Игумен Петр (Мещеринов) - Беседы о вере и церкви

Большое значение имеет и внешнее общекультурное воспитание. Мы живем в эпоху абсолютной девальвации культуры: наше время — это время профанации, дебилизации и, я бы даже сказал, демонизации культурного пространства. И в это культурное пространство рождаются и входят наши дети — в очень агрессивную, назойливую антиэстетическую среду. Она, как фон, как нечто уже естественное, окружает человека везде, навязываясь современными СМИ, аудио–и видеоиндустрией. Всюду играет «русское радио» — в ларьках, в поликлинике, в налоговой инспекции, в кабинете стоматолога, а автобусе…, во всех домах с утра до ночи включен телевизор…, и т. д. и т. п.

Цель всей этой индустрии — превратить человека в животное, живущее инстинктами, а общество — в стадо: чтобы все были примитивно–одинаковыми. Детей, в особенности подростков, подстерегает, в частности, блудно–наркотически–компьютерно–дискотечная среда. И христиане должны думать, как этому противостоять. Причем — очень важно: не убежать от общества, не вывести себя и своих детей в некое свободное от всего этого пространство — иными словами, стать изолянтами и маргиналами. Нет, нужно дать детям именно «прививку» против этого; эта «прививка» — приобщение к великой европейской и отечественной культуре, которая — хоть и опосредовано — но культура христианская, евангельская.

Детей (а до них — и себя) нужно приучать к классической литературе, классической музыке, искусствам, культуре мысли и восприятия, — так, чтобы когда происходит столкновение с современной масскультурой у нас и у наших детей было некое противоядие. Если мы воспитаем в детях вкус к эстетически здравому, то уже они не так легко «клюнут» на примитивную подделку и суррогат эстетики; во всяком случае, им будет что противопоставить.

Классическая европейская культура делает человека, его душу, более тонкой, богатой, а главное, дает некий критерий оценки культурной среды; вот это сейчас просто необходимо воспитывать. Люди (я уж не го–ворю о детях) не знают, кто такие Гайдн, Рахманинов, Диккенс, Брейгель, — зато они знают, очень даже хорошо, кто такие Гарик Сукачев, Киркоров, Том Круз, Тату и проч., имже несть числа — совершенно одинаковые деятели масс–культуры, на которых равняются, которых имеют как некие идеалы, авторитеты, хотя цена им — ноль. И чтобы здраво об этом судить, чтобы не сделаться членом стада, противостоять этому отуплению, примитивизации, опошлению жизни, и необходимо овладение классической культурой. Она весьма способствует становлению человеческой личности.

Кроме того, очень важно правильно ориентировать детей. Есть некий соблазн у православных: так как внешняя среда — греховная, антихристианская, то — выйти из нее, и детей воспитывать только в православии, а именно: ездить по монастырям и подолгу жить там; читать только православное, не учить ничему мирскому, готовиться к концу света, или на худой конец, к немедленным гонениям за противление глобализации… и т. п. Это совершенно неверно: так христианство, и без того истончающееся, совсем уйдет из общества. Не уходить от социальной среды нужно; нужно жить в ней, как христиане — вот наша задача. Нужно воспитывать детей так, чтобы они были зрелыми, мужественными, самостоятельными людьми; чтобы они могли здраво оценивать тот социум, членами которого так или иначе мы являемся, хотим мы этого или не хотим, — и греху не приобщаться, противостоять ему; а доброе развивать, свидетельствуя о Христе своей добродетельной жизнью.

Сейчас нужно, в частности, знать языки, компьютер, современные технологии — и дети должны учиться, чтобы быть востребованными обществом, и даже более им ценимыми, чем нехристиане. С семьи ведь общество и начинается — в советское время говорили: «семья — ячейка общества»; и чем больше будет настоящих христианских семей, тем будет здоровее и нравственнее общество.

Многие люди, нехристиане, воспринимают семью как «расширенный эгоизм»: вот я, моя жена и ребенок — остальным глотку перегрызу. Из таких семей льется в общество дух агрессии, потребительства, эгоизма; а христиане должны противопоставлять этому то, что из церковных семей выходят в общество зрелые, деятельные, образованные, культурные, самостоятельные, открытые люди — и общество через них будет воспринимать дух веры и христианских добродетелей.

Это, кстати, и есть то, о чем кричат ура–патриотические идеологи — национальное возрождение, только оно не в крестных ходах и стояниях начинается, а в наших семьях, в нас, в конце концов. И нужно без всяких сетований твердо осознать, что нам предстоит жить в языческом окружении, никуда от этого нам не деться, никакие сожаления о Св. Руси ситуацию не изменят; и в этом языческом окружении нам мало оставаться самим христианами, не убегая (потому что некуда убегать) от этого мира, но здраво оценивая все его стороны; но придется и внешним свидетельствовать о нашей вере нашими делами, будучи при этом активными и лучшими членами общества. Вот задача внешнего воспитания.

Пока часто бывает наоборот, — глядя на нашу жизнь, на нашу зашоренность, недоброжелательность, некультурность, нелепейшие страхи, необразованность, ригоризм, глупость, узость и проч., люди не видят в нас Христа и Церкви, — и ради нас имя Божие хулится у язычников (Ап.Павел). Так что детям, вместе с правильным духовным, церковным христианским воспитанием обязательно нужно стараться дать хорошее образование, привить им вкус к культуре и ориентировать на полноценную общественную жизнь, — ставя Христа и Его заповеди во главу угла.

И в заключение, коль скоро мы говорим о Таинстве брака и о воцерковлении семейной жизни, поговорим о монашестве, — с этой точки зрения. Есть несколько ошибок в восприятии этого церковного явления. Неверно думать, что между монашеством как чином жизни и просто христианской жизнью лежит некая пропасть. Вовсе не монахам только, а всем христианам заповедано Св. Апостолом такое вот отношение к земной жизни:

«Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как неимеющие; и плачущие, как не плачущие; и радующиеся, как не радующиеся; и покупающие, как не приобретающие; и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего» (1 Кор. 7:29–31). «Не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего» (Евр. 13:14). Всем христианам — и семейным, и одиноким, и монахам — предлежит подвиг: земная жизнь есть подвизание, нравственный труд ради Христа и своего спасения, труд самопротивления и самопринуждения. «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата…» (Лк. 13:24). «Царство Небесное нудится, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11:12). Св. Иоанн Златоуст не делал различия для внутренней жизни монаха и семейного человека; так что духовная христианская жизнь обща всем, и бывает, что люди семейные достигали большего совершенства, о чем, например, повествуют жития Антония Великого и Макария Великого.