Тензин Гьяцо - Искусство быть счастливым. Руководство для жизни

— Я не знаю, что сказать.

Заметив, что я удивлен и разочарован тем, что не получил конкретного ответа, Далай Лама добавил:

— Иногда очень трудно объяснить, почему люди делают то. что они делают... Очень часто обнаруживается, что не существует простых объяснений. Человеческое сознание — очень сложная система, поэтому в каждом конкретном случае очень непросто разобраться, что же на самом деле происходит. Мне показалось, что его ответ прозвучал несколько уклончиво.

— Но моя задача как психотерапевта состоит именно в том, чтобы выяснить, почему люди делают то, что они делают...

Он вновь рассмеялся своим особенным смехом — смехом, полным юмора и доброты, непосредственным и свободным, начинающимся с глубоких звуков и без усилий поднимающимся на несколько октав, чтобы завершиться высоким звуком удовлетворения.

— Я думаю, очень трудно представить себе, что творится в голове у пяти миллиардов людей, — сказал он, не переставая смеяться. — Более того, это невозможно сделать! С буддийской точки зрения, в каждом событии или ситуации взаимодействует множество факторов... В некоторых случаях их число настолько велико, что вам никогда не удастся получить полное объяснение того, что происходит, по крайней мере в рамках традиционных понятий.

Заметив, что я не вполне удовлетворен и этим его ответом, Далай Лама добавил:

— В том, что касается определения причин тех или иных проблем, западный подход несколько отличается от буддийского. В основе всех западных типов анализа лежит чрезвычайно сильная рационалистическая тенденция — предположение о том, что все может быть учтено. Помимо этого, для западного анализа характерны ограничения, накладываемые предположениями, которые принимаются как данное. Так, недавно я встречался с несколькими учеными в медицинском университете. Они утверждали, что мысли и чувства человека являются результатом различных химических реакций и изменений в мозгу. Тогда я спросил их, нельзя ли обратить эту причинно-следственную связь, то есть предположить, что мысль сама является причиной этих химических изменений в мозгу? И один из ученых дал очень характерный ответ. Он сказал: "Мы исходим из предположения, что все мысли суть результаты или функции химических реакций в мозгу". Таким образом, это всего лишь один из видов умственной негибкости, соглашение не ставить под сомнение раз и навсегда избранный путь мышления.

Он мгновение помолчал, затем продолжил:

— Я думаю, что в современном западном обществе существует мощная культурная обусловленность, в основе которой лежит наука. В некоторых случаях базовые аксиомы и параметры, накладываемые западной наукой на мышление человека, ограничивают вашу способность к восприятию определенных реалий. К примеру, вас ограничивает идея, что все может быть объяснено в пределах одной человеческой жизни, которая накладывается на идею, что все вообще должно быть объяснено и учтено. Поэтому, когда вы сталкиваетесь с каким-нибудь феноменом, в вашем сознании возникает определенное напряжение. иногда очень интенсивное.

Хотя я почувствовал истину в его словах, мне вначале было трудно их принять.

— Хорошо, но в западной психологии, когда мы сталкиваемся с поведением, которому трудно найти обычное объяснение, применяются определенные подходы и модели, среди которых значительную роль играет идея бессознательного, или подсознания. Мы считаем, что иногда поведение человека может быть обусловлено какими-то глубинными психологическими процессами, — например, стремлением избегать подсознательного страха.Часто именно это стремление лежит в основе наших действий — стремление не дать нашим страхам подняться из глубин сознания на поверхность, чтобы избежать связанного с ними дискомфорта.

Подумав мгновение, Далай Лама сказал:

— В буддизме существует идея предрасположенности и запечатлений, которые являются результатами определенных типов жизненного опыта. Эта идея во многом сходна с идеей бессознательного в западной психологии. Так, например, какое-нибудь событие, происшедшее с вами в раннем возрасте, может оставить сильное запечатление в вашем сознании, которое, будучи глубоко скрытым, в дальнейшем будет оказывать серьезное влияние на ваше поведение. Таким образом, неосознанные запечатления — то же, что и бессознательное. Мне кажется, буддизм не отрицает большинства концепций, предлагаемых западными психологами, а расширяет и дополняет их. В нем, например, присутствует идея сохранения обусловленности и запечатлений (импринтинг) из предыдущих жизней. Западная психология, на мой взгляд, слишком большое значение придает бессознательному. Очевидно, это логически обусловлено некоторыми базовыми предположениями, на которых она построена: например, неприятие идеи реинкарнации и, следовательно, передачи запечатлений из одного воплощения в другое. В то же время она предполагает, что все может быть объяснено в пределах одного жизненного срока. Таким образом, когда вы не можете объяснить мотивы тех или иных поступков, вы склонны во всем винить бессознательное — так, как если бы вы потеряли что-нибудь и решили, что этот предмет находится именно в этой комнате. Приняв это решение, вы ограничили себя, поскольку исключили возможность нахождения утерянного предмета вне данной комнаты или в другой комнате. Вы ищете и ищете, но не находите, продолжая, тем не менее, предполагать, что этот предмет находится именно в этой комнате!

Когда мне только пришла в голову идея написать эту книгу, я представлял ее в виде одной из книг типа "помоги себе сам", где Далай Лама объяснял бы простые и понятные решения всех жизненных проблем. Мне казалось, что мой опыт как психиатра поможет преобразовать его взгляды в набор понятных инструкций для достижения счастья. Наши беседы в конце концов заставили меня отказаться от этой идеи, так как я понял, что его мировоззрение отличается необычайной глубиной и сложностью, отражая все нюансы и оттенки жизни.

Со временем мне удалось выделить доминирующую ноту в его высказываниях — это надежда. Его надежды основаны на вере в то, что счастье достижимо, хотя для этого требуется немало усилий. В основе всех действий Далай Ламы лежит набор принципов: вера во врожденное благородство и доброту всех человеческих существ, вера в силу сострадания, вера в добро и общность всех живых существ.

В ходе нашего общения я все больше убеждался в том, что его идеи основаны не на слепой вере или религиозной догме, а на здравом смысле и практике. В основе его взглядов на человеческое сознание и поведение лежит его собственный опыт. Хотя его мировоззрение построено на традиции, которая насчитывает два с половиной тысячелетия, оно абсолютно согласуется со здравым смыслом и современными обстоятельствами. Высокое положение духовного лидера позволило ему побывать во всех уголках земного шара, познакомиться со множеством различных культур и людей из разных социальных слоев, обменяться идеями с ведущими учеными, религиозными и политическими лидерами. Результатом всего этого стал очень мудрый подход к человеческим проблемам, одновременно оптимистичный и реалистичный.