Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Письма о йоге – V

Счастье, в обычном понимании, это радостное состояние витала, либо беспричинное, либо чем-то обусловленное. Удовлетворенность уступает счастью в интенсивности – а если говорить о радости покоя или освобождения от трудностей, то это скорее состояние радостной умиротворенности ( śānti ). Счастье не должно становиться состоянием самоуспокоения или инертности, и в этом нет никакой необходимости, так как счастье и стремление вполне могут сочетаться. Конечно же, можно испытывать счастье, находясь в инертном состоянии, но большинству людей такое счастье довольно быстро наскучивает, и они начинают хотеть чего-нибудь еще. Некоторые йоги удовлетворены тем счастьем, которое они переживают в состоянии спокойной неподвижности, но это потому, что такого рода счастье является формой Ананды, и, пребывая в этой неподвижности, они ощущают высшее «Я» и его вечный покой и не хотят ничего большего.

В действительности, нет никаких объективных причин для того, чтобы радость неизбежно сменялась печалью – разве что у витала может быть такая привычка. Но от этой привычки вполне можно избавиться.

В витале имеется три препятствия, которые необходимо преодолеть, и преодолеть их очень трудно – это похоть (половое влечение), гнев и раджасическое эго. Раджасическое эго является поддержкой и опорой первых двух.

Конечно, если человек стремится не к Нирване, то ему придется заниматься своим маленьким эго – не потворствуя ему, а трансформируя и устраняя его.

Имеющуюся форму эго необходимо растворить – она не должна быть заменена на эго больших размеров или какой-то иной его разновидностью. Эго следует заменить истинным существом, которое, даже сохраняя свою индивидуальность, ощущает свое единство с Божественным и со всем сущим.

Психическому существу присуща индивидуальность, но не эгоизм. Эгоизм исчезает, когда человек достигает единства с Божественным или полностью предает себя в руки Божественного.

На духовных планах эго перестает существовать, поскольку человек чувствует, что он един с Божественным; тем не менее, он может ощущать свою истинную личность или индивидуальность – являющуюся не эго, а частицей Божественного.

Хотя на духовных планах эго не существует, тем не менее на низших планах переживание духовных состояний может привести к возвеличиванию эго либо из-за гордыни, либо из-за неправильного восприятия этих переживаний. Проникновение на более высокие ментальные и витальные планы также может привести к разрастанию эго. Подобная опасность всегда сохраняется, пока в существе не установлена гармония между высшим и низшим сознанием и низшее не преобразовано по образу и подобию высшего.

Даже если в высших частях существа достигнуто единство со всем сущим и у человека нет чувства эго, то это не значит, что низшие части также свободны от него. Эго, напротив, может стать очень сильным, а действия человека – крайне эгоистичными, хотя его ум будет при этом думать: «Я свободен от эго».

От эго не так-то легко избавиться. Даже если работа выполняется в правильном духе и даже если имеется истинное знание или бхакти, эго все равно может сохраняться. Исчезновение эго означает полное освобождение (Mukti). Даже йог, переживший состояние, когда его обособленная личность растворяется в космическом сознании или неком Трансцендентном сознании, возвращаясь к взаимодействию с внешним миром, все еще обнаруживает наличие поверхностного эго. Именно по этой причине аскеты избегают внешней деятельности и утверждают, что без эго она невозможна. На самом деле это не так, но деятельность, полностью лишенная эгоизма, станет возможной только тогда, когда все внешние действия, вплоть до самых незначительных, будут осуществляться высшим сознанием.

Самата ( samatā ) означает не отсутствие эго, а отсутствие желаний и привязанностей. Чувство эго при этом может исчезнуть, но может и сохраниться либо в тонкой, либо в грубой форме – это зависит от человека.

Гордыня – это только одна из форм эго, есть и тысячи других. Все действия человека полны эго, как хорошие, так и плохие, и в этом смысле его смирение ничем не лучше, чем его гордыня, а его добродетели – не лучше, чем его пороки.

Избавить человеческую природу от эго не так-то просто. Если человек свободен от эго, он ничего не делает для себя или в собственных интересах, но все только для Божественного – все его мысли и чувства посвящены Божественному, и в этом случае он Дживанмукта и сиддха-йог.

Но это характерно для всех человеческих существ. Эгоизмом наполнено каждое их движение, он присутствует во всех их действиях, чувствах, мыслях, как в значительных, так и в банальных, как в хороших, так и в плохих. Даже смирение и то, что называют альтруизмом, у большинства людей являются только еще одной формой эгоизма. Эгоистом можно быть и тогда, когда нечем гордиться.

Это характерно для всех. Нити эго очень глубоко вплетены в человеческую природу и насквозь пронизывают ее; даже когда человек пытается избавиться от эго, оно, подобно тени, всегда шествует впереди или следует за ним, скрываясь за всеми его мыслями и действиями. Увидеть его – это первый шаг, осознать лживость и абсурдность его движений – второй, научиться в каждом своем поступке разоблачать и отвергать его притязания – третий; но полностью эго исчезает, только когда человек видит, ощущает и осознает Единое, наполняющее собою все и в равной степени присутствующее повсюду.

Это свойственно всем, потому что человеческое сознание пропитано эгоизмом во всех своих прошлых оценках происходящего. Избавиться от эго можно только благодаря постоянной и спокойной бдительности и всевозрастающей сознательности, так как, если человек пресекает все его попытки проявлять себя, оно прячется и принимает тонкие и замаскированные формы.

Ум и витал намного более эгоистичны, чем тело.

Борьба с эго является частью борьбы с физической природой, поскольку именно поверхностное эго в инстинктивном и иррациональном физическом сознании отказывается уходить.

Человеческое существо, по природе своей, эгоистично и эгоцентрично – все его действия, мысли, чувства несут на себе печать эго, и ситуация не изменится до тех пор, пока человек не научится делать центром своего существования не эго, а Божественное, и думать, действовать, чувствовать только для Божественного – или до тех пор, пока он не проникнет в высшее или божественное сознание или божественное сознание не проникнет в него, ибо в божественном сознании эго не существует.