Виталий Медведь - Пазлы. Картина мира.

КВН любишь? Есть у КВНщиков такой номер: в одинаковые бутылки набирают разное количество воды, и они по-разному звучат, что позволяет выстукивать (или выдувать) на них различные мелодии. Мы не можем сказать: вон та бутылка лучше, в ней воды больше, или вон та бутылка звучит красивее. Только все вместе эти бутылки способны родить мелодию. Ни для кого не cекрет, что и разные люди имеют разные вибрации , разный уровень энергии . Так почему же люди, являясь сосудами Бога (для энергии ли, мудрости или талантов), спорят, кто из них лучше?

В природе существуют низкие и высокие звуки…Когда звуки чередуются, вырисовывается гамма, рождается мелодия, их звучание приятно, но если все время звучит лишь один звук – он назойлив и вызывает лишь раздражение…Плохое и хорошее – понятия очень спорные, всего лишь результат нашего субъективного восприятия… В плохом всегда есть хорошее, а в хорошем плохое. Все, даже то, что, казалось бы, находится на разных полюсах (горячее-холодное, умное-глупое), на самом деле – суть одно, и служит одной цели. Двоичный код в программировании: 1 и 0 – они противопоставлены друг другу, но никто не сможет сказать, что единица - хорошая, а ноль – плохой, или наоборот...

Изучая Мир, нужно учиться ощущать его, каждое его проявление, не пропускать мимо себя, наблюдая за ним, а пропускать его сквозь себя, становясь каждой его частью. Нужно стараться слиться со Вселенной, удивляться ей, как будто все ее проявления для вас внове. Ведь то, что мы слышали от других, – это их опыт познания мира. Из этого опыта мы черпаем остатки энергии , в то время, как, пропуская Вселенную сквозь себя, мы пьем ее. «Когда вы смотрите на дерево и говорите: «Это дуб», - определение дерева, являющееся знанием ботаники, так обусловило ваш ум, что слово становится между вами и фактическим видением дерева. Чтобы войти в контакт с деревом, вы должны коснуться его, слово не поможет вам в этом», - учит Кришнамурти.

Дети, познавая этот Мир, искренне отдаются каждому его проявлению. Они не боятся тратить энергию , восхищаясь этим Миром, удивляясь ему. И Мир, не перестает восхищаться детьми, возвращая им всю затраченную энергию сполна и с избытком. Пока мы умеем удивляться – мы молоды. Как только мы решили, что знаем все в этом мире, что ничего не меняется, и удивляться тут нечему, что завтра будет тоже, что и сегодня, – пришла старость. А значит, где-то рядом и смерть…

Зеркало для пазла «Энергии»

Нет, его не били. Он никогда не дрался и даже родители его физически не наказывали. Но он имел великолепное воображение художника-авангардиста и друга – редкостного задиру, которому на его глазах часто и крепко доставалось. Поэтому он всегда боялся, что его побьют. И скорее всего, не случайно встретил он однажды в парке старика. Всего-то сел себе на скамеечку рядом с каким-то дедом… Ну, худой старик, что такого? Не бомж, вроде, мороженое не отберет. А старик молча и пронзительно разглядывал его несколько минут, затем долго рылся в кошелке, доставая газету. Потом неспешно слюнявил карандаш. А после обвел какое-то объявление, кинул газету на колени мальчику, кряхтя встал и побрел вглубь парка.

Нужное было объявление. Точно нужное! “Запись в секцию Карате”. Что карате – это не секция, а искусство, тогда еще не знали и каратистом называли любого, кто дрался “не как боксер, а еще и ногами”….

Когда мальчик первый раз пришел на тренировку – маленький и скромный, – тренер, (ой извините, сен-сей), не дав ему раздеться, поставил в спарринг со старшим подростком. Первые пять минут мальчика использовали как макивару, отрабатывая все возможные приемы. Было очень обидно. И больно. И хотелось навсегда уйти отсюда. Но потом очередной удар, видимо, включил какую-то кнопку, и мальчик ударил в ответ. - “Стоп!”, - закричал сен-сей, - “Вот теперь ты готов учиться…”.

Как оказалось, сен-сей – обычный рукопашник, отслуживший где-то в Ливане. Но менять что-то было либо поздно, либо слишком рано.

“Ваши руки и ноги – дубовые палки”, - говорил сен-сей. И в воображении мальчика тут же рисовалась картина: одна палка со всей силы бьет по другой, и какая-то из них обязательно ломается. Своим детским умом он понял, что мастерство в карате состоит в том, чтобы, какой бы палкой ты не был – той что бъет или той, что блокирует, – ломаться должна та – другая.

“Я готовлю из вас бойцов”, - говорил учитель. Тренировки были жесткими и в мальчика вошла агрессия. Нет, он ни к кому не задирался, но, видимо, появилось что-то во взгляде, и мальчика начали бить. Старшеклассники, ровесники – группками, и просто незнакомые ребята. Мастерство драки постепенно совершенствовалось, бить его удавалось все реже… Но мальчика начали избегать. И он понял, что что-то здесь не так.

В книжке о восточных единоборствах он прочитал об айкидо. “Это не агрессивный стиль единоборств, служит в первую очередь для защиты”, - сообщал текст. “Вот то, что мне надо”,- подумал мальчик, и принялся ездить по городу в поисках секции айкидо. Ему повезло. Новый сен-сей был корейцем. То есть, как поговаривали, “что-то знал”.

“Вы должны прогибаться под силу противника”, - перевирая русский язык, говорил кореец. Мальчик не видел ошибки в переводе, и в его голове рисовалась картинка: металлический пружинный прут, который сгибается под ударом палки, но в какой-то момент сила идет обратно и палку откидывает в сторону. И скорее искрошится палка, чем сломается прут…

Если раньше мальчик боялся драться, то теперь он не боялся отказываться от драк. Он перестал бояться, что его сочтут трусом. Для себя он знал, что уходит от ссоры не потому, что трусит, а потому, что не видит в ней смысла. И усмирить уязвленное самолюбие – это такой же бой.

“Вы должны научиться контролировать энергии эмоций”, - говорил кореец. – “Вы должны быть бесстрастны, как меч. Вы должны уметь концентрировать эмоции и энергии в одной точке. Как лазерный луч”. И мальчику рисовалась картинка: луч лазера, который пытается перебить палка. Он (луч) даже не замечает ее. Если она встает на его пути – он ее пережигает. И лучу все равно, будь это бумага, палка или металлический пружинный прут.

Агрессия постепенно ушла. Мальчик доказал себе, что ему нечего бояться и перестал замечать шумные шайки. Кореец подучил язык и начал вплотную заниматься с мальчиком. Когда тот рассказал ему о своих аллегориях, кореец рассмеялся и сказал: “Смести вибрации еще немножко вверх. Ты должен быть не лазером. Ты должен быть туманом. Туману не страшна палка и прут. И даже лазерный луч вязнет в тумане. Туман нельзя сломать. Туман нельзя выключить…”

И мальчику стали не интересны даже разговоры о шайках и разборках. А шайки перестали замечать его. Он мог проходить сквозь толпу, его словно не видели.