Бхиккху Бодхи - Сборник лекций

Третья главная область, где встречается термин «санкхара», подразумевает обозначение всех составных вещей. В этом контексте у санкхары пассивное значение, что означает что-либо сформированное рядом условий; что-либо составное, обусловленное, сконструированное. В этом смысле термин можно переводить просто как «формирования» без качественного прилагательного. Как просто формации санкхары включают в себя все пять совокупностей, а не только четвёртую. Данное значение термина также подразумевает внешние предметы и ситуации — например горы, поля, леса; города и селения; еду и питьё; украшения, автомобили, компьютеры.

То, что санкхары могут включать в себя как активные силы, так и объекты, созданные этими силами, крайне значимо, и обеспечивает этому термину роль краеугольного камня философского видения Будды. Что Будда подчёркивает, так это то, что санкхары в двух активных аспектах — волевых формированиях, задействованных во Взаимозависимом Возникновении, и в каммических намерениях в четвёртой совокупности — создают санкхары в пассивном смысле: «Они создают сформированное, вот почему они называются волевыми формированиями. И что это за сформированное, которое они создают? Они создают тело, чувство, восприятие, волевые формирования, сознание. Поэтому они называются волевыми формированиями». (СН XXII.79)

Хотя внешние неодушевлённые предметы могут возникать благодаря исключительно физическим причинам, санкхары, составляющие наше личностное существо — пять совокупностей — являются продуктами каммически активных санкхар, которые мы задействовали в наших прошлых жизнях. В нынешней жизни пять совокупностей постоянно поддерживаются, возобновляются, продлеваются теми волевыми действиями, которые мы свершаем сейчас, и опять-таки это становится условием для будущего существования (следующей жизни). Поэтому, как учит Будда, именно наши собственные каммически формирующие санкхары выстроили наш теперешний дом личностного бытия, и наши нынешние формирующие санкхары в настоящий момент выстраивают дома для нашего личностного бытия, которые мы заселим в будущих жизнях. Эти здания, будучи сотворёнными, состоят не иначе как из санкхар, обусловленных формирований, что содержатся в пяти совокупностях тела-и-ума.

Самый важный факт, который нужно уяснить о санкхарах, обусловленных формированиях, так это то, что все они непостоянны: «Увы, непостоянны все формирования». Они непостоянны не только в смысле, что их грубое проявление рано или поздно разрушится, но и в более глубоком смысле — на утончённом, подсознательном уровне санкхары непрерывно возникают и исчезают, постоянно появляются, а затем, через доли секунды, тут же распадаются и угасают: «Сама их природа — это возникать и угасать». Поэтому Будда заявляет, что все санкхары страдательны (саббе санкхара дуккха) — однако страдательны не потому, что они фактически болезненны и мучительны, а потому, что они несут в себе характеристику быстротечности. «Возникая, они угасают» — и поскольку все они угасают, они не могут обеспечить подлинного счастья и надёжности.

Чтобы достичь полного освобождения от страданий — не только от переживания мучительности, но и от неудовлетворительности, которая присуща всякому обусловленному существованию — мы должны обрести освобождение от санкхар. А то, что лежит за пределами санкхар — необусловлено, не сотворено, не образовано. Это Ниббана, которая соответствующе называется Необусловленным — асанкхата — противоположность санкхате (это слово — пассивное причастие от санкхары). Ниббана называется Необусловленным в точности потому, что это состояние, которое не является ни санкхарой, ни тем, что создано санкхарами. Оно описывается как висанкхара, «не имеющее формирований», а также как саббасанкхара-саматха, «успокоение всех формирований».

Таким образом, когда мы помещаем под микроскоп слово «санкхара», мы видим в нём сжатое выражение всего мировоззрения Дхаммы. Активные санкхары являются каммически активными волевыми действиями, которые бесконечно создают санкхары пяти совокупностей, или, другими словами, саму нашу личность. До тех пор, пока мы будем соотносить себя с пятью совокупностями (это работа невежества) и искать в них удовлетворение (это работа жажды), мы будем и далее выделять волевые формирования, которые будут создавать дальнейшие комбинации совокупностей. Такова природа сансары: неразрывный процесс пустых, но действенных санкхар, которые порождают другие санкхары, что возносятся на новой волне в каждом новом рождении, а затем, взойдя на самый гребень, срываются в старость, болезни и смерть. И всё же процесс, окутанный невежеством, которое на самом деле нами и управляет, продолжается и дальше, поддерживаемый постоянно дразнящей, но всегда ускользающей надеждой окончательного удовлетворения.

Однако, когда мы предпринимаем практику Дхаммы, мы жмём на тормоз этой неустанной генерации санкхар. Мы учимся видеть истинную природу санкхар, наших собственных пяти совокупностей — изменчивые обусловленные процессы, которые продолжаются сами по себе. Так мы отключаем двигатель, работающий на топливе невежества и жажды, и процесс каммических образований, производства активных санкхар, качественно распадается. Положив конец обусловленной реальности, мы открываем дверь к тому, что существует всегда, но не является составным, обусловленным — дверь к асанкхата-дхату, необусловленному элементу. Это Ниббана, Бессмертное, успокоение всех волевых формирований, окончательное освобождение от всех обусловленных формаций, и таким образом, свобода от непостоянства и смерти. Поэтому наша строфа завершается так: «Успокоение всех формаций блаженно!».

Одним из самых проблемных вопросов, с которыми встретился буддизм Тхеравады в последние годы — это столкновение между классической тхеравадинской медитацией випассаны и «недвойственными» традициями созерцания, представленными Адвайтой Ведантой и буддизмом Махаяны. Ответом на эти столкновения стали самые различные трактования — начиная неистовыми конфронтациями и заканчивая попытками представить всё как суть одно и то же. Хотя эта статья не претендует на то, чтобы разобрать все наитончайшие аспекты этого спорного диалога, я надеюсь, она прольёт некоторый свет на позицию опирающейся на Палийский Канон Тхеравады.

Моей первой вводной ремаркой будет утверждение о том, что система медитативной практики не подразумевает под собой самодостаточную дисциплину. Любая аутентичная система духовной практики всегда находится в рамках матрицы концепций, определяющей проблемы, которые требуется решить, и цель, к которой планируется идти. Поэтому смешивание техник в противоречивых рамках концепций чревато опасностями. Хотя такие смешивания могут казаться экспериментированием или эклектицизмом, в долгосрочной перспективе, скорее всего, это создаст определённый «умственный диссонанс», который может сказаться на состоянии глубинных уровней психики вплоть до полного беспорядка в голове.