Бхиккху Бодхи - Сборник лекций

Однако с этим утверждением я хотел бы поспорить. Согласно собственному учению Будды, глубину и полноту нельзя купить по цене «различения», а следует постичь на самом высоком уровне, сохраняя при этом нетронутость разнообразия и двойственностей, и это столь очевидно при мудром рассмотрении мира. Я бы добавил, что учение, которое настаивает на различении реальных двойственностей такими, какие они есть, в конечном счёте более удовлетворительно. А причина этой большей удовлетворительности, несмотря на отказ устремлять ум к полному единству, заключается в значимости другого фактора, который аннулирует важность к единению. И этим фактором является нужда оставаться в действительности, [т. е. в реальности, какая она есть].

Я считаю, что учение Будды, представленное традицией Тхеравады, превосходит все прочие попытки разрешить духовные дилеммы человечества за счёт своего отказа жертвовать данностью ради единения. Дхамма Будды не указывает на всеохватывающий абсолют, в котором растворяются напряжения повседневного опыта в метафизическом единении или непостижимой пустотности. Оно, скорее, указывает нам на действительность конечной сферы постижения, к тому, как существуют все вещи на самом деле (yathabhuta). Кроме прочего, оно указывает нам на Четыре Благородные Истины страдания, его источника, его прекращения и пути, ведущего к его прекращению, то есть к освобождающему провозглашению того, как всё существует. Эти четыре истины, говорит Будда — благородные истины. И делает их благородным то, что они действительны, не подлежащи сомнению, неизменны (tatha, avitatha, anannatha). Именно неспособность узреть эти истины заставляет нас вращаться в сансаре. Именно постижение этих истин в точности такими, какие они есть, позволяет достичь подлинной цели духовного путешествия — прекращения страданий.

В продолжение этому эссе я хотел бы обсудить три основные области различия между учением Будды (Арья Дхаммой) и философиями недвойственности. Эти области соотносятся с тремя разделами буддийского пути — нравственностью, сосредоточением, мудростью.

В отношении нравственности различия между двумя учениями сразу не видны, поскольку обе доктрины говорят о важности добродетельного поведения в самом начале обучения. Различия появляются позже — в том, как представлена роль нравственности на продвинутых стадиях пути. Для систем недвойственности все двойственности в конце концов преодолены при постижении абсолютной реальности или изначальной основы. Когда Абсолют охватывает и превосходит все различия, тот, кто реализовал уничтожение различения между добром и злом, добродетелью и недобродетелью, теряют собственную мотивацию. Говорится, что такие различения являются значимыми только на двойственном уровне, но не на уровне конечной реализации. Это нужно только для обучающегося, но не для достигшего. А потому мы обнаруживаем, что в их исторических формах (особенно в индуизме и тантрическом буддизме), философии недвойственности утверждают, что поведение просветлённого мудреца не подчиняется правилам морали. Мудрец превзошел все условности добра и зла. Он действует спонтанно за счет собственной интуиции Абсолютного, а потому не скован правилами морали, которые всё ещё значимы [только] для тех, кто пробивается к свету. Его поведение трудно постижимо, что дало понятие «безумной мудрости».

Для Арья Дхаммы существует ясное и острое различение между двумя типами поведения — нравственным и безнравственным, и оно присутствует на протяжении всего пути. «Поведение двояко, я говорю вам, такое, которое следует развивавать и такое, которое не следует развивать, и это поведение есть либо то, либо это» (МН 114). Поведение буддийского идеального святого — Архата — обязательным образом подразумевает высшие стандарты нравственной правильности, и в духе и в букве [писании]. И согласованность с писанием здесь спонтанна и естественна. Будда говорит, что освобождённый живет в согласии с Винаей и видит опасность в мельчайших нарушениях. Он не может намеренно нарушить ни один из обетов, и он никогда не будет действовать, исходя из желания, ненависти, заблуждения и страха.

В области сосредоточения (медитации), мы вновь сталкиваемся с разительным отличием между системами недвойственности и Арья Дхаммой. Поскольку для систем недвойственности различения в абсолютном плане нереальны, ни практика медитации по устранению омрачений ума, ни практика развитий добродетельных состояний — чётко не выражены. В таких системах часто говорится, что омрачения ума — всего лишь видимость, лишённая внутренней реальности, или даже проявление Абсолюта. А потому стремление к их устранению тщетно, подобно убеганию от призрачного демона: попытка уничтожить омрачения означает усилить иллюзию двойственности. Медитации недвойственности заявляют: «нет омрачений и нет чистоты»; «омрачения имеют одну сущность с трансцендентной мудростью»; «путём страсти уничтожается страсть».

В Арья Дхамме практика медитации разворачивается от начала и до самого конца как процесс очищения ума. Она начинается с осознавания опасностей неблагих состояний ума: это реальные сорняки нашего сознания, которые нужно сдержать и уничтожить. Завершение практики означает полное уничтожение загрязнений путем развития благих противоядий. В течение всего курса практики требуется различение между тёмными и светлыми качествами ума, требуется настойчивость и прилежание: «Он не лелеет возникшее неблагое состояние, он оставляет его, развеивает его, покидает его, обнуляет его» (МН 2). Помехи являются «причинами слепоты, невежества, разрушающих мудрость, не ведущих к ниббане» (СН 46:40). Практика медитации очищает ум от пороков, подготавливая путь к уничтожению омрачений (asavakkhaya).

В конце концов, и в сфере мудрости, Арья Дхамма и системы недвойственности идут в разных направлениях. В системах недвойственности цель мудрости — пробиться сквозь многосторонние проявления (или проявления многогранности) с целью обнаружить единую реальность, которая лежит в основе их всех. Конкретные феномены, несмотря на их различность и противоположность, есть всего лишь внешняя форма, за которой скрывается Единое: или субстанциональный Абсолют (Атман, Брахман, Бог, т. д.), либо метафизическая пустота (шуньята, пустотность ума и т. д.). Для таких систем освобождение наступает при постижении фундаментального единства, в котором сливаются все противоположности и различения высыхают, как роса.

В Арья Дхамме мудрость ставит целью видение и знание вещей такими, какие они есть (yathabhutananadassana). Поэтому, чтобы знать вещи такими, какие они есть, нужно относиться к феноменам с полнотой их деталей. Мудрость не задевает разнообразие и множественность. Она раскрывает характеристики феноменов с целью получения прозрения в их качества и структуру. Мудрость двигается не в направлении всецельного охвата и соотношения со Всем, а к беспристрастности и отделению, освобождению от Всего. Развитие мудрости никоим образом не «подрывает» определённость феномена, приводя его лишь в «проявление», и не относится к феноменам, как к окнам в некую постоянную основу. Вместо этого она исследует и различает, чтобы понять то, как вещи существуют: