Бонни Шауб - Тропою Данте

Награда за то, вы что потрудились открыть свой разум мудрости, состоит в обретении покоя и радости, которые приходят с переживанием этого возвышенного, более духовного аспекта вашей личности. Однако какие особенные свойства вызывает такое облагораживание вашей сущности?

Прежде всего, разум мудрости содержит высоко организованную, сокровенную информацию о вас, которая может явиться вам в виде глубоко личного намека, детской клички или давно позабытого события в прошлом: помните, наш пациент Пол увидел образ самого себя как одинокого мальчика на велосипеде? Когда такое происходит, вы переживаете личное откровение, освобождение от смущения, прояснение вашего жизненного опыта. Вы понимаете, что на самом деле существует более глубокий аспект вашей личности, который знает о вас гораздо больше, чем ваш сознательный разум, и он посылает вам информацию в виде внутренних образов, снов наития или мыслей. В живописи итальянского Возрождения образы часто описываются как данные людям ангелами, что является способом художников символизировать знания, движущиеся от одного уровня нашего естества (духовного «я») к другому (сознательному «я»). В «Божественной комедии» Данте выражает свое понимание такого рода внутренним сообщением, когда Беатриче говорит о Страннике: «Я молюсь, чтобы озарение пришло к нему в снах и иными способами».

Наш пациент Дэниел сам достиг такого понимания, соединившись со своим разумом мудрости. Дэниел был кокаинистом, неспособным увидеть или принять, что он на самом деле наркоман. Мы работали с ним уже некоторое время, чтобы понять и преобразовать его мысленные и поведенческие модели зависимости, когда он наконец связался с мудрым образом, который впервые дал ему возможность увидеть себя ясно.

Когда мы провели его через упражнение разума мудрости, он увидел старика-азиата, сидящего в хижине и бросающего золу в огонь. Когда он попросил, чтобы фигура объяснила смысл того, что делает, старик только бросил еще золы в огонь, пока не остался лишь язычок пламени. Жизнь огня прекратилась.

Дэниел снова потребовал объяснить ему смысл действий, и на этот раз старик приложил палец к ноздре и сказал: «Ты это делаешь».

«Что делаю?» — огрызнулся Дэниел.

«Ответу тебя перед носом», — ответил старик.

От этого Дэниел разрыдался, поскольку впервые встретился с мудрой частью себя, которая помогла ему принять на сознательном уровне то, что он все время знал в подсознании.

Способность выносить скрытые мысли и образы на сознательный уровень — одно из свойств разума мудрости. Другое, не менее важное свойство состоит в том, что она не зависит от течения времени. Мысли и действия нашего биологического «я», которое постоянно сознает, что «время проходит мимо», всегда исходит из этого знания, однако наш разум мудрости не выказывает никакого интереса ни к тому, что время уходит, ни к тому, сколько его нам осталось. Разум мудрости не заботится о том, сколько времени уходит на то или иное. Неважно, насколько медленно вы движетесь, — если вы движетесь в верном направлении, он поддержит ваше продвижение дальше. Один из обетов бодхисатв дзэн-буддизма гласит: «Хотя путь неясен, я даю обет не сходить с него». Ассаджоли описывает систему времени разума мудрости так: «От вечного к настоящему для будущего». Иными словами, информация, которую мы и — получаем в настоящем от вечного или духовной части нашего естества, ведет нас к спокойной, осмысленной жизни в будущем.

Для этого разум мудрости обладает третьим свойством, которым он подчеркивает экспансию любви. Несколько лет назад, когда мы вели открытый семинар и проводили упражнение «разум мудрости» в огромной комнате для большого числа людей, одна женщина встала после упражнения и рассказала об удивительном переживании, которое испытала. Со всей серьезностью она спросила фигуру мудрости, купить ли ей новую машину, и ее поразил ответ фигуры: «Поможет ли тебе машина любить?»

Однако на гораздо более глубоком уровне наш ученик Том боролся с собственной категоричностью в отношении себя и других. «Поместите меня в социальную среду, — говорил он, — и я начну озираться и выискивать недостатки у каждого. Это нескончаемый монолог в моей голове. И тогда порой осуждение обращается на меня самого, разнося меня в пух и прах и оценивая мою жизнь как банкротство, а меня как неудачника». Когда же он решился попросить свой разум мудрости помочь стать любящим, вот что он пережил.

Я увидел перед собой древний храм майя. Он был покинут и зарос. Я приближался к нему с предвкушением и с радостью стал подниматься но ступеням. Когда я поднялся наверх, передо мной открылся захватывающий вид на окрестную долину.

Повернувшись, я увидел сноп огня, исходивший из центра площадки. Огонь был около шести футов в диаметре и выбрасывал тридцатифутовое пламя в воздух. Я приблизился и заметил деревянную скамью, которая, казалось, звала меня сесть. В пламени появился некто. Это не была фигура из плоти и костей — только пламя. Человек из пламени. Он шагнул на деревянный настил и встал футах в четырех от того места, где я сидел. Все это было странно, но я на — чал говорить с ним. Я рассказал ему о своей категоричности и о том, насколько я из-за этого чувствую себя изолированным ото всех.

Первое, о чем он напомнил мне, — то, что мое принятие других было также работой по принятию себя. Тогда я сказал ему, что хотел бы уметь вглядываться в людей в моей жизни, включая посторонних, и уметь относиться к ним с любовью и состраданием. «Как мне это сделать?» — спросил я.

В ответ он сказал несколько вещей. Например, я мог бы использовать образ желудя, его роста и превращения в могучий дуб. Я понял это как то, что мне следует видеть в людях больше, чем они есть в данный момент, что мне следует верить в их невидимые возможности.

Я обнаружил, что пробую это представить. Я вызвал в памяти образы разных знакомых людей. Я стоял лицом к лицу с ними и вспоминал желудь. Я ощутил, что чувствую к ним иное. Я чувствовал, что в моих осуждениях меньше энергии. Засветились в душе легкие проблески любви и расположения к людям.

Позднее я выбрал абсолютно незнакомого человека на улице. Такой типаж, который я непременно бы осудил. Когда появился образ этого человека, мне пришла идея взглянуть на него с точки зрения фигуры мудрости. Я покинул тело и позволил своему сознанию влиться в фигуру мудрости так, чтобы смотреть ее глазами. Произошла удивительная вещь. Постепенно я начинал слышать слова в себе и обнаружил, что ухожу с позиции отказа к позиции открытости и любопытства. Я обнаружил, что полон сострадательных мыслей. Я не мог оставаться так очень долго, но пережил опыт, на который надеялся.