Луи Повель - Мсье Гурджиев

Ах, этот вопрос… Сара не уставала удивляться его неотвязности. «А я-то мечтала, думала она, что стоит начать новую жизнь и все вопросы отпадут». Случалось, усилием воли ей удавалось отогнать навязчивый вопрос. Но лишь на мгновение. Потом он вновь всплывал, вставал перед ней еще более мучительно и неотвратимо. Необходимо было на него ответить, но ответа не находилось. Только два человека, возможно, смогли бы ей помочь Теогонов и Андре, но обращаться к ним бесполезно.

Андре помог бы. Если бы он существовал. А его уже нет. Иногда он всплывал в памяти Сары миражом отдаленных времен, которые, возможно, ей попросту пригрезились. Андре ушел в прошлое, как детство, как то время, когда она верила, что младенец Иисус положит ей в чулок новогодний подарок. Где-то там затерялось множество дней, полных безумной, упоительной нежности тогда они оба переживали молодость своей любви. Ей никак не удавалось воскресить их в памяти с тех пор, когда несколько дней назад она стала властительницей новой вселенной, где кроме нее ни единого живого существа. И Андре туда путь заказан. Вина ли то Сары или нет, неважно. «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов» [52] Матф., 8:22: «Но Иисус сказал ему: иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов». . Но чего-то недостает в ее вселенной. Нечто умерло, и Саре необходимо наделить это умершее именем, а никак не удается. Но ведь Андре тем более не удастся. Интересно, где он сейчас. Может быть, лежит на диване с книгой или куда-нибудь отправился вместе с Ласки. А может, пытается соблазнить какую-нибудь девку? Да пускай вытворяет, что хочет. Саре нет до него дела, его ведь больше не существует. Андре не существует, потому что ему не хватило отваги обрести иное качество. Даже забавно, сколько раз и с каким вдохновением он уверял Сару, будто готов посвятить жизнь обретению иного бытия. И что же? Он остался на обочине, а ей, Саре, хватило мужества дойти до цели. Именно я обрела истинное бытие. Эта мысль показалась ей такой забавной, что она рассмеялась вслух.

«Я смеюсь, подумала Сара. Мне смешно, что лишь Андре и Теогонов могли мне помочь с ответом… раньше, а теперь никто. Ни души вокруг. Правда, Теогонов совсем рядом, спит в соседней комнате. Утром он проснется. Но и Теогонов для меня не существует. И Учитель для меня умер. Это именно он что-то во мне умертвил, но, если я задам ему прямой вопрос, он не сумеет мне толком ответить. Вот уже три дня, как я потеряла Учителя. Учитель и муж обязаны уметь ответить на любой вопрос. Если же они начинают вилять, то сразу лишаются звания Учителя и мужа. Нет у меня ни Учителя, ни мужа. Разве что на стенах этой комнаты я сумею разобрать ответ. Многие здесь жили до меня, тысячи людей спали на этой постели. Множество гальванизированных трупов. Кого только не было: американцы, англичане, развратники, предприниматели, актеры, домушники. Какое разнообразие! И все же в чем-то они сходны. Объединяет их то, что ни единый из них не обрел истинного бытия, не достиг самосознания. А я наконец-то живу сознательно. Я достигла цели. Никто не обладает столь ясным сознанием. Я боролась, искала, находила ответы, преодолевала приступы тревоги, превозмогала тоску. Все это в прошлом, как и Андре, и Теогонов. Прежний мир умер, как умерли мой муж и мой Учитель, которые унесли с собой в могилу и тайну своего очарования».

«Из окна видно море», вдруг вспомнила Сара. Она вскочила с кровати и подбежала к окну. Действительно видно, но в ночной час морская гладь как бы слилась с небесами. Так что трудно было разобрать, где небо, а где море. Этой знойной ночью и море, и небеса умиротворенно спали. Ничто не нарушало их сна. Небо, море, покой ничего другого нет на свете. Взгляд Сары достиг горизонта, где слилось верхнее и нижнее. Горизонт ли, вечная ли реальность? Зной, море, небо, тишина, покой в комнате, покой за окном. Это все, больше ничего не будет.

«Я достигла цели», подумала Сара.

Вот и настал мой час, сказала она вслух. Сейчас самое время Теогонов спит за стеной, Андре в Париже, он тоже спит или занимается любовью. Вся гостиница уснула, я одна не сплю.

Она отошла от окна, взяла платье со стула у кровати, быстро оделась. Это льняное пляжное платье, бежевое, под цвет волос, подарил ей Учитель, сразу, как они сюда приехали. «Наряд для будущих свадеб», объяснил он с громким хохотом. Все свадьбы уже сыграны.

Сара приоткрыла дверь в коридор и тут же отпрянула, ослепленная ярким светом. Коридор был пуст. Затворив за собой дверь, она направилась к лестнице и не спеша спустилась в холл. И там никого. Ночной портье крепко спит в своей стеклянной будке. От гостиницы к обрыву вело несколько каменных ступеней.

У обрыва беседовала какая-то английская пара. Девушка громко сказала: «It's no more possible that way, dear». Так больше нельзя. «Необходимо дойти до конца, подумала Сара, только тогда поймешь, почему больше ничего нельзя».

Голоса англичан заглушила мелодия, струящаяся из полуоткрытой шкатулки ночи. Как любил этот напев Андре, сам его мурлыкал, стараясь подражать хриплому и знойному голосу мрака. Прежде и Сара его любила, но теперь нет нужды оборачиваться назад. Ей казалось, что она отплывает к другому берегу, а доброжелательные туземцы провожают ее с оркестром.

Так она дошла до тропинки, ведущей к пляжу, сбежала по ней к морю. «Только бы никто не помешал, подумала Сара, какие-нибудь любители ночных купаний». Но нет, Сара огляделась, прислушалась тишина, никого вокруг. Она сбросила сандалии, потом сняла платье и осталась обнаженной. Как она жаждала этого мига, когда, нагая, бесстрашно предастся на волю властных и нежных волн. Она аккуратно сложила платье и оставила его на песке. Потом, держа сандалии в руках, ступила в море. Какое наслаждение после изнуряющего пекла броситься в прохладную воду. Она бежала навстречу волнам, пока вода не дошла ей до плеч. Тогда она забросила подальше сандалии и поплыла. Сара хорошо плавала, но быстро уставала. Теперь же ей казалось, что ее силы никогда не иссякнут, что она сможет плыть и плыть без устали многие часы.

Все же силы кончились. Она гребла что есть мочи ведь надо идти до конца, но ее хватило ненадолго. Тогда она решилась обернуться, хотя и зареклась оглядываться назад. Саре хотелось знать, сколько же она проплыла. Но берег слился с морем, как тут разберешь, далеко ли он?

«Я достигла цели, одна, одна достигла», повторяла Сара. Осталось сделать маленькое усилие и ей удастся найти ответ на сокровенный вопрос. Тогда она окончательно обретет истинное бытие. Она закрыла глаза и погрузилась в воду. Погружение в глубины казалось ей бесконечным. Наконец, уже задыхаясь, она коснулась дна…