Жиль Кепель - Джихад. Экспансия и закат исламизма

В частности, с 80-х годов в Турции наблюдалось возрождение традиционной исламской концепции вакфа (неотчуждаемого имущества, посвящаемого Богу и называемого в Магрибе термином «хабус»). На этой основе были созданы многочисленные ассоциации и фонды, которые на первых порах служили задаче накопления «зеленого капитала», как в Турции называют деньги исламистов. Но в дальнейшем эта финансовая формула была использована другими экономическими и социальными субъектами, в том числе светскими. См.: Bihci F. Sociabilite et expression politique islamiste en Turquie: Les nouveaux vakifs // Revue francaise de science politique. 1993. Juin. Vol. 43. № 3. P. 412–434.

Этот феномен вписывается в общую тенденцию экспансии исламской финансовой системы и формирования во всем мусульманском мире религиозной буржуазии, связанной с саудовскими интересами. См.: Moore C.H. Islamic Banks and Competitive Politics… В этой статье можно найти элементы анализа ситуации в Турции.

Аббревиатура Miisiad расшифровывается как «Ассоциация независимых промышленников и бизнесменов» («Miistakil Sanayiciler ve Isadamlari Der-negi»). Она составлена по модели Tiisiad (с тем же значением, за исключением «til», начального слога слова «турецких») — названия организации, объединяющей патронов крупных предприятий, в основном сосредоточенных в Стамбуле. Слог «ти», который «официально» говорит о «независимости», всеми понимается как указание на «мусульманский» характер этого объединения. Созданная 5 мая 1990 г. группой молодых бизнесменов, сочувствовавших исламистам, ассоциация насчитывала в 1998 г. около 3 тыс. членов и имела 28 местных отделений, а оборот входивших в нее предприятий оценивался в 2,79 млрд долларов (см.: NarliN. Op. cit. P. 3). Подробнее о Miisiad см.: Gultekin В. L'instrumentalisation de l'islam pour une strategic de promotion sociale a travers le secteur prive: Le cas du Miisiad. Memoire de DEA, Institut d'Etudes politiques de Paris, 1998. Этот труд написан на основе полевых исследований, проводившихся в апреле 1998 г. (после падения правительства Эр-бакана и роспуска партии «Рефах»).

Bulaf A. Din ve Modernizm: Referans-performans catismasi [Религия и модернизм: Конфликт между поиском реализации и поиском авторитета]. Istambul: Beyan, 1992. P. 68. Цит. по: Gultekin В. Op. cit. P. 77.

Об использовании активистами «Рефах» телефона для привлечения избирателей, следуя американскому образцу, см.: White]. В. Op. cit. P. 172.

См.: KentelF. L'islam carrefour des identites sociales et culturelles // CEMOTI. № 19. P. 211. В статье на основе исследований, проведенных в 1994 г., анализируется состав электората партии «Рефах».

Как и все исламистские движения, «Рефах» образовала широкую сеть благотворительных организаций, ставших одним из инструментов влияния в народе. Они получали также пожертвования от представителей деловых кругов, надеявшихся, что, придя к власти, партия проявит к ним благосклонность. На выборах 1995 г. благодаря лозунгу «Благотворительность начинается с себя» эта сеть была превращена в политический оплот партии. Так партия подчеркивала свои возможности оказывать — во имя религиозного идеаларахма (милосердия) — повседневную помощь неимущим. В трущобах городских окраин, среди жителей которых была высока доля мигрантов из сел Курдистана, исламский имидж «Рефах» был весьма привлекателен: в отличие от светских партий, опиравшихся на турецкий национализм в его гипертрофированной форме — неприемлемый для многих курдов, эта партия провозглашала мусульманский идеал общности, которая поглощала курдскую идентичность, но не отрицала ее.

О переговорах Эрбакана и Чиллер о создании коалиции между «Рефах» и Партией верного пути, а также о перипетиях, с которыми столкнулось правительство Эрбакана, см.: Shmuelevitz A. Turkey's Experiment in Islamist Government: Data & Analysis. Tel-Aviv: The Moshe Dayan Center, Tel-Aviv University. 1999. May.

Партия верного пути контролировала Министерства иностранных дел (вверенное самой Т. Чиллер) и обороны, а также внутренних дел, образования (находившиеся в 70-е годы под контролем ПНС, что позволило исламистам рекрутировать немало активистов в полиции и образовательных учреждениях) и промышленности. «Рефах» получила Министерства финансов, технического обеспечения, труда, энергетики, юстиции, культуры и охраны окружающей среды, а также пост государственного министра (его занял Абдулла Гюль) с прерогативами «неофициального» министра иностранных дел.

Я признателен Р. Чакиру за разрешение ознакомиться с его неопубликованной статьей «Foreign Policy of the Welfare Party», в которой дается глубокий анализ данной темы. Первое военное соглашение было подписано в феврале 1996 г. Оно подверглось резкому осуждению А. Гюля, пообещавшему разорвать его после прихода партии к власти. Второе соглашение — о модернизации в Израиле 60 турецких боевых самолетов «Фантом» — было ратифицировано Эрбаканом в августе.

См.: Shmuelevitz A. Op. cit. P. 24–27. В указанной работе подробно рассказано об этих обвинениях и предусматривавшихся санкциях.

Одна женщина была избрана депутатом по списку партии «Фазилет» в апреле 1999 г., однако ее решение присутствовать в зале заседаний парламента, покрыв голову платком, вызвало скандал. Дочь имама и врача, учившаяся в Техасе (так как она не могла посещать в платке занятия в турецком университете), она вышла замуж в США за американца (мусульманина арабского происхождения) и стала гражданкой этой страны, хотя турецкое государство запрещает своим подданным иметь другое гражданство (на деле этот запрет не соблюдается). Отказавшись снять платок в парламенте, она была изгнана из его стен, а затем лишена турецкого гражданства.

Эта просьба была отклонена Европейским Союзом на Люксембургском саммите осенью 1998 г. Многие турецкие и европейские комментаторы сделали вывод, что негласной причиной этого решения послужил мусульманский характер страны.

Националистическая Социал-демократическая партия Б. Эджевита оказалась на первом месте, завоевав 21,6 % голосов избирателей, ультраправые националисты (МХП) получили 18,4 % голосов, «Фазилет» — 14,9 %, две правоцентристские партии («Анап» и ДИП) — немногим больше 13 %. Многие наблюдатели связали успех двух первых партий (соперничавших на политической арене, но в одинаковой степени «суверенитетских» и даже шовинистических) с двумя событиями. Первым из них стал арест лидера Курдской рабочей партии Абдуллы Оджалана (поднявшей авторитет премьер-министра Эджевита) после серии угроз турецких властей в адрес Сирии, предоставившей ему убежище. Вторым событием явился отказ ЕС принять в свой состав Турцию на осеннем саммите 1997 г. в Люксембурге.

Предварительный анализ свидетельствует о падении популярности исламистов в народных кварталах и росте симпатий к ультраправым националистам, которые вели кампанию против активистов «Фазилет» как «либералов» в экономике. Та же тенденция была отмечена и на юго-востоке Анатолии, где «Рефах» старалась объединить турецкий и курдский электорат во имя их общей мусульманской принадлежности. Судя по всему, после ареста Оджалана местные курдские избиратели отдали голоса МХП, тогда как курды проголосовали за прокурдскую партию «Хадеп». Тем не менее муниципалитеты Стамбула и Анкары остались под контролем исламистов, где своим правлением они снискали добрую репутацию у городских средних классов. См.: Kastoryano R. Les elections et les nationahsmes en Turquie // Etudes du CERI. 2000.