Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Синтез Йоги – II

Если ментальное существо недостаточно очищено, освобождение вначале бывает частичным или временным; кажется, что Джива снова нисходит в эгоистическую жизнь и утрачивает более высокое сознание. На самом деле между внешней природой и более высоким сознанием возникает некая пелена или вуаль, Пракрити на какое-то время возвращается к своей старой привычке работать под принуждением, не всегда зная и помня об этом возвышенном переживании. То, что действует в ней тогда, – это призрак старого эго, который с помощью остатков смешения и нечистоты, еще имеющихся в природе, поддерживает механическое повторение прежних привычек. Эта пелена то возникает, то исчезает, восхождение и нисхождение сменяют друг друга, и так продолжается до тех пор, пока от нечистоты не удается полностью избавиться. В интегральной Йоге этот период может быть довольно долгим, так как в ней необходимо достичь абсолютного совершенства; садхак должен быть способен всегда, в любых обстоятельствах, и в действии, и в бездействии открываться сознанию высшей истины, а затем жить в нем. Недостаточно иметь совершенную реализацию в трансе самадхи или в глубоком покое, он должен и в трансе и в бодрствующем состоянии, в пассивном созерцании и в активной деятельности оставаться в постоянном самадхи сознания, прочно утвердившегося в Брахмане. [17]Но когда наше сознательное бытие становится достаточно чистым и ясным, у нас появляется возможность устойчиво пребывать в более высоком сознании. Ставший безличным, Джива, единый с универсальным Я» или пребывающий во власти Трансцендентного, живет, обосновавшись высоко вверху, [18]и оттуда спокойно взирает на прежние природные процессы, остаточные формы которых все еще могут возникать в его природных частях. Деятельность трех гун Пракрити в его внешнем существе не может затронуть его, и даже приступы печали и страдания не в состоянии пошатнуть и свергнуть его с его высокого трона. И наконец вуаль между высшим и низшим сознанием полностью исчезает, и тогда высший покой овладевает волнением и беспокойством низшей природы. Воцаряется нерушимая тишина, в которой душа может стать полным хозяином себя вверху, внизу и на всех уровнях своего существа.

Такая реализация, конечно же, не является целью традиционной Йоги знания, предполагающей, скорее, уход и из человеческой природы, и из того, что превосходит ее, и из всего проявленного в неопределимый Абсолют. Но какой бы ни была цель, путь знания в первую очередь должен вести к абсолютному покою; ибо если прежняя деятельность Природы в нас не успокоена полностью, то очень трудно или вообще невозможно заложить прочный фундамент, способный поддерживать подлинное состояние души или какую-либо божественную деятельность. В основе деятельности нашей природы лежит беспорядочное смешение разнородных импульсов и беспокойное побуждение к действию, Божественное же в своей деятельности опирается на глубокий и незыблемый покой. И если мы хотим освободить душу от тисков низшей природы, мы должны погрузиться в этот океан покоя и стать им. Поэтому, обретя универсальное сознание, Джива сначала восходит к Безмолвию; он становится безграничным, спокойным и неподвижным. Какое бы действие, какая бы работа ни совершалась телом или другими частями существа, Джива лишь наблюдает, не принимая в этом участия, не санкционируя и не имея к этому никакого отношения. Есть действие, но нет действующего лица, нет зависимости от действия, нет ответственности. Если необходимо личностное действие, Дживе приходится сохранять или восстанавливать то, что мы назвали формой эго – своего рода ментальный образ «я», являющийся знающим, преданным, слугой или инструментом, – но это лишь образ, а не что-то реальное. И даже если этого образа нет, деятельность может продолжаться, осуществляясь просто силой Пракрити, без какого-либо действующего лица, а на самом деле даже без ощущения, что кто-то действует; ибо «Я», в которое погрузился Джива, все еще являет собой неподвижность и глубочайший покой. Путь трудов ведет к осознанию Господа, но в данном случае неизвестен даже Господь; есть только безмолвное «Я» и Пракрити, осуществляющая свои труды, и сначала даже кажется, что ее орудиями являются не живые существа, а имена и формы, существующие в «Я», но не имеющие для него никакой реальности. Душа даже может превзойти эту реализацию и либо подняться к Брахману, как к Пустоте всего сущего, отказавшись от всех позитивных представлений о «Я», Пустоте невыразимого покоя, поглощающей все, даже Сат, даже то Сущее, которое является безличной основой индивидуальной или универсальной личности, или же слиться с ним, как с неописуемым «Тем», о котором ничего нельзя сказать; ибо для человека, находящегося в «Нем», вселенная и все сущее просто не существуют, представляясь уму сном более призрачным, чем любой когда-либо видимый или воображаемый сон – иллюзией настолько призрачной, что даже само слово «сон» кажется слишком позитивным, чтобы описать полную нереальность видимого. Эти переживания лежат в основе того возвышенного Иллюзионизма, которому так подвержен человеческий ум, когда он, превосходя собственные пределы, достигает высочайших вершин.

Эти представления о мире как о сне или иллюзии рождаются в нашей все еще сохраняющейся ментальности в результате занятия Дживой новой позиции и его отказа от стереотипов, навязанных ему прежними ментальными ассоциациями и привычным взглядом на жизнь и существование. На самом деле Пракрити действует не для себя и не по собственному побуждению, а следуя повелениям «Я»; ибо все ее действия проистекают из его Безмолвия – эта кажущаяся Пустота словно приводит в движение все эти бесконечно разнообразные силы и процессы, наблюдаемые нами во вселенной. Впоследствии мы опишем метод, с помощью которого садхак интегральной Йоги должен прийти к этой реализации. Однако что же будет исполнять в его новом сознании роль чувства эго и какой станет позиция Дживы, когда он, таким образом, вновь обретет власть над вселенной и начнет видеть не себя в космосе, а космос в себе? Чувства эго не будет, даже если и останется своего рода индивидуализация, обеспечивающая игру универсального сознания в индивидуальном уме и теле; и именно по этой причине все видимое садхаком навсегда станет Одной единственной Личностью, или же Пуруша станет для него Единым во многих формах или, скорее, имеющим множество аспектов и состояний – Брахманом, воздействующим на Брахмана, одним Нара-Нараяной, [19]наполняющим собою мир. В этой более широкой игре Божественного можно наслаждаться отношениями, основанными на божественной любви, не падая при этом на уровень эго и не связывая себя чувством эго, – это похоже на высочайшую стадию человеческой любви, аналогичным образом описываемую как единство одной души в двух телах. Чувство эго, столь активно участвующее в мировой игре и столь сильно искажающее истину вещей, не является ее необходимым элементом; Единый, делающий себя поприщем своей работы, играющий с собой, бесконечность в единстве и бесконечность в многообразии – вот в чем всегда заключается истина. Когда индивидуальное сознание восходит к этой истине космической игры и начинает жить в ней, тогда, даже действуя с максимальной интенсивностью, даже находясь на уровне низшего существования, Джива остается всегда единым с Господом и больше не подвержен заблуждениям и рабской зависимости. Он находится во власти высшего «Я» и свободен от эго.