Татьяна Шишова - Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии
- Название:Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Татьяна Шишова - Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии краткое содержание
Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
И мать, встающая по ночам к ребёнку, терпящая его капризы, отдающая ему силы и время, особенно в молодые годы, когда многим ещё так хочется развлекаться, танцевать до упаду, веселиться с друзьями, получать разнообразные впечатления, быть в гуще событий, многим нравиться, — она ведь тоже приносит в жертву свои интересы «просто из любви». А не потому, что рассчитывает на компенсацию в старости. Во-первых, сроки нашей жизни ведомы одному только Богу: и ребёнок может умереть, не успев стать взрослым, и мать может не дожить до преклонных лет. А во-вторых, кто из нас в юные годы озабочен мыслями о своей старости?
Из века в век жертвовали собой на войне мужчины. Причём во многих случаях эта жертва казалась бессмысленной. Не только потому, что отдающий жизнь воин не доживал до победы, — сама война могла закончиться поражением. Вспомним: «злой город» Козельск стоял насмерть и тогда, когда было совершенно очевидно, что враги его одолеют. И в первой половине Великой Отечественной войны, вплоть до Курской дуги, наша победа была в высшей степени проблематична, что не помешало народу проявить массовый героизм. При этом все разговоры, что происходило это под дулами заград — отрядов, нелепы. Какой заградительный отряд гнал Александра Матросова на амбразуру? А за самолётами Гастелло и Талалихина — что, воздушный заградотряд летел? Наверное, наивысший пример жертвы, на которую способен человек, — это готовность Авраама отдать на заклание своего сына Исаака. В чём смысл этой жертвы с точки зрения человеческой логики? Ладно бы такой ценой Авраам мог избавить свой народ от «нашествия иноплеменных». Или это была бы жертва во искупление грехов. Или ещё что-нибудь подобное. Но нет! Ни о чём таком в Библии не говорится. «И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама, и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа, и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой я скажу тебе» (Быт., 22:1–2). И Авраам повиновался, даже ничего не спросив. Просто «за послушание». Из верности Богу. Раз Бог повелел — значит, так надо. «Авраам встал рано утром, оседлал осла своего, взял с собой двоих из отроков своих и Исаака, сына своего; наколол дров для всесожжения, и встав пошёл на место, о котором сказал ему Бог» (Быт., 22:3).
И какой награды он мог ожидать, если наивысшей наградой был ему как раз Исаак? Единственный сын, дарованный Богом на старости лет. А рай тогда был «затворён», так что даже на посмертное блаженство праотец Авраам и его ближние вряд ли надеялись. Однако именно такая, с виду бессмысленная, жертва явилась прообразом спасительной Жертвы Христа — предельного, ярчайшего, ослепительного примера самоотречения.
Печальная тенденция
Но вернёмся к Чернышевскому. Точнее, к тому, что получилось из когда-то, полтора века назад, предпринятой им попытки оправдать эгоизм. Конечно, к одному этому писателю всё не сводится — были у него предшественники, соратники, последователи. И история России за те же полтора века развивалась не линейно, являя многочисленные образцы жертвенного самоотречения и героизма (их, в частности, нередко проявляли люди, воспитанные как раз на романе Чернышевского). Но нас сейчас интересует не писатель — революционер и не зигзаги истории, а некий итог пропаганды эгоизма, который можно подвести на сегодняшний день. Естественно, это будет, скорее, импрессионистическая зарисовка, нежели обстоятельный и глубокий анализ. Но ведь и пишем мы не научную диссертацию, а публицистическое эссе.
Начнём с того, что из обыденной жизни исчезло понятие «служение». И даже слово «служба»! — оно осталось или в военной лексике, или в церковной. Язык ведь чуткий барометр, и теперь, позвонив приятельнице и услышав, что она на службе, точно знаешь, что речь о храме. А совсем недавно «на службу» ходили и бухгалтеры, и инженеры, и медики, и учителя. Актёры в театре тоже не работали, а «служили на театре». И вообще — кто-то служил искусству, кто-то науке, кто-то медицине. А ещё очень часто говорили про служение обществу и людям.
Казалось бы, какая мелочь: одно слово или другое! А на самом деле очень значимый и очень тревожный симптом. Задумаемся: можно ли гораздо более употребительным нынче словом «работа» обозначить то же, что обозначает слово «служба»? Отчасти можно, если добавить «на благо кого-то»: работать на благо науки и т. п. Но, во-первых, эта добавка, как правило, отсутствует. Более того, она многими сейчас воспринимается как высокопарная, «пафосная». А во-вторых, даже с добавкой смысл передаётся не полностью. Ведь служат чему-то или кому-то более высокому, важному, чем ты сам. Значит, акцент переносится с тебя на это другое, что предусматривает ту или иную степень самоотречения.
Можно, конечно, сказать, что корень «работы» — «раб». А раб — это такая степень самоотдачи, что дальше некуда. Но ведь слово «самоотдача» здесь совершенно неуместно: раб не сам себя отдаёт. Его берут, он невольник (если, конечно, он не «раб Божий»). На служение же, напротив, человек решается по доброй воле, самостоятельно. Раб, кстати, вполне может быть эгоистом. Тогда вынужденное подчинение воле хозяина его только озлобляет, и он непременно постарается подчинить себе кого-то более слабого и ещё ниже стоящего. А служение — это всегда преодоление эгоизма.
Теперь о современной жизни. Немалое число детей растёт сейчас с ощущением, что они центр Вселенной. Формируется это так называемым детоцентризмом в семье, подкреплённым либерально-гуманистичекой идеологией и лозунгами типа «Всё лучшее детям», «Дети должны жить лучше нас», «Дети умнее нас, мудрее нас» и т. п. Недавно увидели мы рекламу какой-то авиакомпании. Слоган: «Мир принадлежит вам». И две картинки. На одной пилот, любезно улыбаясь, сервильным жестом протягивает ребёнку самолёт. На другой — снятые крупным планом мальчик и девочка лет семи — восьми, а рядом маленький земной шар. Вроде бы мелочь, но мелочь весьма характерная и, главное, органично вписанная в сегодняшнюю, эгоистическую картину мира. В советское время такое «идолопоклонническое» отношение к детям (которое, впрочем, носило отнюдь не массовый характер) взрослые оправдывали пережитыми в своём детстве и юности невзгодами: войной, голодом, послевоенной бедностью.
Но, конечно, традиционный порядок, когда лучший кусок за обедом отдавался отнюдь не детям, а кормильцу семьи, был утрачен уже тогда. Как часто в семьях со скромным достатком взрослые даже не притрагивались к фруктам! Это было безусловной прерогативой детей. «Мои сыновья хоть уже и сами родители, — вспоминает одна пожилая учительница, — а до сих пор уверены, что я больше всего люблю апельсиновые корки». Но она всё-таки не полностью игнорировала воспитательный момент. Когда дети её спрашивали: «Мамочка, почему ты не ешь апельсин?», мать не отвечала: «Это деликатес, поэтому он только для вас, детей», а уверяла мальчишек, что для неё нет ничего вкуснее корочек. И, чтобы окончательно их успокоить, быть может, съедала кусочек горьковатой кожуры у них на глазах.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: