Татьяна Шишова - Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии

— Давайте подведем итог: какой человек формируется такими программами?

— Именно сейчас, под разговоры о свободе самовыражения, насаждается схоластическая практика обучения, детей учат зубрежке, отбивают охоту самостоятельно мыслить, формируют людей, удобных для манипуляции, которые будут бездумно действовать по инструкции, даже не задаваясь вопросом, зачем нужно то или иное. Разрушается осмысленность восприятия действительности, ребенка погружают в беспредметную реальность. В программе заложены механизмы формирования потребительского типа личности. Воспитывается человек рынка, лишенный целостного мировоззрения, с абсурдным, хаотизированным, шизоидным мышлением, человек, жаждущий лишь «прикола» и развлечения. Это человек толпы, который, видя какие-нибудь бессмыслицы, ощущает себя в своей стихии. Формируется анархист, индивидуалист, нигилист. А с учетом оккультной пропаганды, содержащейся в «Программе 2100», можно сказать, что формируется и личность, открытая навстречу «тайным, эзотерическим знаниям», которые рано или поздно могут привести к сатанизму. Это та модель выпускника, которая сейчас вытекает из содержания образования.

— Что делать?

— Сейчас начата борьба с вредоносными учебниками. Родители и учителя перестали считать себя глупцами, не понимающими «новых веяний», перестали слепо доверять министерским чиновникам от образования. В настоящее время нет никаких препятствий к тому, чтобы учить детей нормально. Еще живы традиции отечественной школы, есть достойные учителя, есть выверенные программы. Совершенно необходимо сохранять золотой фонд: и хорошие учебники последних лет, и лучшие учебники советского периода, особенно по химии, физике. «Алгебру» Киселева, по которой учились все наши выдающиеся математики и физики, американцы немножко переделали на свой лад, и она стала лучшим учебником мира по математике.

— То есть чем традиционней школа и программы, тем лучше? Не надо гнаться за статусом гимназии?

— Не в статусе дело. Статус дает несколько большие возможности школьной администрации. Но беда в том, что сейчас многие школы получают статус гимназии как раз под «Программу 2100» или при условии ее внедрения. По нашему законодательству, каждая школа имеет право выбирать программу и учебники, но управление образования нередко давит на школьную администрацию, склоняя ее именно к этой программе.

— Каким образом?

— Говорят, что гимназия должна применять более прогрессивные, инновационные программы. И якобы только «Программа 2100» может обеспечить специальные «гимназические» знания. О том, что они собой представляют, мы с Вами немного поговорили. Еще уверяют, что без Петерсона детей невозможно «правильно» научить математике, особенно геометрии. Но все это чистые декларации. Чтобы навести порядок в нашем образовании, нужно привлекать честных, не ангажированных ученых. У нас есть достаточно много сильных педагогов и психологов, но Министерство образования их не видит в упор. Нужно давать им возможность озвучить свои взгляды, и это могут сделать родители, которым надо объединяться, включаться в работу всероссийского движения «Родительское собрание» или создавать собственные организации. Главное — не пускать все на самотек, считая, что «наверху» лучше знают, чему и как учить детей. Время слепого доверия школе и Министерству образования прошло.

Беседовала Татьяна Шишова

22 / 05 / 2008

Беседы с В. Аверьяновым, руководителем авторского коллектива доктрины «Молодое поколение России»

Заместитель председателя фонда «Русский предприниматель» философ Виталий Аверьяноввозглавляет авторский коллектив доктрины «Молодое поколение России», проект которой обсуждался на XII Всемирном русском народном соборе в феврале 2008 года и был рекомендован к доработке как основной соборный документ.

— Виталий, скажите, кому пришла в голову идея создать подобный документ — доктрину «Молодое поколение России»?

— После соборных слушаний по «Русской доктрине», созданной командой фонда «Русский предприниматель» еще в 2005 году, наше сотрудничество с Всемирным Русским Народным Собором стало очень интенсивным. И в начале 2007 года на одном из заседаний президиума Собора кто-то из фонда «Русский предприниматель» (к сожалению, не помню, кто именно) предложил владыке Кириллу, митрополиту Смоленскому и Калининградскому, посвятить следующий Собор детям и молодежи. Ему эта идея сразу понравилась, и мы начали подготовку. А в процессе подготовки надумали — и тоже получили одобрение владыки — создать некий программный документ.

— Есть ли у вас надежда на то, что заявленные там идеи и планы будут хотя бы частично воплощены?

— Рано делать какие-либо выводы. Вы ведь участвовали в работе по созданию нашего первого детища — «Русской доктрины», помните? Тогда ведь и критика была, и разговоры о том, что все это пустое, нереалистичное. Прошло около двух лет, и некоторые плоды уже есть: ряд идей воспринят властью, есть политические партии, которые сделали «Русскую доктрину» основой своих программ. Мы стараемся опережать время и оплодотворять идеологическое творчество власти.

И вот еще что важно. В последние семь — восемь лет та установка на смену ценностей, которая нам активно навязывается с 1990–х годов, все больше получает отпор и со стороны общества, и со стороны конкретных людей. У нас выросла внутренняя сопротивляемость. В 1990–е годы ее было гораздо меньше. Тогда была открытость, доверчивость, наивность со стороны обывателя. Теперь мы стали более осмотрительны, и в этом смысле как общество, как народ сделались более независимыми.

— Существует мнение, что чуждой системе ценностей дают отпор в основном люди старшего поколения. Правда, он имеет в основном пассивный характер. Но ведь активное сопротивление и не может исходить от людей преклонного возраста, это не их стихия. А молодежь, которая могла бы давать энергичный отпор, она уже во многом другая, из другого теста…

— Мы недавно проводили семинар на экономическом факультете МГУ. Руководил семинаром академик РАЕН профессор Юрий Михайлович Осипов. И он мне потом сказал о молодежи следующее: «Я не могу, глядя на их лица, в их глаза, понять, что они за люди, какой у них характер? Раньше я это делал легко, а сейчас как будто пришла новая раса».

— То есть по их лицам он не смог «читать»?

— Да. А я ему ответил так: «Если бы Вы приехали в Китай, Вам бы потребовалось некоторое время, чтобы различать китайцев. А на первых порах Вам бы казалось, что они все на одно лицо». Так же и здесь. Вероятно, все же существует поколенческий разрыв. Он сам по себе не говорит о том, что молодое поколение безнадежно. Он, скорее, говорит о наличии сдвига. Да, произошел сдвиг культурной парадигмы, с этим не поспоришь, это действительный факт. А в каком направлении сдвиг происходит, мы в доктрине «Молодое поколение России» постарались описать. И все-таки дело не в том, что наша молодежь изменила каким-то традиционным для России архетипам, жизненным моделям. Скорее, условия, в которые молодежь была «вброшена» культурным сломом 1990–х годов, связанным с крушением Советского Союза и утратой ориентиров у старшего поколения, тогда эту молодежь (а в то время еще детей) взращивавшего, опекавшего, — вот эта вся ситуация вынудила молодое поколение стать другим. Вынудила его приобрести новое лицо.