Бхагаван Раджниш - Настоящее Имя. Беседы о Джапджи-сахиб гуру Нанака

Ум никогда не говорит: "Практикуй самоограничение! Кто знает, когда еще для этого представится время в этой жизни, или в других жизнях?" Ум никогда не торопит вас, не уговаривает идти быстрее по пути к истине, потому что время не ждет, — потому что он всегда озабочен только удовольствиями.

Попробуйте осознать, что ум всегда гонится за счастьем, а в результате имеет лишь несчастье. Похоже, что на двери к счастью написано: Скорбь и Страдание, а на каждой из дверей к несчастью написано: Счастье здесь! Ум читает надпись, заходит в эту дверь, а там — лишь скорбь и страдание.

Халил Джубран [32] Халил Джубран (1883–1931) — ливанский поэт, писатель и художник, чье творчество находилось под влиянием Ницше. сочинил прекрасную историю. Он говорит, что когда бог создал мир, он создал также богиню Красоты и богиню Уродства, и отправил обеих на землю. Дорога с небес на землю очень длинна, и они успели устать, не пройдя и половины пути Они взглянули друг на друга и увидели, что одежды их так запылились, что с трудом можно отличить одну от другой. Поэтому они остановились у озера и решили выкупаться и постирать одежду. Рядом никого не было, поэтому они смело разделись и зашли в воду. Богине Красоты очень понравилось в прохладной, нежной воде. Она заплыла далеко, а богиня Уродства в это время быстро выбралась на берег, схватила одежды богини Красоты и была такова.

Через некоторое время богиня Красоты, наплававшись вдосталь и почувствовав, что слишком задержалась, вернулась к берегу — и что же она увидела? Ее товарка исчезла, забрав себе ее одежду! Богине Красоты ничего не оставалось, кроме как надеть одежду богини Уродства. "С тех самых пор, — говорит Джибран, — уродство разгуливает по нашему миру в одеждах Красоты, а красота — в одеждах уродства".

Вот — именно то, что произошло. Страдание облачается в наряды счастья; ложь прикидывается истиной, и рассудок поддается на ее уловки. Он не видит, что скрывается под накидкой.

Самоограничение требует прежде всего, чтобы вы начали видеть страдание. Поначалу вам будет ужасно сложно. Как же сложно подняться в пять утра! Все тело сопротивляется этому, рассудок протестует и предлагает оправдания: "Сегодня слишком холодно, тебе нужно выспаться. Завтра рано встанешь". Вы ничего не получите от того, что проспите еще некоторое время, но рассудок уговаривает вас, рассказывая, как же замечательно — поспать еще немножко!

Вы и представления не имеете о том, как прекрасно снаружи — солнце встает, поют птицы, раскрываются цветы, роса выпадает на листья — вся красота скрыта в раннем утре! Нет в течение всего дня момента прекрасней, свежее. Если вы пропустите утро, вы не сможете обрести ту свежесть в течение всего дня, но рассудок нашептывает обратное: "Останься в этом мире, отдохни еще в царстве забвения…" Кажется, так трудно проснуться, но только пробуждение может привести нас к счастью; во сне человек только теряет.

Поэтому Нанак и говорит, что самоограничение — это горн, в котором зол. >то становится чистым. Но вы должны быть готовы пройти сквозь пламя. Только пройдя сквозь сложности и трудности, человек может достичь высшего счастья. В вашей жизни тоже есть скорбь и страдания, но вы стремитесь уклониться от них; это — не самоограничение. Когда вы встречаете страдание с полным осознаванием, когда вы принимаете ту досаду и боль, которые оно приносит вам, и когда вы смотрите на страдание как на путь, как на неизбежный горн, плавильную печь жизни, сквозь которую вам необходимо пройти, чтобы очиститься, — тогда меняется вся алхимия страдания.

Каждый проходит сквозь боль и печали, будь он мирской человек или саньясин. Но мирской человек стонет, рыдает и тоскует. Тот, кто встречает страдания с полным осознаванием, принимая их, как они есть, превращает свое страдание в камень, которым он мостит свой путь, в ступень, на которую он ступает и поднимается, и выходит за пределы страдания. Практиковать самоограничение — значит, принимать страдание как духовный путь.

Человек не должен покоряться страданию, наоборот, он должен превратить его в твердую опору и, наступив на него, подняться над ним. Потому самоограничение и сравнивается с горном, печью.

Когда золото помещено в горн, необходимо запастись терпением. Тот, кто нетерпелив,

потерпит неудачу; терпеливый добьется успеха. Если вы торопитесь, спешите избавиться от страдания, значит, вы не приняли его как духовный путь. Вы не понимаете всей славы страдания. Вы не знаете того, что, страдая, вы очищаетесь и освобождаетесь от всего, что не нужно и не стоит хранить. Вы еще не признали страдание своим другом. Только когда вы признаете его своим другом, вы достигнете самоограничения. Человек, который дружит со страданием, никуда не торопится. Он способен хранить терпение, а Бога можно достичь только терпением — бесконечным терпением. Достичь Бога — не пустяк, который просто необходимо совершить немедленно.

Вы сажаете семечко. Семена однолетних растений прорастают через две или три недели. На шестой неделе растение зацветет, а на исходе двенадцатой недели жизненный цикл растения завершится. Когда вы сажаете кедр, он может прожить сто лет, а может к четыреста. В Америке есть деревья, которым тысячи лет. Они растут так долго, что семечко остается в почве годами, прежде чем прорастет.

Низшие удовольствия в жизни легко достигаются, и исчезают скоро. Запомните эту закономерность: чем легче достигается, тем скорее теряется. Если вы хотите достичь Бога, вам потребуется бесконечное терпение.

И запомните вот еще что: чем более внимательно вы наблюдаете, тем скорее вы достигаете. Тише едешь — дальше будешь. Вы сами — причина вашей задержки. Почему так получается? Потому, что, чем вы терпеливее, тем глубже вы погружаетесь внутрь себя. Нетерпение свойственно людям мелким; это признак незрелости. Когда маленькие дети сажают семечко манго, они через час прибегают посмотреть, не проросло ли оно, откапывают, а потом снова закапывают. Через час опять откапывают, смотрят и закапывают. Так семечко никогда не прорастет.

Вы наверняка обращали внимание на то, как спокойны и терпеливы крестьяне. Городской лавочник гораздо суетливее. Чем дальше от города, тем спокойнее, умиротвореннее люди, потому что сама природа учит их терпению. Сегодня вы сеете, но урожай поспеет еще не завтра. Те, кто долго пробыл на природе и наблюдал за ее законом терпения, облетают покой.

Но тот, кто хочет пожать урожай бесконечности, должен вспахать и засеять поле Бога.

Отец Нанака постоянно говорил ему, чтобы тот прекратил бездельничал ь и сделал бы что-нибудь путное. "Хотя бы вспаши поле", — говорил отец Нанаку.