Монахиня Евфимия - Испытание чудом. Житейские истории о вере

– Батюшку нашего ищешь? Он тут недалеко живет. Просто переехал: видать, тесно ему стало в доме отца Иоанна, вот он его и перестроил и сдает внаймы. Да-а, этот – не тот… Где его искать? А вот, как пойдешь вниз по улице, увидишь там большо-ой такой забор… там он теперь и живет!

Аврамий направился вдоль по знакомой с детства улице, и вскоре очутился… перед домом своих родителей. Тем самым домом, который он после смерти Симона и Марфы отдал отцу Стефану с просьбой продать его и раздать деньги нищим. Однако тот, похоже, предпочел поселиться в нем сам… Да еще и оградил его забором, словно крепость. От кого бы это?

Подойдя к воротам, Аврамий постучался и по монашеской привычке, прочел молитву.

– Кто там? – отозвался неприветливый женский голос.

– Здесь живет отец Стефан? – спросил Аврамий.

– А на что это он тебе? – послышалось в ответ.

– Мне очень нужно его увидеть…

– Мало ли что нужно? Да и кто ты такой, чтобы я ради тебя батюшку будила? Много чести! Он мне послушание дал – гнать всех вас взашей! Проваливай отсюда, нищеброд, не то собаку спущу!

Возможно, при иных обстоятельствах Аврамий предпочел бы уйти, а не выслушивать брань и угрозы сварливой бабы. Однако сейчас ему было необходимо встретиться с отцом Стефаном. И получить от него все, что требовалось для осуществления задуманного им дела…

– Передай отцу Стефану – к нему пришел его старый друг, – властно произнес он. – И пока он не примет и не выслушает меня, я отсюда не уйду.

Через некоторое время пожилая женщина в черной одежде, с черным покрывалом, спускавшимся на лоб до самых бровей, пригласила его войти

Аврамию не пришлось долго ждать. Через некоторое время ворота распахнулись и пожилая женщина в черной одежде, с черным покрывалом, спускавшимся на лоб до самых бровей, подобострастно кланяясь и улыбаясь, пригласила его войти. Как видно, отец Стефан не решился прогнать прочь бывшего хозяина своего дома… Что ж, в таком случае есть надежда – он не откажет ему в просьбе. Дай-то Бог!

Едва келейница удалилась прочь, как отец Стефан с нескрываемым недовольством обратился к Аврамию:

– Зачем ты явился? Ты что, хочешь меня скомпрометировать? Я и так гонимый… Лучше бы подумал, как замять всю эту историю с твоей племянницей. Или ты хочешь, чтобы тебя называли наставником блудниц?! Нет бы принять меры…

– Именно из-за этого я и пришел к тебе, – ответил Аврамий. – Мне нужны мирская одежда, верховая лошадь и деньги.

Отец Стефан смотрел на него с изумлением и ужасом.

– Н-но… – едва выговорил он. – Ч-что ты надумал?

– Я не дам Марии погибнуть, – промолвил Аврамий. – Я поеду в Асс. И попытаюсь спасти ее.

– Безумец! – пожал плечами отец Стефан. – Стоит ли стараться? Ради чего? Впрочем, поступай как знаешь. Твои дела – тебе и расхлебывать…

На другое утро, спозаранку, из Эдессы выехал верховой. Судя по одежде, воин. Лицо его было скрыто под высокой, низко надвинутой на лоб шапкой. Всадник свернул на дорогу, которая вела в Асс, и вскоре исчез за горизонтом.

Кто бы смог догадаться, что это – не воин, а переодетый монах, оставивший свой затвор ради нового подвига, подобного которому еще не совершал ни один инок?

Вечером Аврамий уже был в Ассе.

Хозяин гостиницы «Прелестное местечко»» встретил Аврамия весьма любезно. Как видно, он принял его не за простого воина – за офицера.

– Мир тебе, господин! – произнес он, сопровождая приветствие почтительным поклоном, проделанным с той всем известной грацией, которой отличается поклон холуя. – Милости прошу пожаловать к нам! У меня – самое лучшее жаркое во всем Ассе! А вино… какое вино! Густое как кровь, сладкое как мед, как поцелуй красавицы! – при этих словах хозяин гостиницы причмокнул губами, словно изображая оную красавицу, хотя сам имел такую внешность, на которую, как говорится, отворотясь не налюбуешься. – А к вину найдется еще кое-что послаще… Господин не пожалеет, что приехал сюда! Эй, Дула! – крикнул он и громко щелкнул пальцами, словно подзывая собаку. В следующий миг к нему подбежал вихрастый мальчишка-подросток в заплатанной тунике из грубого холста и с синяком под глазом. Судя по виду и имени, означающему «раб», оный Дула был одушевленной собственностью хозяина гостиницы. – Ты где шляешься, пащенок? Помоги господину офицеру сойти. И отведи его коня в конюшню да вычисти хорошенько. Не то я с тебя самого шкуру спущу! А ну живо!

Подойдя к сидящему на коне Аврамию, мальчишка опустился на колени.

– Ставь ногу мне на плечо, господин, – тихо промолвил он. – А теперь спускайся. Вот так…

Надо сказать, что Аврамия изрядно растрясло в пути. Вдобавок, он не ездил верхом уже более сорока лет. Так что помощь мальчишки пришлась весьма кстати.

– Спаси тебя Господь, дитя! – промолвил монах, сойдя на землю. И, сопровождаемый хозяином, на все лады расхваливавшим свое заведение и рассыпавшимся в благодарностях господину, осчастливившему его своим посещением, вошел в гостиницу. Сейчас он увидит Марию! Какой-то будет их встреча? И чем она завершится? Разумеется, он обличит беглую племянницу, напомнит о долге перед Богом, который она посмела нарушить, о каре, ждущей ее за этот грех! Может, это пробудит совесть Марии, если, конечно, она вовсе не утратила ее?

И невдомек было Аврамию, что мальчишка-раб не спешит отвести в конюшню его усталого, взмыленного коня. А вместо этого стоит посреди двора и во все глаза пялится на странного старика, от которого он впервые за всю свою короткую и безрадостную жизнь услышал не брань или угрозы, а добрые слова. Но разве он заслужил их? Он же просто выполнил хозяйский приказ! Такова обязанность раба… Чем же он, живая собственность другого человека, сможет отблагодарить незнакомца за его доброту?

– Я слышал, приятель, у тебя тут есть одна красавица… – с усмешкой произнес Аврамий, усаживаясь за стол со щербатой столешницей, испещренной выцарапанными на ней похабными надписями, и окидывая взглядом стены, покрытые грязной, потрескавшейся побелкой, замызганную холщовую занавеску в дальнем конце комнаты, плохо замытые следы блевоты на полу под соседним столом. Экое мерзкое местечко! И здесь живет его беглая племянница? Как же надо было опуститься, чтобы поселиться в подобном вертепе! Поистине, его приход сюда ради спасения Марии подобен схождению в ад. – Вот я и приехал, чтобы взглянуть на нее. Так сказать, вкусить от ее красоты…

– Есть такая! – подтвердил хозяин и расплылся в сладчайшей улыбке. – И впрямь красотка – глаз не отведешь! А уж как ласкова, как приветлива! Сам убедишься…