Бхагаван Раджниш - Путь один- в глубь себя

Везде и всюду — только я, и другой — это тоже я! Я и ты — не отдельны и неотделимы». Тогда твоим поражениям придет конец, но в тот же миг не станет и тебя!

Когда люди не доверяют какому-то врачу, они говорят: «Болезнь пациента не уйдет, пока не умрет сам пациент». Может, в данном случае все не так, но вот в отношении религии это верно: пока больной не умрет, болезнь никуда не денется, так как болезнь и больной — это два названия одного и того же явления. Болезнь закончится только тогда, когда умрешь ты, потому что ты и есть болезнь. Пути различных религий могут отличаться в каких-то деталях, но суть везде одна и та же, и заключается она в следующем: как растворить личность, чтобы ее место могло занять целое? Ведь только тогда возможно высшее блаженство. Откуда взяться несчастью, если нет тебя? Чем сильнее ты становишься, тем глубже твои страдания.

Хорошо усвой вот что: страдания, счастье и блаженство — все это часть природы. Если ты ведешь борьбу, ты получаешь от природы страдания. Не то чтобы природа заставляла тебя страдать; страдания причиняет сама борьба, страдания — это тень твоей борьбы. Возьмем, к примеру, гравитацию Земли... когда ты идешь по дороге, то можешь и не чувствовать, что Земля тебя притягивает. Но если ты напился, если идешь, шатаясь, то можешь упасть и сломать себе ногу. Причиной твоего перелома стала гравитация, притяжение Земли. Земля притягивает тебя постоянно; и когда ты наклоняешься, и когда лежишь, и когда стоишь прямо, она всегда тебя притягивает. Ее притяжение не имеет к тебе никакого отношения. Если ты нагнешься слишком низко, то упадешь и ушибешь себе ногу, тогда тебе будет больно, но ты же не скажешь, что это притяжение сломало тебе ногу или причинило тебе боль.

Гравитация — это закон; таков порядок вещей. Точно так же, если ты попытаешься пройти сквозь стену, ты ударишься головой. Разве ты скажешь, что это стена ударила тебя по голове? А именно так люди часто и говорят. Но ведь это ты ударился головой, стена просто стояла неподвижно; если бы ты не подходил к ней, стена не сдвинулась бы с места, не подошла к тебе и не ударила бы по голове. Иди через дверь — и с твоей головой ничего не случится! Попытайся пройти через стену — и твоей голове не избежать шишек.

Всякий, кому вздумается бороться с природой, будет биться головой и причинять себе страдания. Тот, кто не пытается противостоять природе, тот, кто отпустил, проходит через дверь, и его голова останется целой и невредимой. Он забудет даже о том, что существует. Внутри него нет никакого конфликта, как, впрочем, нет и сдачи. Ведь даже сдаваясь, человек все же ощущает «Я есть». Нет, здесь нет ни силы воли, ни сдачи, я и не борюсь, и не отказываюсь от борьбы — ведь как я могу бороться или не бороться, если меня здесь нет? Так случается высшее блаженство. Оно нисходит сюда даже сейчас. Дверь открыта, но ты так занят своей борьбой со стенкой. Ты ведешь себя так, будто бороться со стенами — это закон природы! Большинство людей следуют именно этому закону — борьбы со стенами.

Ты когда-нибудь наблюдал, как ведет себя птица, случайно залетевшая в комнату через окно? Она так отчаянно пытается найти выход, так мечется, так бьется о стекло, что попадает куда угодно, но только не в то окно, через которое сюда залетела. Вот интересно, а как могла бы рассуждать эта птица? Первая мысль, которая могла прийти ей на ум, что, если она влетела через окно, значит, открытое окно и есть выход. Вход — это одновременно и выход, по-другому не бывает. Второе, что известно наверняка, — если ты мог войти, то сможешь и выйти. Но для этого тебе нужно знать, как тц вошел.

И вот птица летает по комнате в поисках выхода: она ищет его повсюду, но только не в окне. И чем дольше она мечется, ушибаясь о разные предметы, тем больший страх ее одолевает. Испуганная, она не в состоянии разглядеть окно. Если ты попытаешься ей помочь, захочешь показать, где выход, она испугается еще больше, и все эти отчаянные попытки улететь могут привести ее к гибели. Ты снова бросишься на помощь птице, станешь подгонять ее к окну, но, сколько ни старайся, выхода она так и не найдет.

То же самое происходит и с учениками многих мастеров. Мастер подталкивает их к выходу через окно, но именно из-за этого подталкивания ученики с силой бьются о стены.

Великий Мастер не будет тебя подталкивать. Его задача состоит в том, чтобы сделать вид, будто его вообще нет в комнате — ив самом присутствии его отсутствия ты сможешь расслабиться и ощутить легкость. Нервозность возрастает из-за присутствия другого человека; ты не можешь выбраться и при виде другого ведешь себя глупо. Это создает еще большее напряжение, которое в свою очередь еще больше тебя ослепляет. Тогда в таком взвинченном состоянии ты вообще ничего не видишь и ведешь себя как слепец.

Почему же эта птица не вылетает из комнаты через то же окно, через которое влетела? Это же так логично. Но ведь точно так же ведем себя и мы. Без сомнений, где-то в глубине, в своей основе наши рассуждения — такие же, как и у птицы, и звучат они так: «Как я могу выйти через ту же дверь, через которую вошел, если вход и выход с виду противоположны друг другу? Если вход и выход — это противоположности, тогда должна быть другая дверь!» Но, по сути своей, вход и выход — это не два разных места; это две стороны одной реальности.

Тот, кто это понимает, видит, что ты выходишь тем же путем, каким и вошел; никакого другого пути наружу быть не может. Когда ты ехал ко мне из дому, ты следовал определенным маршрутом, и тем же маршрутом ты будешь возвращаться домой. Ум может задаться вопросом: «Разве можно вернуться домой той же дорогой, которая ведет из дому?» Здесь нужно учесть небольшую разницу. Когда ты приходил, лицом ты был обращен ко мне, а спиной — к своему дому. Возвращаясь домой, ты будешь смотреть на дом, а ко мне повернешься спиной. Вот и вся разница. За исключением этого и ты остаешься тем же, и дом — тот же, и дорога та же. Место, из которого человек приходит в этот мир, — это место, в которое он возвращается обратно.

Вчера меня спрашивали о сексуальном желании. Стоит рассмотреть твой вопрос и с этой точки зрения. В утробе матери ребенок бездействует, он лишен сексуальных желаний; он находится в состоянии асексуальности. Он ничего не осознает. Когда ты не осознаешь даже самого себя, как тебе в голову может прийти мысль об удовлетворении каких-то желаний? Если есть эго, оно стремится удовлетворить свои желания, а если это невозможно, эго чувствует себя несчастным. Но перед ребенком, находящимся в утробе матери, вопрос об удовлетворении желаний еще не стоит, так как ребенок еще не отдельное существо, он — единое целое с матерью. Состояние, в котором человек пребывает в утробе матери, — это состояние мокши, абсолютного освобождения.