Антоний Блум - Труды

Те из нас, которые пришли к вере от неверия, от безбожия, – неужели не могут вспомнить, как они первый раз пришли в храм, не зная, что они встретят. Они не были уверены, что Бога встретят в храме, только чуяла душа: может быть, там что-то есть? И как они могли бы – мы могли бы – обжечься о холодный, жгучий взор человека, который посмотрит и скажет: «Тебе тут места нет, ты не знаешь даже, как креститься, ты не так одет, ты смотришь вокруг вместо того, чтобы вперить свой взор в направлении иконостаса», и так далее… – стану ли описывать то, что происходит все время, и отчего люди уходят искать в другом месте то, что они должны были найти в нашей среде?

Было время, когда люди говорили: что за общество христианское, какая у них любовь! Может ли кто-нибудь теперь посмотреть на наше христианское общество и сказать: в них живет такая любовь, которой нет в другом месте на земле. Мне надо к ним пойти, потому что только там можно найти любовь, жизнь, радость, там каждый человек верит в каждого, верит в добро, верит в любовь, верит в будто невозможное – в то чудо, которое делает грешника святым. Церковь – единственное такое место. Неужели мы это место должны для других закрыть? А каким дивным местом могла бы быть Церковь, если бы она строилась нами как тело любви, если бы каждый человек, кто придет, мог бы встретить взор Самого Христа, сияющий из глаз каждого христианина! Аминь.

Ноябрь 1975 г.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Многим Евангелие почти что кощунственно представляется как книга грозного Божиего суда, требований Господних, но как далек этот образ от живого чувства, которое Евангелие вызывает в том, кто читает его впервые!

Когда из глубины растерянности, греха или горя приступаешь к Евангелию, оно раскрывается как книга радости и надежды: радости о том, что среди нас Господь, не далекий, не грозный, а родной, свой, облеченный в человеческую плоть, знающий из личного Своего опыта, что значит быть человеком, а надежда в том, что на каждой странице Господь требует от нас, чтобы мы были достойны величия своей человечности, требует, чтобы мы не смели быть ниже своего достоинства и уровня, не дает нам стать меньше, чем человек, – хотя мы и грешим так часто, и недостойны бываем и себя, и Его. Какая надежда звучит в том, что Христос пришел грешных спасти и призвать к покаянию, что Он для грешных жил и умер, что к ним обращена Его проповедь, и какое откровение о Боге в этом образе Христа, воплотившегося Сына Божия!

Бог Ветхого Завета, Бог древних религий был Богом непостижимым, Богом страшным и, в Его святости, Богом недоступным. И вот в Евангелии раскрывается Бог доступный и простой – но какой ценой! Он стал человеком и через это отдал Себя во власть всей злобы и неправды земной. Он дал Себя на растерзание и на погубление, по любви к нам Он захотел быть таким же уязвимым, как мы, таким же беспомощно-беззащитным, как мы, таким же презренным, как мы бываем в глазах тех, кто верит только в силу и успех.

Вот каким раскрылся перед нами Бог. И Он нам открыл, что нет такой глубины падения, растерянности, и страха, и ужаса, в которую Он до нас не сошел, с тем чтобы, если и мы в нее падем, мы не оказались бы одни. В Гефсиманском саду Он, в борении и ужасе, встречал не Свою, а нашу смерть. И в течение всей Своей жизни Он был именно с теми людьми, которые нуждались, чтобы к ним пришел Бог, потому что они потеряли к Нему дорогу. Вот Бог, в Которого мы верим, вот Бог, Который крестной любовью и ликующей, торжественной любовью Воскресения нас возлюбил, искупил и открыл нам величие человека и нашего призвания. Поэтому станем жить достойно того звания, к которому мы призваны, радуясь о том, что с нами Бог! Аминь.

21 декабря 1969 г.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Какая радость бывает встретиться! Если бы только мы могли, если бы только мы умели так встречать Господа, как простой, сердечной, человеческой любовью мы умеем встречать друг друга, когда в сердце светло и тепло! Вот так, как сегодня, по вашей ласке, милости вашей, Божией и Богородичной любви мы встречаемся. Давайте же так ждать и встречать Спасителя, являющегося нам плотью в Рождестве.

Скажу еще: обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, что все Евангелие – сплошная встреча? Ведь весь рассказ евангельский говорит нам не о каком-то учении, которое преподносится всем равно, безразлично, безлично. Каждое евангельское слово сказано кому-то, каждое событие евангельское – это встреча Христа с какой-то человеческой нуждой, со скорбью, с радостью, с горем, с болезнью, с грехом. Это всегда встреча лицом к лицу. И какая могла бы быть в нас постоянная радость, торжествующая, победоносная радость, если бы мы так воспринимали Евангелие, если бы, читая его, мы просто себе представляли образы. Вот толпа – такая, как мы теперь, иногда большая, как сегодня, иногда совсем маленькая, когда собирались только-только первые ученики. В этой толпе я – затерся где-то и слышу, как Христос говорит. Не обязательно со мной лично, но Он говорит с кем-то: не просто «вещает», не просто говорит кому угодно и никому. Он говорит женщине, у которой сын умер: не плачь! (Лк 7:12-13). Юноше, который спрашивает, как найти жизнь вечную: оставь все, только иди за Мной! (Мк 10:21). Больным, слепым, грешникам: прощаются тебе грехи…

Если бы нам помнить каждый раз, как мы слышим евангельские слова, что они не где-то звучат для других, а говорятся мне или при мне – кому-то, кому они нужны. Может быть, в этой толпе один человек услышит то или другое слово Христово, которое сегодня было прочитано, может быть – многие. А мы все должны с трепетом стоять и думать: Христос говорит – и в чью-то душу входит жизнь, кто-то спасается, у кого-то горе утихает, у кого-то слезы текут, у кого-то вдруг разломилось каменное сердце, у кого-то вдруг надежда блеснула, вера разгорелась.

Какая радость – от встречи, от того, что Христос посреди нас. Ибо Воскресение Христово, которое мы с такой радостью поем (и не только в пасхальную ночь, но из недели в неделю в воскресный день), это же событие, которое не просто когда-то произошло, – это событие, которое нам современно. Потому что, правда, умер Христос на кресте в определенный год, в определенный день и час, и воскрес Он в третий день после этого, но воскресший Христос жив, Он среди нас. И Воскресение Христово, которое когда-то воссияло из гроба, сейчас сияет среди нас то ярко, а то тихим светом, о котором мы поем на вечерне: Свете тихий святыя славы Небесного Отца {367} . Христос то является нам во славе, а то пребывает среди нас, такой тихий, незаметный.

Вот в свете Евангелия и думайте о каждой человеческой встрече именно как о встрече – не просто о том, что люди столкнулись да разошлись, прошли мимо – и не заметили, кто мимо прошел. Так в евангельской притче о милосердном самарянине проходили бесчувственный левит и безответственный священник (Лк 10:30-37). А мы должны, как самарянин, остановить свой взор на каждом, никого не пропустить незамеченным, и когда слушаем – слышать, а не просто воспринимать звуки слов. Если бы только мы умели встречаться! По-сербски слово «встреча» значит «радость», а встречу они называют «сретением» – тем словом, которым мы называем праздник, когда Божия Матерь принесла Спасителя в храм и была встречена пророческим приветствием и Живым Богом (Лк 2:27-38). Встреча всегда могла бы быть радостью, если бы только мы умели встречаться.