Неизвестный афонский исихаст - Трезвенное созерцание

«Некий брат был искушаем и терпел скорби от одного человека, но ради Господа молчал и переносил искушение с радостью. Но как человек, носящий плоть, со временем он начал искушаться помыслом и печалью. Поэтому, удалившись в сокровенное место, он молился Богу из глубины сердца со скорбью и горестью, орошая слезами землю и прося Господа дать ему терпение и незлобие. И Господь утешил его и соделал более ревностным и более терпеливым следующим образом. Когда он молился с сердечной болью, его охватил сон. Ему показалось, что он очутился на равнине, которая была так просторна, что по своей ширине была почти похожа на небо. На равнине было столько людей, сколько звезд на небе и песка в море. В подтверждение же истинности слова послушай возлюбленного Богослова и Евангелиста, который в своем Апокалипсисе говорит: И вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред Престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих [176].

Итак, все эти бесчисленные люди, одетые в белые сияющие одежды, были на той прекраснейшей равнине и все вместе громко с некоей чудной сладостью пели: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуиа [177]. Брат, изумляясь бесчисленным количеством тех почтенных людей и чудной мелодией, спросил одного из них о том, кто они такие, какую добродетель соделали они, носящие столь блистающие белые одежды, и почему они поют эти стихи. Тот же, отвечая брату, сказал: «Мы, которых ты видишь и при виде которых изумляешься, когда были в преходящей жизни суетного мира, ради любви Христовой перешли реку искушений и скорбей. Потому так светлы и белы наши одежды. Или ты не слышишь, как Наперсник и Богослов говорит о нас следующим образом: Это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили их Кровию Агнца [178]? Та великая скорбь, которую мы претерпевали в мире, теперь стала для нас великой радостью, и, возвещая о том, что мы ради Христа претерпели скорбь и искушение, мы поем теперь: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуиа. Потому что христианин, живя в мире, облекается во Христа благодаря скорби мира, а не его радости. Ведь Христос сказал: В мире будете иметь скорбь, а мир возрадуется, но печаль ваша в радость будет [179]. Христианин, имеющий дерзновение и надежду на Христа, пусть дерзает и пусть надеется на Христа, когда пребывает в скорби и страдает за Него, когда его будут презирать и поносить за Него, когда за Него его возненавидят и изгонят, потому что Христос говорит: Блаженны вы, когда будут поносить вас люди, и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня [180]. Потому если христианин не претерпит таких скорбей за Христа, то не облекается в Него и не входит в Его радость». Когда он сказал это брату, брат пришел в себя и впоследствии стал более ревностным, чем прежде, в терпении любой скорби, борьбы и искушения ради имени Христова, дабы после этой жизни Христос сопричел его к тем облаченным в сияющие белые одежды людям, которые стоят у Престола Христа и всегда радостно славословят Его».

Посему подумай и помысли теперь, возлюбленный, сколь велика радость тех христиан, которые терпят скорби и проводят свою жизнь в подвиге и злострадании. Ибо эти стихи, которые они будут петь там, являют безмерную радость, которая будет тогда у них, как и теперь. Слова: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся. Аллилуиа — поют не всегда, но только во время господских и исполненных радости праздников Христовых. И можно обобщить: те, кто ради Христа проводят здесь жизнь в большой скорби и великих искушениях, будут там со Христом и будут зреть Христа лицом к лицу, беседуя с Ним сладко-сладко, подобно тому как любящий отца сын беседует с любящим сына отцом.

Итак, Христос станет для них всяким утешением и всякой радостью. Потому что там они уже не будут алкать, как алкали здесь ради заповеди Христа, которая гласит: Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь [181]. И насытятся они не едой и питьем, но славою Христовою, как говорит и божественный пророк Давид: Насыщуся, внегда явити ми ся славе Твоей [182]. И жаждать там они уже не будут, как добровольно жаждали здесь, дабы причинить скорбь телу. И они уже не будут опаляться пламенем скорбей и искушений, как опалялись скорбями и искушениями здесь, подобно золоту в горниле, и таким образом являли истинную любовь ко Христу, любовь, сияющую сильнее, чем раскаленное и семикратно очищенное серебро. Потому что Христос, Добрый Пастырь овец, там, в Своем Царстве, будет пасти их и приведет на райские и всегда цветущие и благоуханнейшие луга, откуда истекают потоки сладости и прохладные источники приятнейших вод бессмертной жизни. Ибо снова говорит возлюбленный Иоанн в своем Апокалипсисе: Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной: ибо Агнец, Который среди Престола, будет пасти их и водить их на живые источники вод; и отрет Бог всякую слезу с очей их [183]. Дал бы и нам Бог когда-либо в этой жизни великую скорбь и обильные слезы в очах наших, чтобы там, в Его Царстве, с очей наших была отерта всякая слеза и сердце наше радовалось истинной и вечной радостью. Этой радости да сподобимся в Самом Христе и Боге нашем. Ему же слава и держава во веки веков. Аминь.

О том, как мысль, очистившаяся благодаря присно совершаемой в сердце умной молитве, которая является матерью слез, постигает источник различных помыслов, входящих в душу: какие от Бога, а какие — от демонов. Также о скорби.

Как только снизойдет в душу благодать Божия и воссядет в этой душе, в ту самую минуту и в тот самый момент чистая и трезвенная мысль чувствует и ощущает, что пришла в душу и вселилась в ней благодать Божия. Престол же мысли находится посередине лба, в самом высоком месте человеческого тела, как в специальной и высокой дозорной башне, откуда видно все и повсюду. И как только она почувствует, что что-то приближается к душе, тотчас извещает об этом ум человека, чтобы тут же прибежал и он, и они вместе строго исследовали и посмотрели, от Бога ли то, что вошло в город, то есть в душу, или от демонов.

Это совместное действие и совместное размышление ума и мысли [184]называется рассуждением. И это рассуждение истинно, потому что ум вместе с мыслью судит и исследует точным и высоким помыслом различные действия, которые на чувства души и тела оказывает все то, что вошло в душу, пройдя чрез пост мысли и ума. Это суждение, совершаемое мыслью и умом, правильное и доброе. Ибо сказано: Двое лучше одного [185]. Потому добрым и полезным помыслам они открывают вход и разрешают войти в душу свободно и беспрепятственно. А лукавые и обманчивые помыслы они отвергают и ненавидят.