Александр Летуновский - Вразумитель вождей. Жизнь и подвиги Преподобного Сергия Радонежского

Оба поднялись с колен.

— Я так мыслю, — назидательно сказал Стефан, — сперва ставим шалаш, чтоб укрыться от непогоды. Потом, как наставлял нас игумен Митрофан, копаем землянку, в ней делаем очаг. Зимовать будем в землянке, и станем валить деревья, а по весне ставить келью и церковку. Помнишь, как мы дома ставили, когда в Радонеж приехали? — Стефан улыбнулся, глядя на Варфоломея. — Ты ещё мал был, но тоже нам помогал, теперь твой опыт пригодится.

— Согласный я, — смиренно ответил Варфоломей.

— Тогда начнём. Господи, благослови.

Оба перекрестились.

— Давай повалим пяток деревьев, чтоб лапнику нарубить да шалаш сегодня поставить.

Сказано — сделано. К вечеру шалаш, покрытый еловыми ветками, был готов. Поужинав и помолившись, братья легли в нём спать.

Утром, когда встало солнце, Стефан и Варфоломей выползли из своего убежища, протерли заспанные глаза и потянулись.

— Ну как, косточки от работы не болят? — спросил Стефан, улыбаясь.

— Нет, я к работе привычный.

Совершив утреннюю молитву, братья стали решать, как устроить свою дальнейшую жизнь.

— Скоро снег ляжет, — заметил старший. — Надо успеть собрать мох для срубов, ягод заготовить на зиму, у реки я видел калину. Рыбы надобно наловить да посушить. Если пропитание сами не заготовим, придётся ходить в село к Петру.

— Камни у реки собрать надо для очага.

— Правильно. Снегом всё покроет, ничего не найдём. Пока земля не промёрзла, начнём землянку копать. Пойдём умоемся и за дело.

Братья сняли с веток полотенца, взяли котёл и спустились к реке. Вернувшись на поляну, развели костёр, вскипятили воду. Пожевали сушёной рыбы и сухарей, запивая их горячей водой, и принялись за работу. Несколько дней они собирали впрок ягоды и, если попадались, грибы, ловили рыбу и заготавливали всё необходимое для своего будущего жилища: таскали камни, собирали мох.

Наконец пришла очередь заниматься землянкой. Место для неё выбрали на краю поляны, где был небольшой склон. Стефан шагами отмерил участок и вбил в землю колышки:

— Две на две сажени довольно ль будет?

— Пока достатно, перезимуем, — ответил Варфоломей.

— Тогда начнём, благословясь.

Братья перекрестились и взялись за лопаты.

Погода выдалась на редкость хорошая, светило солнце, дул лёгкий, но уже прохладный ветерок. Стараясь использовать пригожие дни, братья трудились, не покладая рук. Работа спорилась, и к вечеру третьего дня землянка была выкопана, осталось расширить вход, зачистить стены и пол.

Варфоломей раскапывал вход, Стефан работал у стены. Их крепкие, обнаженные до пояса тела были покрыты потом.

Стефан воткнул в землю лопату, разогнувшись, потёр рукой спину:

— Давай отдохнём малость.

Варфоломей тоже прекратил работу, оба сели на солнышке.

— Поздновато мы путь свой начали, — вздохнул Стефан. — Нам бы летом сюда прийти.

— Сам знаешь, раньше мы не могли, — тихо ответил Варфоломей.

— Но ведь зиму можно было пожить в монастыре, а весной прийти сюда, — упрекнул его старший брат.

— Стефан, — взмолился Варфоломей, — много лет ждал я ухода в пустыню и наконец дождался. Для меня безразлично время года, я мог уйти и летом, и зимой, но только не мог ждать более. И спасибо тебе, что ты меня понял, поддержал и не оставил одного. — И добавил с уверенностью: — А с трудностями мы справимся. И погода, смотри, какая стоит тёплая. На день Покрова Богородицы ветер дул с полудня от солнца и малость с захода солнца, стало быть, больших холодов не жди, зима будет тёплой и снежной. Сам Господь нам помогает. Всё успеем сделать до снега.

— Умеешь ты вселить тепло и уверенность в душу, — Стефан улыбнулся. — Работу мы почти закончили. Завтра я всё сам подчищу, а ты пойди ещё мху собери, камней, поищи ягод. На сегодня хватит. Пока на речку сходим да трапезу приготовим, совсем стемнеет.

— Хорошо, как скажешь.

В тот год зима долго не вступала в свои права. Иногда моросил дождь, временами выпадал небольшой снег, по ночам случались слабые заморозки. Но чаще бывали ясные солнечные дни, и холода отступали, снег быстро таял, земля не успевала промерзать. Казалось, сама природа принимала исключительные меры, чтобы помочь братьям подготовиться к суровой жизни в пустыне. Они решили, что такова была воля Господа, и за то многократно благодарили Его в своих молитвах.

Когда зима пришла в те края, строительство землянки было уже закончено. Стены и потолок были сложены из круглых ошкуренных брёвен, по бокам от входа устроены лежанки, покрытые хвойными ветками, поверх которых лежали накидки из овечьих шкур. В углу на полочке из толстых прутьев стояли иконы Христа и Богородицы. В очаге у входа горел огонь. Дым поднимался вверх и уходил в трубу, сделанную из выдолбленного внутри бревна.

Снегопад продолжался долго и прекратился только к ночи второго дня. Приподняв полог из овечьих шкур, закрывавший вход в землянку, наружу выглянул Варфоломей. Увидев снег, он взял лопату и принялся за работу. Быстро расчистив вход, остановился и посмотрел вокруг. Его взору предстала сказочная картина: земля, кусты и раскидистые лапы сосновых веток — всё было покрыто пушистым белым одеялом. Снег искрился в свете луны, облака медленно уходили к краю неба, прямо над головой мерцали звёзды.

Очарованный окружавшей его красотой, Варфоломей перекрестился и прошептал:

— Господи! Спасибо Тебе, что Ты создал столь прекрасный мир!

Ещё раз осмотрев всё вокруг, прихватив лопату, он вернулся в землянку. Посреди неё стоял Стефан и молился. Повернувшись и увидев восторженное лицо брата, он спросил:

— Чему радуешься?

— Стефан, выйди посмотри, какую красоту создал Господь, — восторженно ответил Варфоломей. — Всё снегом покрыто. Небо расчистилось, звёзды высыпали. А луна какая!

— Это тебе всё диво, ты ночью зимой в лесу не бывал, а я такую красоту много раз видел.

— Сухарь ты, Стефан, — обиделся Варфоломей.

— Ясное небо со звёздами-то к морозу. Нам с тобой, брат, о пропитании позаботиться надо, а не о красоте

думать. Хлеб и рыба скоро кончатся. На одних ягодах при тяжёлой работе мы долго не протянем. — Стефан вздохнул. — Эх, не было у нас лета, тогда бы мы сделали запасы на зиму. И с собой мы не могли принести столько, чтоб до весны хватило.

— Что делать будем? Не возвращаться же домой, — осторожно спросил Варфоломей и вопросительно посмотрел на Стефана.

— Пока снег неглубокий, идти надо за пропитанием к Петру в Радонеж.

— Пойдём, — быстро и с готовностью ответил Варфоломей.

Стефан посмотрел на Варфоломея, улыбнулся:

— Один я пойду.

— Я бы тоже пошёл, — просящим тоном сказал Варфоломей.

— Ты здесь останешься. Поживёшь без меня, ведь ты хотел жить в пустыне один, вот и попробуй, привыкай.