Марк Синглтон - Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Подобное негативное отношение к хатхе Вивекананда озвучил в Вашингтон-холле, в Сан-Франциско 16 марта 1900 года, «… Есть некоторые секты, которые называются хатха-йогой… Они говорят, что величайшее благо – предохранять тело от умирания… Они – полностью в процессе цепляния за тело. Двенадцать лет обучения!

...И нужно начинать, с раннего детства, иначе ничего не выйдет» (1992 [1900], 225).

Ссылаясь на хатха-йогов, проживших пять сотен лет, он восклицает, «Что из того? Я бы не хотел жить так долго, «довлеет дневи злоба его» («Довольно для каждого дня его заботы», Матфей 6.34). Одного маленького тела, со всеми его заблуждениями и ограничениями, вполне достаточно» (225). По иронии судьбы, или, возможно, зная об этом наперед, Вивекананда умрет два года спустя, в возрасте сорока.

Этот отрывок, иллюстрирующий потустороннюю риторику Вивекананды, странным образом противоречит его сосредоточенности на накоплении личной мощи и контролю над природой, которую мы находим в «Раджа Йоге». «Знание – власть, – пишет он. – Мы должны получить эту власть» (2001 [1896],145). Несмотря на то, что акцент на власти в йоге обычно ассоциировали с хатха-йогином, я утверждаю, что написанное Вивеканандой берет начало в риториках «персональной силы» Американской Новой Мысли (см. главу 6).

В 1895 году, в рамках подготовки своих лекций Вивекананда интенсивно штудирует Йога-сутры, на которые опирается его раджа-йога, и просит Е.Т. Старди в Нью-Йорке, чтобы тот приобрел от своего имени ряд работ по йоге – «начальные курсы», включая фундаментальные досовременные тексты по хатха-йоге, «Хатха Йога Прадипика» и «Шива Самхита» (1992 [1895] , 361).

Ясно, что Вивекананда считал традиции хатхи достаточно важными, чтобы принять их во внимание при составлении своей доктрины современной йоги, но, в конце концов, отверг цели и средства практикующих хатху, посчитав их препятствием на пути и отвлечением от настоящей работы ума и духа.

Это желание и готовность изучать базовые тексты средневековой хатха-йоги наряду с «Йога-сутрами» Патанджали в решающий период создания концепции и построения основополагающего документа «современной йоги» не повлекло за собой, иначе говоря, валоризации целей и методов хатха-йоги. Напротив, в своих трудах до и после написания «Раджа йоги» Вивекананда последовательно квалифицирует практикующего хатха-йогу как по существу введенного в заблуждение об истинном смысле йоги.

Вивекананда квалифицирует практикующего хатха-йогу как введенного в заблуждение об истинном смысле йоги.

Среди аллюзий на роль хатха-йоги в жизни и работах Вивекананды встречается анекдот, рассказанный ученикам Свами незадолго до его смерти, во время празднования в 1902 годовщины своего гуру Рамакришны. В нем описано то, что, кажется, было не только решающим моментом в его будущем отношении к хатха-йоге, но и основным мотивом всей его миссионерской карьеры.

Ученик спросил Вивекананду, не посещало ли его видение Рамакришны после смерти Рамакришны. В ответ Вивекананда рассказал, что вскоре после смерти учителя у него сложились тесные отношения со святым из вайшнавов, Павхари Баба из Гхазипура, отметив, что «он мне очень нравился, и он также глубоко полюбил меня» (1992 [1902], 242).

В «Жизни Свами Вивекананды, рассказанной его западными и восточными учениками» (1979), эта встреча датируется третьей неделей января 1890 года. Макс Мюллер в своем исследовании жизни Рамакришны отмечает, что имя гуру Павхари – сокращение от Паванахари – означает «тот, кто живет на воздухе», и пишет, что самосожжение Павхари в своем доме в Гхазипуре незадолго до 1898 «стало болезненной сенсацией для всей Индии» (1974 [1898], 10-11). (По другим сведениям, Павхари Баба мирно скончался в своей отшельнической пещере в возрасте ста лет. — Прим. пер.)

После двух месяцев тяжелых практик аскезы под руководством Павхари, страдающий от мучительного люмбаго и ухудшения здоровья Вивекананда решается начать обучение у этого гуру по хатха-видья и дополнить то, что получил от Рамакришны,

«Я не учился никакому искусству, делающему слабое тело сильным, хоть и жил с Шри Рамакришной в течение многих лет. Я слышал, что Павхари Баба знал науку хатха-йоги. И решил научиться у него практикам хатха-йоги и с их помощью укрепить организм» (Disciples 1979 , 230).

Однако накануне инициации Рамакришна предстал пред ним в видении, «глядя на меня пристально, как будто был очень огорчен», и оставался в таком состоянии «примерно два или три часа».

Вивекананда отвернул свой взор в стыдливом молчании, и впоследствии отложил инициацию. Через день или два, однако, идея пройти обучение хатхе у Павхари Баба вновь возникла у Вивекананды, и вновь за этим последовало молчаливое видение укоризненного взгляда Рамакришны.

После того как это произошло несколько раз подряд, Вивекананда решительно и окончательно отказывается от желания начать обучение. «Я подумал, что всякий раз, как только я решаюсь на это, ко мне приходит видение, и что ничего кроме вреда она (хатха) мне не принесет» (230).

Этот анекдот интересен с нескольких точек зрения.

Одного видения умершего учителя достаточно, чтобы окончательно отвратить Вивекананду от его намерений овладеть «воплощенной» передачей хатхи через живого гуру.

Вивекананда интерпретирует неодобрение Рамакришны как ревностное утверждение исключительных (и посмертных) отношений гуру – ученик, которые фактически служат ему драматическим уроком против следования по пути хатха-йоги.

Важно и то, что Рамакришна не проявляет себя в течение всего месяца тесных отношений с Павхари Бабой, – до тех пор, пока Вивекананда не заинтересовался хатха-йогой, и поэтому молчаливое предостережение (по крайней мере, это имеет в виду Вивекананда), направленно именно против его вовлечения в хатха-йогу.

В письме, написанном Акхандананде из Гхазипура, видны заметные изменения в отношении Вивекананды к хатха-йоге,

«..Наша Бенгалия – родина Бхакти и Джняны. О йоге там едва ли вспоминают. Но то немногое, что есть – эти странные дыхательные упражнения хатха-йоги, которая является ни чем иным, как разновидностью гимнастики. Поэтому я остаюсь с замечательной раджа-йогой» (т.е. с Павхари Баба) (Disciples 1979 , 236).

Что здесь примечательно, так это скорость, с которой в воображении Вивекананды признание им хатха-йоги как системы лечебной и укрепляющей физической культуры превращается в полное отвержение ее как «странных дыхательных упражнений» и гимнастики.