Гопи Кришна - Кундалини. Эволюционная энергия в человеке.

Последствия лишений ощущались обычно на протяжении не­скольких месяцев, а один раз — почти двух лет. В эти периоды, когда организм лишался запасов жизненной энергии, я терял способ­ность к возвышенным состояниям, а иногда даже страдал от тревожных психических симптомов. Но и во время наибольшего упадка сил светящийся ореол вокруг моей головы не исчезал. Острая реакция моего организма на любой мой промах и особенно на нарушение режима питания была вполне объяснимой. Для того чтобы любая трансформирующая тенденция была эффективна, биологическое функционирование должно быть полноценным, для этого главным и обязательным условием является адекватное питание. Если спортсмен, чтобы добиться хороших результатов, нуждается в регулярном и сбалансированном питании, что говорить о человеке, организм ко­торого полностью охвачен лихорадочной деятельностью? Безуслов­но, он должен соблюдать строгий режим, чтобы не причинить себе непоправимый вред. К тому же процессы, происходящие в его орга­низме, направлены не на развитие мышц, а на перестройку гораздо более тонкой нервной системы и мозга — происходит постоянная трансформация всех жизненных органов, о механизме которой пока ничего не известно. Человек, с которым все это происходит, пребывает в неведении относительно того, как ему следует себя вести, чтобы не причинить себе вреда, куда более серьезного, чем тот, ко­торый грозит атлету при тех же нарушениях режима.

Если бы не забота, которой окружила меня моя мать в детстве и юности, когда вся наша семья испытывала отчаянную нужду, а за­тем ежедневная, ежеминутная самоотверженная опека жены, со­провождавшая меня на каждом этапе трансформации, мне ни за что бы не удалось пережить эти испытания и я вряд ли смог бы писать сейчас эти строки. Представляя себе, как стал бы действовать я, ес­ли бы мы с женой поменялись ролями, я прихожу к выводу, что не смог бы соперничать с ней в выполнении этой тяжкой и продолжи­тельной миссии.

Остается лишь удивляться невероятной изобретательности природы, умудрившейся поселить в слабую и привязанную к земле человеческую плоть могучий дух, способный воспарить к небесным вратам и постучать в них. Подобно маленькому ребенку, впервые покинувшему пределы родного дома и оказавшемуся на берегу оке­ана с катящимися волнами, поочередно бросающему взгляд то на знакомое жилище, то на открывающуюся впереди грандиозную па­нораму, я ощущал себя потерянным между двух миров — непости­жимой и бесконечно прекрасной вселенной внутри меня и огром­ным, знакомым миром снаружи. Заглядывая вовнутрь, я переживаю полет над пространством и временем в гармонии с сознательным бытием, смеющимся над страхом и смертью, бытием, в сравнении с которым моря и горы, солнце и планеты кажутся всего лишь мелки­ми осколками, проплывающими на фоне сверкающих небес; тем бы­тием, которое присутствуя во всем, существует абсолютно отдельно от всего, вызывая изумление и восторг у каждого, кто смог к нему прикоснуться. Но переводя взгляд на внешний мир, я вновь ощу­щаю себя обыкновенным смертным, ничем не отличающимся от миллионов других людей, населяющих землю — всего лишь обыч­ным человеком, подчиняющимся обстоятельствам.

Единственная значительная перемена, которую я смог обнару­жить в себе, — это вновь открывшийся канал сверхчувственного восприятия. И эта перемена произошла не благодаря моим собст­венным усилиям — я могу назвать ее лишь милостью, дарованной мне в результате постоянного наблюдения за лучистой энергией, обычно дремлющей в каждом человеческом существе. Этот канал высшего восприятия, благодаря которому я могу хоть на миг загля­нуть в великолепный, неописуемый мир, к которому действительно принадлежу, — как луч света, проникший в темную комнату и осветивший ее, принадлежит не этой комнате, а пылающему солн­цу, находящемуся на расстоянии миллионов миль от нее. Я столь же уверен в реальности этого сверхчувства, как и в реальности извест­ных всем пяти чувств. Собственно, каждый раз, когда я пользуюсь этим сверхчувством, передо мной открывается реальность, гораздо более существенная, чем мир, доступный нашим обычным чувст­вам, реальность, в сравнении с которой последний кажется не более чем игрой теней. Но не считая этой способности, я такой же чело­век, как и все, — столь же подвержен болезням, подвластен процес­су старения и уязвим для несчастных случаев, как и любой другой.

Думаю, что правдивый, неприкрашенный рассказ о своей жиз­ни, предшествующей неожиданному развитию необыкновенных психических состояний, является достаточно красноречивым свиде­тельством того, что изначально я был таким же, как все, не лучше и не хуже, не проявляя каких-то особых качеств, обычно приписыва­емых провидцам. Более того, состояние сознания, которым я обла­даю сейчас, не проявилось сразу, а было следствием завершения определенной фазы процесса биологической перестройки, продол­жавшейся не менее пятнадцати лет. Этот процесс продолжает раз­виваться во мне и по сей день, но и по прошествии более чем два­дцати пяти лет я не перестаю удивляться волшебству этой таинст­венной энергии, открывшей мне чудеса бытия. Я наблюдаю эти про­явления с тем же чувством восхищения и благоговейного ужаса, что и в первый раз.

Несмотря на существующие представления о том, что духов­ный рост определяется лишь психическими факторами — отказом от соблазнов, уходом от всего мирского, религиозным рвением, — я пришел к выводу, что человек может перейти на высший уровень сознания благодаря непрерывному биологическому процессу, подоб­ному любой иной жизнедеятельности организма, и ни на одной из стадий этого процесса человеку не следует отказываться от чувств, живущих в его сердце, или пренебрегать потребностями тела. Вы­сшее состояние сознания способно самостоятельно освободиться от рабства чувств, сосуществование с которыми кажется невозможным, если не учитывать всех биологических факторов. Я же могу с уверенностью сказать, что разумный контроль над потребностями вместе с пониманием этого механизма обеспечивает более безопас­ный и надежный путь духовного развития, чем любое религиозное рвение.

У меня есть все основания полагать, что мистический опыт и трансцендентальное знание может прийти к человеку столь же ес­тественно, как и гениальное озарение, и для этого ему вовсе не обя­зательно налагать на себя какие-либо ограничения, несвойственные обычному поведению. Если же трансформирующий процесс начал­ся, в результате ли сознательного усилия или самопроизвольно, чистота помыслов и дисциплинированное поведение способны уме­ньшить сопротивление, которое оказывает организм могучей энер­гии, преобразующей его. Человек, подвергающийся трансформации, должен выдержать это великое испытание, сохранив ясность ума и все богатство эмоций, чтобы суметь оценить разницу между хруп­ким человеческим началом и бессмертным духом. Лишь так может быть осознано ни с чем не сравнимое блаженство освобождения, ибо абсолютное существование не знает ни радости, ни страданий.