Марк Синглтон - Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Музумдар (Muzumdar, 1937, 861)

На Западе была подготовлена почва для пере-интерпретации йоги как физической культуры, на режимы упражнений и работу с дыханием частично наложились асаны и пранаяма.

В культурное пространство, вырезанное гармониальной работой с телом и пермутациями пост-Лингианских лечебных гимнастик, пришла новая модель йоги, разрабатываемая с усердием с 1920-х и далее Йогендрой, Кувалайанандой и другими пионерами асан 16.

Современная практика асан возникает в диалектическом взаимодействии с физической культурой и гармониальной гимнастикой, она абсорбировала многие из этих течений, утверждая их как свои собственные, и продала обратно западным читателям как чистейшее выражение индийской физической культуры. В этом заключительном разделе я хочу рассмотреть, с одной стороны, восприятия и интерпретации йоги, и с другой, различные режимы упражнений, специально предназначенные для женщин, в самом популярном довоенном британском журнале физической культуры «Здоровье и Сила» (далее, H & S) – рупоре национальной Лиги Здоровья и Силы 17.

Я намерен показать, что то, что появляется в H&S на протяжении 1930-х под именем «йога», на самом деле намного меньше напоминает методы «растяжки-и-релакса» сегодняшней постуральной йоги, чем обычные гимнастики светских женщин тех времен (также регулярно представляемые в этом журнале).

Важно отметить, что эти женские гимнастики никогда не определяли себя как «йога», и то, что сейчас сразу ассоциируется с хатха-практикой, в 1930-е годы так попросту не называлось.

Это подтверждает гипотезу, что постуральная современная йога была культурным наследием признанных методов растяжки и релаксации, которые к тому времени стали уже привычными на Западе благодаря гармониальной гимнастике и женской физической культуре. Действительно, можно было бы ожидать, что периодические издания, основными темами которых был бодибилдинг и гимнастика, тут же вцепятся в акробатические и гимнастические возможности йоги и вознесут этот аспект над любыми другими. Тот факт, что этого не происходит на протяжении 20-х и 30-х годов, говорит о том, что жанр атлетических асан еще не был «готов-на-экспорт». Напомним, что современные асаны оставались на этом этапе по большей части в зачаточном состоянии – например, человек, стоящий за самыми влиятельными формами сегодняшней международной постуральной йоги, Т. Кришнамачарья, только начинает учить подростков, таких как Айенгар и Паттабхи Джойс, которые в последующие десятилетия популяризуют асаны на Западе (см. главу 9).

Рассмотрим сначала обсуждение йоги в H & S в 1930 году. Как правило, к теме йоги относились с уважением и доверием. Старший редактор и внутренний арбитр вкуса Т.В. Стандвелл, к примеру, восхищается «супер-психо-ментальной культурой» йоги, которая может сделать людей «настоящими высшими существами» (Standwell 1934, 32) и предполагает, что она должна быть доступной «любому читателю, чтобы развить способности, о которых он едва ли когда-либо мечтал, с помощью научно разработанной физической культуры (32; см. также Physician, 1933). Йога, иными словами, может быть использована как евгеническая тенденция в националистическом проекте строительства нового человека.

Как и большинство руководств по практической йоге, Стандвелл понимает эту «физическую культуру» как пранаяму, а функция позы только обеспечивает стабильность и неподвижную основу для этой работы. Для этого читателям рекомендуется изучить статуи сидящего Будды в музее Виктории и Альберта в Лондоне. Также в этой статье с похвалой упоминается сэр Дэвид Юл (David Yule), который «предпочитал компанию и беседу с индусами европейцам, и упорно практиковал йогу» (Standwell, 1934, 20).

Сходную картину представляет статья Брума с прозрачным заголовком «Вековая физическая культура Востока. Каждый физический культурист может многому научиться у Йоги» (Broom,1934а). Хотя он и увязывает «ученические принципы Йоги» с качеством «прекрасной гибкости», статья дает четкое представление о йоге как о неподвижном сидении в течение долгого времени, с практикой пранаямы и медитации. Наиболее последовательное рассмотрение этой темы в журнале представлено в серии из пяти статей о хатха-йоге Камерона Ханны под заголовком «Мудрое Здоровье Востока» (Hannah. C., Health Wisdom of the East). Эта высоко медикализированная версия йоги так же почти не уделяет внимания асанам. Пять статей включают, (1) общее введение (2) учет важности праны и дыхания (3) продукты питания и диету (4) принципы йогических упражнений и их применение «в сочетании с методами наших собственных физических культуристов» и (5) наставление о сексуальных нравах.

По сути, эти статьи представляют единое целое с основными еженедельными советами журнала по вопросам холистического здоровья, гигиены и личной нравственности, а также (см. эпиграф к этому разделу) явное сближение между йогой и общими идеологическими целями Лиги. Декларативные утверждения о сексе, например, полностью соответствуют общей моральной политике журнала по этому вопросу. «Возвращение к достойной «семейной жизни», утверждает Ханна, «многое сделает для уничтожения язвы секса» (Hannah, 1933е, 269), Йога может помочь «вымести сексуальный фетишизм, на протяжении последних лет охвативший Западное полушарие» (269). Подобные моральные высказывания, (которые могли доходить до рекомендаций матерям воспитывать у дочерей чувство стыда за свои гениталии), соседствовали на страницах H&S с бесспорно эротическими фотографиями обнаженных мужчин и женщин, часто в форме рекламы родственного натуристского журнала «Здоровье и Эффективность». Как показал Фуко (1979), викторианское и пост-викторианское публичное осуждение секса маскировало приватную одержимость им, и толерантность, проявленная здесь, один из таких случаев в чистом виде.

Большая часть того, чему обучает хатха-йога, признает Ханна, является «непрактичным и невозможным для Запада» (Hannah, 1933а, 153). В четвертой статье, о йогических упражнениях, Ханна указывает, что «хотя и нет никаких упражнений хатха-йоги, предназначенных только для физического развития, есть принципы, которые будучи применены к методам наших собственных культуристов, принесут вполне определенные результаты» (Hannah, 1933d,239). Как Сундарам и Айер, Ханна отбирает то, что полезно в йоге, и переконтекстуализирует его в физической культуре.

Как и следовало ожидать, сначала Ханна описывает некоторые упражнения из гимнастик, типа Линга и художественной гимнастики, а затем (в качестве принципов йоги) излагает техники «наращивания мускулов» без утяжелителей, которые часто встречаются в H&S (например, L. E. Eubanks, «Разум и Мускулы», апрель 1934), и происходят из ранней традиции тело/разум, мышечных техник Максика и Хэддока, рассмотренных нами выше (принцип волевой концентрации в Максалдинге). Ханна объясняет ощущение дежа-вю, которое многие читатели могут испытать, услышав уже знакомую историю, «в некоторых наших западных системах намного больше хатха-йоги, чем вы могли бы вообразить», и многие упражнения западной физической культуры на самом деле «возникли на Востоке». (Hannah 1933d ,236).