Елена Богушева - О воспитании мальчика в неполной семье верующей матерью

Спрашивал, трудно ли мне было его родить. Да, мой мальчик. Мамам всегда очень трудно и больно родить ребеночка. А если она и идет на такие муки, то лишь потому, что любит своего малыша и хочет, чтобы он у нее был. Илья интересовался, а кого хотела я —девочку или мальчика? Ну конечно же, я хотела мальчика, то есть, тебя.

Сложнее было с ответом на вопрос, где он был до того, как родился, или тогда, когда я была маленькой. Честно сказать, я не знала, что ответить. В конечном итоге сказала сыну, что он просто ждал, когда я вырасту и смогу вырастить его в себе. Сказала ему, что не знаю, где он был до того, как родился, потому что это может знать только он сам или Господь Бог. Но если он не рассказывает мне об этом дивном месте, значит, сам забыл о нем. Он посожалел, что не помнит о том месте, где был до того, как родился, но надеялся вспомнить.

Мой мальчик очень любил и любит младенцев и всегда мечтал о том, чтобы у него родились брат или сестра. Но я ничем не могла ему помочь, поскольку одной меня для этого было, конечно же, недостаточно. Тем временем у моей двоюродной сестры родилась девочка. В один прекрасный день Илюша встретил меня у ворот с громкими восторженными криками о том, что к нам приносили маленькую Настеньку, и у нее: «Представляешь, мамочка, пальчики такие малюсенькие, прямо, как настоящие!». Рассказам о новорожденной троюродной сестричке не было конца: какие у нее глазки, какие бровки, как она чихает и как спит —буря восторгов. Следом был задан вопрос, кто старше: я или тетя Наташа (мать Настеньки). Я была старше. И тогда мой сын вознегодовал. Тетя Наташа моложе, но сумела родить девочку, а я старше, опытнее, но не смогла! Я объяснила, что мама — как поле, если в нее упадет семечко, то оно прорастет, и тогда родится новый человечек, братик или сестричка. Но вся беда в том, что поле у нас есть, а вот с семечками похуже. Сын принес мне горсть подсолнухов и заставил съесть. Потом поинтересовался, родится ли теперь у нас ребеночек. Нет, золотко мое, не родится. От подсолнушка родится подсолнушек. Человечек родится от человеческого семечка.

Периодически сын выпытывал у меня, можно ли родить ребенка в машине? В больнице? На огороде? А поскольку все это у нас имелось, то он предлагал мне пройти и родить ему брата или сестру (а лучше — близнецов) «немедленно», поскольку он «уже устал ждать». Но я показывала ему на свой живот и говорила, что, к сожалению, сегодня там никого нет. Обязательно скажу, когда будет. Вздыхал и обещал еще немного подождать. Ему так хотелось быть старшим братом! Хотя он и ревновал меня немного к несуществующему младенцу, но как-то вяло, поскольку я заранее (на всякий случай, вдруг да выйду еще замуж?) объяснила ему, что он навсегда останется для меня первым и долгожданным сыночком, светом в моем окошке, сердцем моего сердца, надеждой и опорой. На том и порешили.

Хочу сказать, что и сейчас он с огромным удовольствием возится с малышами. Он снисходителен к ним и балует их. Детвора может буквально «вить веревки» из него, он ни в чем не может отказать маленькому человечку. Всегда очень терпелив, даже с теми, кто капризен и надоедлив. Просто, в случае особой капризности может по-мужски пообещать спокойным и уверенным тоном, что сейчас снимет с вредного человека штаны и «всыплет» крапивной. Помогает. Мне с моими подругами всегда интересно наблюдать такие «воспитательные моменты». После Илья может часами рассказывать о проделках малышей, о том, какие они забавные и интересные. Соседские мамы и бабушки не боятся оставить с ним своих ребят, и сейчас бывает так, что Илья по вечерам спускается этажом ниже к младшему другу, чтобы почитать ему вечернюю сказку, если вдруг у того не оказалось никого из взрослых дома, может встретить мальчика из школы и помочь выполнить уроки. Также волнуется, если младший приятель начинает общаться с дурной компанией, старается ему объяснить, что такая дружба неполезна.

Но, зная уже в общем, как появляются детки и видя, что я по-прежнему не выхожу замуж, сын все же мечтает о младшеньком. Опять говорю ему, что на все Господня воля. Не получится с младшеньким, пусть дожидается своих детей. Мой ребенок считает многочадие великим счастьем и с восторгом говорит о тех семьях, где много детей. Пока вот так.

О том, что мой сын — фантазер, я поняла еще тогда, когда ему едва сравнялось три года. Он не просто «почемучкал», из него постоянно сыпалось «а если...». Причем, по глазам было видно, что в его мозгу осмысливается та ситуация, которую он сам себе придумал. Что будет, если к нам придет страшный волк? А если нет волков, то медведь? А если и медведей нет, что будет, если к нам придет страшный зайчик?

Он подрастал, и я слушала, как он, играя, разговаривает сам с собой, на ходу придумывая сюжет игр, причем такой уморительный и невероятный, что я задыхалась от едва сдерживаемого смеха. Маленьким он был совершенно бесхитростным. Никогда не услышишь, что «это не я сделал». Сделал и сделал.

Хитреца стала проскальзывать с возрастом. Он быстренько уяснил, что кое-когда можно обмануть, и теперь зачастую стал упорно стоять на том, что это набедокурил кто-то другой, но никак не он. Быть может, я максималистка, но даже такой маленькой лжи ему не могла позволить. Я неоднократно усаживала его рядом с собой и говорила, что если он в чем-то не прав или провинился, то мы вместе сможем найти выход из создавшегося положения. Но если он придет и солжет, то я не буду помогать разрешать ситуацию, да и за ложь строго накажу.

Не сразу, но дошло.

Когда он стал старше, я объяснила ему духовную подоплеку лжи, сказав, что отец лжи —дьявол, и то, что, солгав, лжец делается соучастником дьявольских козней. Сказала, что неправдой лжец лишается Божьей помощи и огорчает Бога. Еще попозднее добавила, что человека обмануть порою очень просто. Но Господь-то все видит. От Него не скрыта ни единая мысль, и об этом нужно помнить. Опять же, Илья сам знает, что ложь —это грех, который надо исповедать. Так что гораздо проще сказать обо всем честно мне, и мы вместе решим: что теперь делать и как дальше быть. Конечно, стыдно признаваться в собственных неблаговидных поступках, но гораздо позорнее умножать неправду и укореняться в грехе. Ну, сделал ты что-то не так, и каяться придется только в одном. А если соврал, стараясь оправдаться, то сколько всего добавляется: и твой неблаговидный поступок, и ложь, и обман матери, и то, что ты кого-то оболгал, стремясь выгородить себя. Посмотри, казалась бы, такая маленькая ложь, на которую поддались Адам и Ева в раю, и вот, к чему она привела. К смерти привела. Мы же с тобой читали и Библию, и Евангелие, и знаем, что урок наших праотцев —назидание всем нам. Чтобы мы не лгали, не становились бы детьми того, кто отец лжи.