACIP).
Сад.Притча - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
- Конечно, я ведь продолжаю думать и сейчас, много лет спустя.
- А у этого мгновения была причина?
- Обязательно.
- А у него была первичная причина?
- А как же?
- А была ли первичная причина твоей самой первой мысли чем-то материальным - чем-то таким, что можно потрогать, потискать, взвесить или порезать на куски?
- Нет-нет, мы ведь уже говорили, что первичная причина должна быть из сходного материала, в данном случае из вещества ума, а не из вещества тела.
- Ума? Какого ума? Другого?
- Конечно.
- И чей же это ум?
- Моих родителей, наверное.
- А разве ты думаешь так же, как они?
- В каком смысле?
- У тебя те же симпатии и антипатии, их интуиция, их сомнения?
- Нет, так сказать нельзя, хотя кое-какие их предпочтения я вполне разделяю.
- Значит, у тебя другое состояние ума?
- Другое - мое собственное. У моего ума свои симпатии и антипатии, интуиция и все такое, причем с очень раннего возраста.
- Итак, если причиной этого первого мгновения твоего ума, этого проблеска осознания в материнской утробе, не был ум твоих родителей, то чей это был ум?
- Мой, наверное.
- Откуда?
- Из прошлого.
Тут только Учитель ослабил свою хватку и выпустил мою руку. Он смотрел в мои открытые глаза напряженно, почти неистово, с каким-то почти неземным ликованием.
Я осознал, что жил и раньше, до того, как прийти в утробу моей матери.
- Хорошо, - кивнул он, и его лицо смягчилось, горящие угли в глазах погасли. Он вновь принял облик тихого пожилого монаха, седого монаха, возраст которого никто не взялся бы определить. Сколько ему было? Сорок, пятьдесят, а может, все шестьдесят, кто знает? Казалось, время и вовсе не властно над ним. - Неплохо, неплохо. Ты это прочувствовал. Вот теперь ты действительно готов чему-то учиться.
Он зашагал назад, к восточной стене Сада, туда, где было светлее, туда, где весело журчал ручей, вытекающий из фонтана, и мягко увлек
Глава 5
Теперь, после беседы с Дхармакирти, я точно знал: мать моя все еще жива. Знал, не потому что увидел ее своими глазами, а потому что увидел ее своим умом; не в том смысле, что смог увидеть ее своим мысленным взором, а в том, что смог доказать себе, что она по-прежнему существует; и это было столь же достоверно, как если бы я увидел ее собственными глазами. Кроме того, я чувствовал, что наши с ней судьбы тесно переплетены; я знал, что связан с ней такими узами, что должен отправиться за ней, куда бы она ни пошла. И на всех путях, какими бы я ни пошел, я всегда хотел отыскать и ее, мою златовласку.
Лучшее, что я мог для этого сделать, - это созерцать в поисках ответа. Но я знал, что ничего не получится без помощи Учителей, как знал почти наверняка и то, что помощь эта обязательно придет. Я решил еще раз вернуться в Сад; это решение далось мне без труда, ведь это священное место всегда было для меня местом ответов и решений, - местом, где царила радость.
Дело было зимой, и на этот раз путешествие отняло у меня больше времени - я вошел в калитку Сада около полуночи. Вместо полной луны на небе красовался тонкий полумесяц, в его волшебном свете морозный иней на траве сверкал серебром. Холод сковал мое тело и почти лишил меня терпения; я впервые сел на скамейку под чинарой не спиной, а лицом к калитке - я уже не просил, а едва ли не требовал, чтобы, ну хоть разочек, она пришла поскорее. Но ждать опять пришлось долго, и только последние, но зато очень крепкие нити моей веры привязывали мой пристальный взгляд к железным пикам над входом, между которыми я должен был увидеть голову любого входящего в Сад.
Когда эта голова наконец появилась высоко над калиткой, меня пробрала дрожь, ибо не было там ни золотого лика, ни золотых волос, ни солнечного света, ни тепла, а только голый череп и две темные глазные впадины, утонувшие среди мертвенно-бледных теней на страшном лице.
Похожий на привидение гость плавно и скоро преодолел расстояние от калитки до скамейки; его монашеские одежды волочились по земле, что еще больше подчеркивало его огромный рост. И вот он уже стоял передо мной, обратив ко мне свое лицо, которое, казалось, навсегда покинула радость. Это был Учитель Высшего знания Васубандху собственной персоной.
Мастер был худ и костляв; его конечности были длинными, но не тонкими, скорее сильными и рельефными; в его мускулистых жилистых руках чувствовались цепкость и твердость, несмотря на то что выглядел он лет на семьдесят. У него был низкий лоб, квадратная челюсть, а кожа так плотно обтягивала череп, что казалось, была просто нарисована на нем. Его губы были плотно сжаты, в щеки на концах губ врезались глубокие складки чрезвычайной серьезности. Я потерял дар речи, перестал слышать шум фонтана и шелест травы и ждал, когда он сам заговорит; он же продолжал стоять передо мной, уставившись на меня сверху вниз.
- Ты сегодня умрешь? - просто спросил он ни к селу ни к городу.
Если бы кто-то другой с такой внешностью в этом темном и уединенном месте задал мне такой вопрос, я бы, наверное, воспринял его почти как угрозу, но я всецело доверял его монашеским одеждам и поэтому также просто ответил:
- Я не знаю.
- А ты подумай, ты сегодня умрешь? - продолжал настаивать Васубандху.
- Могу, наверное, от этого никто не застрахован, всякое может случиться… но пока не случилось, поэтому хочется верить, что сегодня нет, не умру.
- Ты на тело свое посмотри, - скомандовал он. - Это то тело, что умрет?
Я взглянул на свои руки, на пальцы, совершенно окоченевшие от мороза, и вспомнил руки моей покойной матери в то утро, когда мы обнаружили ее мертвой, плавающей в собственной крови, - рак прогрыз ее до самого сердца.
- Да-да, это то тело, которое умрет.
- А когда придет смерть, - продолжал монах напряженным голосом, - тебе будет куда пойти? Ты знаешь хоть одно такое место, где смерть не настигнет тебя?
- Нет, такого места не существует. Ни неприступная крепость, ни корабль посреди океана, ни скит отшельника в глухом лесу, ни стальной склеп не защитят тебя. Смерть беспрепятственно проникает всюду.
- Но ведь ты так молод. А разве смерть не удел стариков? Разве смерть не выбирает свои жертвы исключительно по старшинству: сначала идут старые, а потом те, кто моложе?
Я думал над ответом недолго:
- Мы непременно должны умереть и ожидаем, что раньше умрут те, кто уже успел пожить свое. Но я не могу сказать с уверенностью, что порядок этот неукоснительно соблюдается, ведь многие мои друзья умерли совсем молодыми, - смерти, похоже, наплевать на порядок.
- Но ведь должны же быть какие-то средства, чтобы остановить смерть, ну там достижения медицины или какие-нибудь священные заклинания, известные только некоторым высшим иерархам церкви, ну хоть что-нибудь способное укрыть нас от смерти!
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: