Бхагван Раджниш - Солнце сознания. Глиняные лампы

«Эта мантия напоминает мне о моей святости», - заявил он.

Теперь настал мой черед смеяться.

«Мне не нужно напоминать о том, кто я, - сказал я. - Мне нужно помнить лишь о том, кем я не являюсь. Можно ли назвать святым того человека, который помнить о таком своем качестве, лишь разглядывая свою одежду?» Одежда располагается на самой поверхности человека. Даже кожа не достаточно глубока, как и плоть, как и жир. Ум тоже не очень глубок. Кроме души, больше нигде нет глубины, которая могла бы вместить святость. Помни о том, что люди, устремляющие взор вовне, лишены внутренних озарений. Люди, которые думают об одежде, именно по этой причине не могут думать о душе. Что же еще представляет собой мир? Мир это ум, сосредоточенный на одежде, на поверхностном. Тот, кто может освободиться от одежды, и есть настоящий святой».

Затем я рассказал ему притчу.

К дворцу царя пришел человек в маскарадном костюме. «Мне хотелось бы получить пять рупий в подарок», - сказал он царю.

«Я могу вознаградить человека искусства, но не одарить», - ответил царь.

Человек в маскарадном костюме улыбнулся и ушел. Но напоследок он заметил: «Царь, я приму вознаграждение, только если получу подарок. Я прошу вас помнить об этом».

Этот случай забылся. Спустя несколько дней словно молния в столице вспыхнула весть о появлении некого замечательного святого. За городской чертой в медитации сидел юный святой. Он не разговаривал, не открывал глаза и не двигался. За город устремлялись людские толпы, чтобы поглазеть на святого. Люди складывали рядом с ним груды цветов, плодов, сухофруктов и сладостей. Но юноша был погружен в медитацию и не осознавал то, что происходило вокруг него.

Прошел день, миновал еще один день, а толпа зевак тем временем все росла. На утро третьего дня сам царь пришел посмотреть на святого. Он положил к ногам святого пригоршню золотых монет и стал молить его о благословениях. Но святой оставался неподвижным как камень. Никакое искушение не было способно вывести его из себя. Даже царь потерпел неудачу и возвратился в свой дворец. Все люди кричали святому: «Слава! Слава!» Но на утро четвертого дня люди обнаружили, что святой растворился в темной ночи.

В тот же день у дворца царя снова появился человек в маскарадном костюме. «Вы уже предложили мне пригоршню золотых монет, - сказал он. - А теперь не могли бы вы вознаградить меня пятью рупиями?»

Царь удивился и воскликнул: «Глупец, неужели ты оставил множество золотых монет ради пяти рупий?»

И человек в маскарадном костюме объяснил: «Царь, как я мог принять второй дар, не получив первый дар? Мне достаточно получить вознаграждение за свой труд. Более того, тогда я был святым. Возможно, я был ненастоящим святым, ну так и что с того? Я должен был сохранять достоинство человека в одежде святого».

Если вы поразмыслите над этой притчей, то многое поймете. Люди в маскарадных костюмах могут быть святыми. Почему? Потому что в так называемой одежде святого можно устроить представление. Если некая одежда полна огромного значения, тогда с ее помощью можно устроить маскарад. У того юноши и в самом деле было святое умонастроение, поэтому он оставил множество золотых монет для того, чтобы попросить пять рупий. Но стоит ли ожидать от всех людей в маскарадных костюмах святого вдохновения ' Царя обманула одежда юноши. Одежда способна обманывать, поэтому многие плуты занимают высокое положение из-за своих одеяний. Если человеку удается обмануть кого-то, тогда этот успех становится стимулом и для самообмана. Такие люди говорят: «Лишь истина одерживает победу».

Истина побеждает - такой критерий очень опасен. Из-за этого мерила в человеке развивается представление о том, что истинно то, что может победить. Истина добивается успеха, и тогда все, что добивается успеха, становится истиной. Ум очень быстро приходит к такому выводу. Это не настоящая святость, ее может примерить на себя даже актер. В таком случае для человека в маскарадном костюме будет проще простого прикинуться святым. Если переодетые люди могут быть святыми, тогда святые тоже могут одевать маскарадные костюмы. По сути, у святого нет какой-то особой одежды. Всякая одежда предназначена для любителей переодеваний. И если для святого нет никакой одежды, тогда не стоит и гордиться шафрановой мантией. Помнить об этом должен не святой, а только человек в маскарадном костюме. Но иногда такой любитель переодеваний и сам прекрасно знает, что одет неправильно. Люди, которые считают себя святыми из-за своих внешних одеяний, представляют собой просто актеров в Рамлиле, божьей игре, но воображают себя настоящими Рамами. Я знаю одного такого Раму. Однажды он сыграл Раму в Рамлиле. С тех пор он никогда не снимает сценический костюм. Но люди называют его безумным. Люди в маскарадных костюмах становятся святыми, но когда они начинают считать себя святыми, то становятся уже не актерами, а безумцами.

Одного царя охватили беспокойства. Стоит тревоге овладеть вами, и она принимается изводить вас, поскольку как только в вас возникает один страх, за ним следует множество страхов. Человек, который позволяет возникнуть в себе одному страху, бессознательно приглашает и другие страхи. По этой причине женщины часто ходят большими компаниями. Никто никогда не встречает страх в одиночку.

Удивляет то обстоятельство, что цари часто становятся жертвами тревожности, хотя на самом деле истинные монархи это те люди, которые освобождаются от всех тревог. Цепи рабства у беспокойства столь крепки, что даже абсолютная власть царя не может разбить их. Возможно, как раз по этой причине власть царей уступает власти тревог.

Человек хочет быть царем для того, чтобы обрести власть и независимость. Но в конечном итоге он понимает, что нет более беззащитного, зависимого и неудачливого человека, нежели царь. Дело в том, что человек, который хочет поработить других людей, в конечном итоге сам становится их рабом. То, что мы хотим обвязать цепями, в конце концов само пленяет нас. Для обретения независимости важна не только свобода от порабощения других людей, но свобода даже от мыслей о порабощении кого-либо.

Этот царь был таким же рабом, как и другие люди. Он тоже начал завоевывать рай, но после одержания победы обнаружил, что сидит на адском троне. То, что завоевывает гордыня, впоследствии оказывается адом. Гордыня никогда не сможет завоевать рай, потому что в раю нет гордыни. Царь хотел освободиться от завоеванного им же самим ада. Но очень трудно достичь рая и очень легко потерять его. Очень легко достичь ада и очень трудно потерять его. Царь хотел освободиться от пламени тревог. Кто не хотел бы оказаться на его месте? Неужели кто-то хочет сидеть на адском троне? Но любой человек, который желает воссесть на трон, добьется лишь адского трона. Запомните, в раю нет трона. Издалека адские троны кажутся вам райскими тронами.