Эмилиан Вафидис - Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Макария

Святой Августин снисходит своенравному монаху, но, желая предостеречь братство в целом — ведь зло всегда притягательно, и человек к нему склонен, — он ставит условие: нужно хранить одежду в особом месте под общим присмотром. Немощный брат будет спокоен, но в то же время эта уступка будет для него напоминанием о его своенравии. Значит, допущение пользоваться вещами отдельно от других — это постоянное напоминание монаху о том, что он человек своенравный и желает для себя чего-то особого.

Пусть никто не работает ради личной выгоды, но пусть все трудятся ради общей пользы, с большей ревностью и более горячим желанием, чем если бы кто работал ради собственной выгоды. (5.2)

Святой Августин начал с вопроса о правильном общении и монастырском единстве, а теперь переходит к другой теме, к работе. Работа, как мы уже убедились из его устава, — это существенный показатель духовности человека, его связи с Богом. Если человек работает, создавая вокруг себя суету, бестолково, если он все время отвлекается, рассеивается и трудится вполсилы, это говорит о том, что и его душа рассеянна.

По работе видно, что за человек перед тобой: неспокойный, самолюбивый, нерадивый, терзаемый своими помыслами, искушениями и страстями, духовный или плотской. В свою очередь, и качество работы зависит от того, что происходит в душе человека. Какова твоя душа — такова и работа; и по твоей работе можно понять, что у тебя в душе. Работа — это надежное мерило, указывающее окружающим, да и нам самим, что происходит в нашей душе.

Приведем пример. Ты хочешь вымыть стакан, берешь его и вдруг разбиваешь. Этого достаточно для того, чтобы и тебе, и окружающим стало ясно, что твоя душа надломлена. Несомненно, внутри тебя что-то происходит. То, как ты моешь стакан, как его берешь, где ты его ставишь, здесь или там, — все это напрямую

зависит от того, что происходит в твоей душе и таится в глубинах твоего сердца.

Очень важно еще и то, ради кого ты исполняешь послушание: ради себя или ради ближнего. Работать ради собственной выгоды — дело обычное. И если для себя ты работал с усердием, то теперь, когда ты исполняешь послушание не только ради себя, но и ради всего братства, для Церкви, у тебя появляется стимул работать еще лучше, с большей отдачей. Для себя ты все делал аккуратно и тщательно. Но если ты проявлял такую ревность ради себя (а это не было добродетелью, но лишь показывало твой индивидуализм), то тем более усердным тебе надо быть на послушании. Здесь необходимо особенное усердие и отдача всех твоих сил.

Как сказано в Писании, «любовь не ищет своего». Значит, общее благо нужно ставить выше личного, а не наоборот. И еще: о своем преуспеянии судите по тому, насколько вы способны предпочитать интересы братства личным интересам.

Любовь не ищет своего, а потому при работе нельзя стремиться к удовлетворению своих желаний или личной выгоде. Кроме того, не измеряйте свое духовное преуспеяние строгостью поста, обилием слез и продолжительностью молитв: это может привести вас к прелести. Свое преуспеяние вы можете определить по участию в делах братства: чем лучше вы их исполняете и чем больше прилагаете труда, забывая о себе и служа ближнему, тем более преуспеваете в духовной жизни.

Любовь, которая «никогда не перестает», должна стоять выше всех вещей, использовать которые нас принуждают временные затруднения.

Замечательное выражение — «временные затруднения». Временные затруднения — это когда у меня сломался обогреватель и я тут же зову эконома, чтобы он посмотрел, в чем причина поломки, или когда перестала греть батарея и я тут же иду в рухольную просить теплый свитер, чтобы не замерзнуть. Все это обнаруживает наш непомерный и непроходимый эгоизм, наше самообожествление. Святой Августин побуждает нас не поддаваться обольщению, но стремиться к вечно пребывающей любви. Найдем себе такое служение, которое действительно будет приносить пользу братству. Пролитие пота и монашеское сознание — вот мерило нашей духовной жизни.

Если кто-то из мирян подарит своим детям, близкому или дальнему родственнику в монастыре одежду или другие нужные вещи, то получивший их не должен это скрывать. Пусть он передаст вещи игуменукоторый сделает их общим достоянием, так что можно будет отдать их тому, кто в них нуждается. (5.3)

Блаженный Августин считает вопрос личной собственности в монастыре настолько важным, что снова и снова к нему возвращается. Если, говорит он, твои дети, родители или друзья дарят тебе что-то, не принимай этого тайно, то есть без благословения. Иначе ты покажешь, что ни во что не ставишь свое монашеское достоинство. А хуже всего самому напрашиваться на подарок или радоваться тому, что подаренная вещь разрешит твои «временные затруднения», и уже задним числом просить благословения. Ты должен не только отдать подарок игумену, но и не соглашаться взять его себе. Итак, отдай вещь игумену, чтобы он сделал ее собственностью братства, а потом передал тому, кто в ней нуждается.

Святой Августин думает о пользе и единстве братства, а не о разрешении индивидуальных проблем братьев. Братья не будут ни в чем нуждаться, если среди них будет мир и единство. Что бы ни пожертвовали монастырю, оставь это тому брату, у которого есть в этом нужда. Не унижай себя и не нарушай свою связь с Богом, присваивая себе вещь под тем предлогом, что она тебе нужна. Первый, кто не имеет на нее права, — это ты. В монастыре нет индивидуумов, есть только общее тело, братство. Итак, святой с корнем вырывает из нашей обмирщенной души последнюю надежду на то, что можно от кого-либо получить подарок. Он не дозволяет рассчитывать на это и пресекает самое пожелание.

Только так монастырь может жить в любви, как одно тело, одна семья. В наше время трудно встретить такую духовную чуткость инока по отношению ко всей братии, а между тем именно она соответствует святоотеческому духу, и только так подобает жить монашескому братству. Возвышенное устроение души встречается часто, а вот такую чуткость и внимательное отношение к ближним еще поискать надо. Обычно мы бываем внимательны к себе, а не к ближним.

Затем святой опять возвращается к разговору об одежде.

Когда вам скажет игумен, стирайте одежду или сами, или отдавая специально назначенным для этого братьям. Остерегайтесь, чтобы чрезмерная забота о чистоте одеяния не привела со временем к нечистоте души. (5.4)

Нас удивляет, что святой занимается такими приземленными вопросами. Но все они непосредственно связаны с духовным устроением человека. Не случайно и апостол Павел, и пророки, и все святые, и Сам Господь говорят об одежде человека. Одежда — это отражение человеческой души.