Намкай Ринпоче - Шинэ

Из беседы Намкая Норбу 8 и 9 ноября 1984 года.

Теперь я кое-что повторю из того, что объяснял вчера. Я повторяю всякий раз, потому что то, чему учу, должно быть понято и известно. То, чему я учу, то, что следует делать, достаточно знакомо вам. Нет необходимости собирать множество различных учений, поскольку обычно мы привыкли это делать.

К примеру, отправляясь к разным учителям и пожиная учения от них, у нас всегда возникает такое отношение, что то, чего мы ищем — нечто таинственное. И точно также, тем же способом, мы собираем коллекцию или пожинаем урожай книг, которые были написаны, но не одна из них не становится нам знакома или близка. А прежде всего, они не становятся путем, чтобы входить в практику, и это на самом деле очень плохо. Поиск такого рода вовсе меня не радует. И даже когда человек понимает, что делает именно это, это меня также не радует, потому что то, что я делаю от всей души, от всего сердца, я стараюсь чтобы вы меня поняли.

Мне нужно, чтобы вы поняли меня — дело не в том, что я объясняю, провожу некоторый анализ, а вы запишете себе в блокнот несколько строчек. Но что вы действительно должны понять, это то, что вам действительно надо нечто сделать. И вы можете понять это напрямую, а затем использовать и вот, что здесь имеется в виду под пониманием.

Также есть принцип учения, и принцип в том, что тот, кто учит, если он учитель, то у него есть свои обязательства, свой долг; его долг — передавать, а передача означает прежде всего дать понять. Когда понимают, тогда входят в практику. Вошел ли в практику или не вошел, это также очень сильно зависит от того, как ему передавалось, и как это было понято.

Если то, что сделано, то, что дано- это философского типа объяснения с обширным анализом, то тот, кто следует ему, он может понять его на этом уровне и когда учение закончено, нечего применять. Это называется “объяснение без введение в знание”. Вместо того, чтобы действовать подобным образом, необходимо то, чтобы было одно, знание и затем другое, введение этого знания в практику.

И в практике также есть метод. Где есть практика, там всегда есть средства для того, чтобы прогрессировать. Подобный прогресс имеет свою цель, которая называется реализацией. Это то, что передается, у учителя есть долг, и он состоит в том, чтобы передавать именно таким образом. И так учат с осознанностью, а учить с осознанностью значит прежде всего учить с великим состраданием. Великое сострадание не означает способ мышления или формирование мыслей, но это принцип, принцип того, что следует передавать.

Если учитель или мастер передает учение, это означает прежде всего, что он что-то знает, а также то, что он знает, согласно ему, оно имеет ценность. И поскольку он это знает, он передает это для других. Это значит, что он воистину делает нечто на благо тех других лиц, а это и есть принцип сострадания, и в том, кто передает, не должно быть в этом недостатка.

Так что вот принцип, который должен быть понят, а то, что должно быть понято, то передается всеми возможными средствами. Даже если передача использует лишь несколько слов или очень небольшое число значений, но она вещь очень точная, применимая, оставляющая за собой вполне ощутимый след. Кто-то может разглагольствовать два или три часа, а после чего люди скажут: “Кхм, интересно”, а потом все, смысла в этом никакого.

Учения не таковы, никогда не следует их расценивать так, как будто просто собираешься пойти послушать лекцию. Лекция тоже может быть чем-то, что вы посчитаете интересным, но учение означает, что оно касается состояния или условий существования человека, а этот принцип должен включать, как слушателя, так того, кто объясняет учение.

Порой случается так, что для кого-то эти вопросы в новинку, и он даже не вполне понимает, о чем говорят. Может, он никогда и не следовал учению- это вполне возможно. Ничего странного в этом нет, он поймет со временем, что подразумевается под учениями. Мы по привычке думаем, что, когда кто-то пришел послушать учителя, то подчас мы думаем, что это произошло по случайности, человек пришел сюда чисто по игре случайности. Так просто случилось, что мой друг мне позвонил и сказал, что там-то и там-то будут давать это учение, или я увидел объявление по этому поводу. Вот как все и случилось, говорят люди.

Действительно, это может происходить и таким образом, но что касается учения Дзогчен, очень трудно дойти до него по чистой случайности. Даже если вы сами, сам такой человек и не знает причины, но без сомнения, такая причина есть- личная причина, которая связывает вас с учениями. Это может быть очень просто.

Скажем, вместе собрались сто людей, один объясняет учение Дзогчен, а другой не понимает, да и не хочет он понимать, он ожидал чего-то совсем другого. Он уходит, он, возможно, будет раздосадован через несколько мгновений, это означает, что тот, кто дает учение, тем самым не обеспокоен, если кто-то уходит, поскольку он понимает, в чем причина.

Никогда не следует считать, что неизвестный нам человек- новичок. И по этой же самой причине тот путь, которым представлен Дзогчен- путь непостепенный. Но даже если он непостепенный, его способен практиковать любой. Обычно когда мы видим человека, то люди спрашивают: “ Вы буддист или нет? Какие практики вы выполняете? Вы принимали прибежище или нет?” Вы все понимаете, что система такого рода существует, но я бы не сказал, что это- система буддизма.

Не вполне ясно, говорил ли Будда о том, что все это надо делать и обо всем этом спрашивать. Это человеческая система, поскольку человек очень категоричен, и ему нужно, чтобы учение тоже было категоричным. Зачем же он все это делает? — да потому что у него есть такое рассуждение или он воображает себе, что неизвестный ему человек на самом деле неизвестен, и контакта с ним нет.

Кто-то говорит: “Я никогда не принимал прибежище. Я никогда не следовал буддистким учениям”. Он автоматически после этого считается совершеннейшим новичком. Но, когда мы говорим об учениях Дзогчен, может ли такой человек считаться совершеннейшим новичком или нет? Ответ отрицательный, его нельзя считать полным новичком, поскольку Будда сам говорил: “Человек не может судить другого человека”. Он имел в виду, что у человека есть собственный дух, у него могут быть различные кармы, у него может быть свое отличное состояние, и по лицу его вы не увидите, кто он. Может он быть очень глупым, но также у него может быть очень высокий, возвышенный дух.

Если бы мне сейчас увидеть среди людей моего Мастера, то никто из вас, кто увидел бы его вместе со мной, не узнал бы, что он был великим практиком или великим мастером. Есть много практиков Дзогчен, которые именно таковы, вы не можете наблюдать ничего в их внешнем поведении. Так что, не говорится нигде о том, что человек великой духовности или возвышенной духовности должен обязательно облачаться в шелковые одеяния или что-то в этом духе.