Бонни Шауб - Тропою Данте

Прием центрирования и именования отвечал нуждам Джун, поскольку ее не просили игнорировать собственные чувства, но в то же время предлагали способ более искусно работать с ними. Постепенно она стала понимать, что пока в ней несомненно главенствовали волны страха и озлобленности, существовали другие переживания, происходившие вокруг этих чувств. Наблюдая и называя прочие переживания — сомнения, религиозные искания, жалось к себе, бытовые мысли, воспоминания, — она в конце концов смогла удалить свое сознание от страха и озлобления к этим прочим сторонам действительности. Научилась выходить из ада.

Это предсказуемо увлекательный процесс, который следует за упражнением на центрирование и именование. Вы сосредоточиваетесь на своем центре, когда внезапно в вашем воображении возникает продолжительная фантазия о новых отношениях (или о чем-то еще). Вы называете это «фантазией» и возвращаетесь к центру.

Затем вы замечаете побуждение встать и позвонить по телефону (или пометить что-то в календаре, или какой-то иной импульс). Вы понятия не имеете, откуда пришел этот позыв. Вы именуете его и возвращаетесь к центру. Затем вы замечаете, что переживаете насчет своего будущего. Как только заметили, что погружаетесь в беспокойство, именуете беспокойство и снова возвращаетесь к центру.

Все это означает, что вы начали настраиваться на внутренний мир побуждений, образов, мыслей, стремлений и ощущений. Вы стали осознавать, что происходит внутри вас постоянно. Вы можете переживать фантазии (новые отношения), затем побуждения (позвонить), затем смену настроения (беспокойство), но обычно не видите между ними связи. Вы думаете, что это отдельные события. Однако если вы настроитесь еще лучше, связь станет очевидной. Фантазия вызвала побуждение, которое в свою очередь изменило настроение. Вы стали понимать свой внутренний мир причин и следствий, а это — начало духовного понимания.

В Дантовом Аду души переживают контрапассо, последствия, причиной которых стали их мысли и поступки. Все лучше осознавая то, как причины и следствия управляют вашей жизнью, вы поймете, что это будет продолжаться бесконечно одним и тем же образом — или вы можете предпочесть изменить это. Вы начнете понимать, что лишь вы отвечаете за то, насколько позволяете образам и побуждениям своего внутреннего мира употреблять или злоупотреблять вашим сознанием. Вы можете позволить ему пребывать в аду или можете направить его в другую сторону.

Вы не отвечаете за то, что есть в вашей голове. Ваш внутренний мир наполнен влиянием и посланиями бесчисленных источников, но вы несете ответственность за то, как работаете с этим влиянием и посланиями, чему отдаете сознание и когда решаете отозвать его. В беседе с редактором журнала «Психология сегодня» Сэмом Кином Ассаджоли сказал о нашей ответственности за правильное использование своего сознания. Кип рассказывал нам, что, когда слушал, он ощутил проблеск поразившего его понимания: «Боже мой — Ассаджоли делает нас ответственными за нашу личность». Данте точно так же настойчиво призывал нас к пониманию, что ад пребывает внутри нас и у нас нет иного выбора, кроме как принять на себя ответственность за свой выбор, работать с этой частью нашей сущности, чтобы она прекратила воздействовать на нас неустанно.

Давайте применим принцип выбора для одного из адских состояний — гнева. Гнев проявляется как всплеск энергии, которая внезапно наполняет тело еще до того, как мы это заметим. Мы ощущаем необходимость избавиться от гнева, совершить какое-то немедленное действие, сделать что-нибудь, не дожидаясь следующей секунды для разрядки.

Такая настойчивая необходимость избавиться от избыточной энергии гнева — момент трагедии. Это момент, когда невероятно жестокие слова готовы слететь с наших уст, когда мы до упора выжимаем газ, беремся за пистолет и целимся в кого-то. Вспомните, как Минотавр в аду сходил с ума от гневного возбуждения. Мы уподобляемся ему.

Один из наших пациентов, Пол, всю жизнь имел проблемы с гневом. На людях он обычно был способен подавлять его, и гнев выражался в сарказме или в завуалированной угрозе, прорывавшейся в интонациях. Однако в частной жизни его гнев выплескивался на жену. Она знала, что в детстве с Полом дурно обращались, но это не помогало ей справляться с его взрывами. Наконец ей это надоело, и она подала на развод.

Иногда гнев может быть полезен. Это дополнительная энергия, которая, поднимаясь в нас, дает нам силы перед лицом опасности. Это адреналин, который нагнетается в нашем теле, когда мы впадаем в возбужденное состояние «сражайся или смывайся!». Но когда источником «опасности» становится ваша жена, которая всего лишь мягко пожурила вас за опоздание к ужину, — в таких случаях ваш гнев не помогает вам, он вне вашего контроля. Вы становитесь Минотавром из-за мимолетного замечания.

Мы научили Пола упражнениям самонаблюдения и именования и в то же время помогли ему распознать детские корни его гнева. Понимание того, почему мы реагируем так, как реагируем, обычно не вносит изменений в наше поведение, но помогает нам убавить смущение и стыд, которые мы испытываем из-за неспособности контролировать себя.

Когда Пол сидел, закрыв глаза и именуя свои внутренние переживания, он стал погружаться в череду образов и воспоминаний. Первым стала победа его сестры на фортепьянном конкурсе и то, как затем их отец отругал ее за сделанные ошибки. В тот раз сестра Пола убежала из дома, и ее не могли найти несколько часов. Другим образом был сам шестилетний Пол, до бесконечности колесивший на велосипеде по тротуарам. Он был измучен, но продолжал заставлять себя крутить педали, чтобы не идти домой как можно дольше.

«Одинокий мальчик на велосипеде» стал метафорой Пола во время его лечения. Постепенно он начинал сознавать, что каждый раз, когда жена критикует его, приходит гнев. В кабинете терапии его попросили вообразить гнев. Он смог почувствовать гнев прямо там, в терапевтическом кресле, и воспользовался своими новоприобретенными навыками, чтобы проследить за состоянием гнева на всем протяжении искусственной вспышки. В тот вечер, когда он занял позицию самонаблюдения по отношению к гневу, он начал освобождаться от него. Присущие ему доброта и чувство справедливости, ранее затмеваемые гневом, стали проявляться все сильнее.

Порой мы чувствуем похожее внезапное изменение энергии, когда возникает пристрастное побуждение. Этот импульс опьянения приходит внезапно, сохраняется некоторое время и затем — явно чудесным образом — проходит. Мы обнаружили, что если наблюдаем это побуждение, которое воздействует на нас, оно становится не более притягательным, чем промелькнувшая мысль.