Сергей Зарин - Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

Таким характером христианской «любви» определяется смысл и психологическая сущность христианского смирения или смиренномудрия в отношении к ближним [2242]. Человек, проникнутый истинно–христианской любовью, не только «не превозносится и не гордится» (οὐ περπερεύεται, οὐ φυσιοῦται) [2243], но искренне считает себя недостойнее, хуже, ниже других; вместе с этим и потому самому, он всегда готов оказать ближнему всякую услугу, которая находится в его власти, как бы унизительной она ни казалась с точки зрения ходячих воззрений и принятых мнений [2244] [2245] [2246].

В том же духе раскрывается и святоотеческое учение о «смирении».

Св. Василий В. останавливается на том определении смирения, которое дается св. Ап. Павлом. «Смиренномудрие, по определению Апостола, состоит в том, чтобы всех считать превосходнейшими себя самого» [2247]. Для воспитания такого настроения человеку следует не признавать себя достойным чего–либо великого, и не думать, чтобы другой какой–либо человек был ниже его по достоинству [2248]. По определению аввы Дорофея , «смирение состоит в том, чтобы считать брата своего разумнее себя и по всему превосходнее (τὸ ἔχειν τινα τὸν ἀδελφὸν αὐτοῦ συνεσώτερον ἑαυτοῦ καὶ εἰς πάντα ὑπερέχοντα ἑαυτοῦ), и одним словом (καὶ ἁπλῶς) считать себя ниже всех (τὸ εἶναι ὑποκάτω πάντων)» [2249].

Учение о «смирении» препод. Исаака С. является как бы комментарием слов Апостола: «будьте братолюбивы друг к другу с нежностью» [2250]. Святой отец рекомендует следующее отношение к ближнему. При встрече с ближним следует принуждать себя оказывать ему честь выше меры его (τιμήσης αὐτὸν ὑπὲρ τὸ μέτρον αὐτοῦ), лобызать руки и ноги его, обнимать его часто с великою честью, возлагать руки его на глаза себе, и хвалить его даже за то, чего он не имеет. По разлучении же с ближним следует говорить о нем одно хорошее, служащее к чести его. Если человек приобретает навык поступать так, то в нем отпечатлеется добрый образ (τύπος ἀγαθός), он приобретет высокое смирение (ταπείνωσιν πολλὴν) и без труда преуспеет в великом. Смирение служит показателем любви и ведения (ἔνδειξις τῆς ἀγάπης, καὶ τῆς γνώσεως ἐστὶν ἡ ταπείνωσις) [2251].

Проникнутая «смирением» любовь к ближним простирается на всех людей, без различия их национальности, убеждений, религиозных воззрений, образа жизни и поведения [2252]. Он любит и грешников, не пренебрегая ими за их недостатки [2253], причиной их заблуждения считая неведение истины [2254]. Только тот подлинно чист сердцем, кто всех людей видит хорошими и никто не представляется ему нечистым и оскверненным [2255]. При таком настроении подвижник проникается жалостью не только ко всем людям, но и ко всему творению. Преподобный Исаак С. «сердце милующее» (καρδία ἐλεήμων) определяет как «возгорение сердца» (καῦσις καρδίας) о всем творении, – о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них глаза человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умиляется сердце (ἐκ τῆς πολλῆς καὶ σφοδρᾶς ἐλεημοσύνης τῆς συνεχούσης τὴν καρδίαν καὶ ἐκ τῆς πολλῆς καρτερίας σμικρύνεται ἡ καρδία αὐτοῦ), и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого–либо вреда, постигающего творение. А поэтому и о бессловесных и о врагах истины и о причиняющих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы они сохранились и были помилованы; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу (ἐκ τῆς πολλῆς αὐτοῦ ἐλεημοσύνης τῆς κινουμένης ἐν τῇ καρδίᾳ αὐτοῦ ἀμέτρως καθ’ ὁμοιότητα τοῦ Θεοῦ) [2256].

Различные формы проявления христианской «любви» в зависимости от индивидуальных особенностей ближних. — «Справедливость», как одно из существенных требований христианской «любви». — Отношение христианина к родственникам по учению Св. Писания и свв. Отцов–аскетов. — Факты совершенного аскетического удаления от родственников.

Христианская «любовь», будучи готова обнаружить себя соответствующим образом по отношению к каждому человеку без различия его национальности, религии и нравственного состояния, фактически может только – естественно – простираться на ограниченный круг людей – ближних в тесном смысле этого слова, – с которыми христианин в данное время входит в ближайшее отношение, непосредственное соприкосновение. Такое именно понятие о «ближнем» в указанном смысле слова дается в притче о милосердом самарянине [2257].

И в отношении к людям, с которыми христианин входит в непосредственное соприкосновение, он может и должен проявлять свою любовь не одинаково, а в различных формах и отношениях, в зависимости от индивидуальных, условий этих личностей, их субъективных особенностей и внешних обстоятельств. Люди, поставленные самой природой вещей или обстоятельствами жизни в более тесную связь и непосредственную, прямую зависимость от известного человека, естественно имеют право пользоваться от него и преимущественными – по сравнению с другими – заботами, попечениями и вообще проявлениями любви. Отсюда – христианская «милостивость» должна управляться и регулироваться началом «справедливости». По словам преп. Исаака С. , милостивый слеп, если он несправедлив [2258].

Сам Христос Спаситель заповедь о почитании родителей, предписывающую детям заботиться о благосостоянии и материальном обеспечении последних, назвал «словом Божиим», которое не может и не должно быть устраняемо никаким «преданием» [2259].

До выступления на общественное служение Христос Спаситель находился в повиновении у Своего названного отца Иосифа и Пресвятой Девы [2260]. Вися на кресте, при всех невыразимых страданиях, Христос однако позаботился об участи Своей Пресвятой Матери, поручив попечение о Ней возлюбленному ученику Своему – Иоанну [2261].

Ап. Павел, внушая детям почтение к родителям, говорит, что этого требует справедливость (τοῦτο γὰρ ἐστι δίκαιον). Заповедь о почитании родителей он называет «первою с обетованием» (ἥτις ἐστὶν ἐντολὶ πρώτη ἐν ἐπαγγελίᾳ) [2262]. «Делать добро» христиане должны всем, но «преимущественно своим по вере» (μάλιστα δὲ πρὸς τοὺς οἰκείους τῆς πίστεως) [2263]. Кто о своих и особенно о домашних не заботится (εἰ δὲ τις τῶν ἰδίων καὶ μάλιστα τῶν οἰκείων οὐ προνοεῖ), тот отрекся от веры и хуже неверного [2264].

Тот же Апостол свидетельствует о себе, что он «желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев своих родных ему по плоти» (τῶν συγγενῶν μου κατὰ σάρκα) [2265], т. е. за родственный ему еврейский народ, из которого он сам произошел [2266] .