Бхагаван Раджниш - Первый принцип. Пребывай в знании

Старая религия умерла! И хорошо, что она мертва. Старый Ног умер! И хорошо, что он мертв, потому что теперь дверь открыта, теперь мы можем пуститься на поиски нового Бога. Мы будем искать более реального Бога, не концептуального, а более вещественного, не философского, а такого Бога, которого можно увидеть, полюбить, которым можно жить, который способен преобразить вашу жизнь и который представляет собой жизнь истинную и больше ничего.

Миру необходима религия совсем другого типа, религия уровня мужества, религия, у которой есть жизненная сила, религия, у которой все еще бьется сердце. Старая религия просто мертва, и люди поклоняются трупу. Люди носят труп и постепенно сами уподобляются трупу, которого таскают с собой.

Первый принцип означает религию уровня мужества, такую религию, которую вы можете ощутить в своей сокровенной сути, во внутреннем мире своего бытия. Вы и есть обитель первого принципа, а не Библия, Коран или Веды. Вы место обитания первого принципа, поэтому единственный способ достичь реальности заключается в погружении в себя, в свой внутренний мир. Повернитесь вовнутрь.

Вот суть медитации. Поэтому последователи дзен не интересуются никакими догмами. Они хотят помочь вам установить связь со своим существом.

Когда пятого патриарха дзен Хунг-йена спросили, почему из пятисот монахов его монастыря он выбрал правопреемником именно Хуэи-ненга, тот ответил: «Четыреста девяносто девять моих учеников очень хорошо поняли буддизм, и только Хуэи-ненг ничего не смыслит в нем. К этому человеку нельзя подходить с обычными мерками. Поэтому я отдал именно ему робу подлинной передачи».

Хуэи-ненг «ничего не смыслит в буддизме». Рассудочное понимание не настоящее. Это обман, иллюзия, сон, заменитель. Вы упускаете реальность, и из-за того, что вам недостает мужества признать, что вы упускаете реальность, вы заменяете ее. Вы держите пластмассовый цветок. Вы заменяете истину подделкой, а потом замечательно чувствуете себя. Вы полагаете, будто у вас есть истина, но у вас ничего нет! Ваши руки пусты.

Все четыреста девяносто девять учеников Хунг-йена были сплошь учеными. Они учились много лет, штудируя все священные писания. Они вызубрили все священные книги. Но Хунг-йен выбрал человека, который ничего не смыслил в этих книгах. Выбранный им Хуэи-ненг вообще не был известен в том монастыре. Никто даже не знал о том, что он жил в том монастыре.

Когда Хуэи-ненг впервые пришел к мастеру, тот задал ему один вопрос: «Ты действительно хочешь познать истину? Это так? Ты хочешь узнать об истине или узнать саму истину?» Хуэи-ненг ответил: «А что я буду делать, если узнаю об истине? Дайте мне что-нибудь существенное». Мастер сказал: «Тогда отправляйся на кухню и приготовь рис на обед, а ко мне больше не возвращайся. Я сам позову тебя, когда наступит нужный момент».

Прошло двенадцать лет, а Хуэи-ненг просто работал на кухне, на задворках монастыря. Люди даже не знали о его существовании. Никто не знал его имени. Кому нужно думать о человеке, который просто работает на кухне с раннего утра до позднего вечера? Монастырские обитатели не знали о нем. В монастыре жили великие ученые, знаменитости, имена которых были на слуху у всех китайцев, в том монастыре обитали известные люди. Кому было дело до Хуэи-ненга?

Итак, прошло двенадцать лет, а потом однажды мастер заявил: «Пробил мой час, скоро я прокину этот мир, поэтому мне нужно выбрать какого-нибудь ученика в свои правопреемники. Любой ученик, считающий себя готовым стать моим правопреемником, должен написать четыре строки на стене перед моей дверью, чтобы продемонстрировать свое понимание истины». Лучший ученый монастыря пришел ночью к двери мастера и написал четыре строки, замечательные строки, поистине прекрасные - он выразил саму суть второго принципа. Вам не удастся взмыть выше него при посредстве ума. Он написал: «Ум подобен зеркалу. На нем собирается пыль. Сотри пыль, и ты познаешь то, что есть». Совершенно правильные строки, все верно. Что же еще?

Все монахи находились в напряженном ожидании. Люди обсуждали ситуацию и спорили о том, выберет ли мастер этого ученого себе в правопреемники. И все монахи пытались усовершенствовать его строки, но никто так и не смог найти в них недостатки. В них все было правильно...

Это один из самых сложных моментов в рассудке. Что плохого в пластмассовом цветке? В нем все правильно. Во многих отношениях такой цветок может оказаться лучше настоящего цветка. Настоящий цветок рождается утром, а к вечеру умирает. В пластмассовом цветке больше прочности, у него дольше срок годности. Пластмассовый цветок наводит на мысли о вечности! А настоящий цветок недолговечен. Настоящий цветок рождается и умирает, а пластмассовый цветок не ведает о смерти. В лице пластмассового цветка вы ближе всего встречаетесь с вечностью. Что дурного в таком цветке? Окраска пластмассового цветка может и не уступать по насыщенности окраске настоящего цветка. По сути, окраска пластмассового цветка может быть более насыщенной, потому что вы в силах обеспечить это. Вы можете надушить пластмассовый цветок благовониями, здесь у вас не будет никаких трудностей. Но недостает самого важного, и пластмассовый цветок все равно лишен жизни.

Ни один обитатель монастыря не смог отыскать недостаток в строках ученого монаха. Люди пытались улучшить его стих, но все они оказались интеллектуалами. Эти строки усовершенствовать невозможно, поскольку так звучит вершина интеллектуальной мысли. У данной фразы вполне логический вид: «Ум подобен зеркалу. Пыль собирается на зеркале, и тогда зеркало теряет способность к отражению». Именно это случилось с умом.

Несколько монахов обсуждали стих своего ученого товарища, проходя мимо Хуэи-ненга, который работал на кухне. Он услышал их разговор, когда они упомянули эти прекрасные строки, суть всех священных писаний, и рассмеялся. Двенадцать лет никто не слышал, чтобы Хуэи-ненг смеялся. Но он хохотал. Монахи взглянули на него и спросили: «Почему ты смеешься?» Он ответил: «Все это чушь. Строки не отражают действительность». Монахи не поверили своим ушам. Этот чистильщик риса, который только и делал в течение двенадцати лет, что стряпал на кухне... Никто ни разу не видел, чтобы он даже практиковал медитацию.

Никто не знает... Этот человек стал просветленным? Но монахи не поверили Хуэи-ненгу. Они были образованными людьми, поэтому посмеялись над ним, сочтя его замечание абсурдным. Они сказали: «Здесь живут сплошь великие ученые, а тебя, чистильщик риса, за двенадцать лет никто не застал за чтением священной книги. Никто ни разу не видел, чтобы ты сидел рядом с мастером и о чем-то его спрашивал. Неужели ты способен улучшить стих нашего ученого товарища?» Хуэи-ненг ответил: «Да, могу. Однако есть одна трудность, я не умею писать. Я умел немного писать двенадцать лет назад, но теперь разучился».