Священник Евгений Горячев - Совр.опыт оглашения, Крещения и воцерковления. Опыт Санкт-Петербургской епархии.

«Не произноси имени Господа Бога твоего всуе», т. е. напрасно. Все вы имеете имена, кстати, какие? (Здесь происходит знакомство). Наверно многие задумывались над их смыслом. Это очень хорошо, потому что имя это не просто буквы и звуки… «Коля», «Вася», — всего четыре буковки, но стоит вашему приятелю их произнести, и Вы, взрослый мужчина, разворачиваетесь на оклик даже на расстоянии двухсот метров. Почему? Оказывается, с именем теснейшим образом связана человеческая личность, наше «я». То же и с Богом; когда мы говорим: «Бог, Господь, Иисус Христос», — мы призываем Владыку вселенной. Он молниеносно реагирует, но для чего? Всем нам известна грустная проза нашей жизни; например, мужчины, выпивая после работы, приговаривают «с Богом», или женщины, перемывая косточки своим знакомым, бросают реплики типа: «А Соколова то вчера, Господи Боже мой, вырядилась как пугало…» и т. д., все это вы знаете не хуже меня. Мы к этому привыкли, а вместе с тем это тяжелейший грех: Бог назван, Бог призван, но зачем? Бог судит нас в том, в чем застает. В чем же Он застает нас, Его призывающих?! Вы спросите меня, а как же призывать Бога не всуе? Ответ простой — в молитве, но это отдельный разговор, мы специально вернемся к нему на следующей беседе.

Содержание четвертой заповеди может быть передано следующим образом: «Помни день, который Я освятил. Шесть дней делай и сотвори в них все дела твои, день же седьмой Господу Богу твоему». [68] Заповедь сознательно предложена в Новозаветном смысле ( Ср. Исх. 20:8-10 ). Мы убеждены, что длинный разговор об истории Ветхозаветной Субботы только затруднит восприятие других важнейших истин и без того перенапрягающемуся «детскому» сознанию слушателей. Забегая вперед, скажем, что именно поэтому в настоящий огласительный минимум не вошли многие серьезные богословские темы. Если люди останутся в Церкви, в свое время они узнают и об этом. Нам кажется, что подобный подход согласуется с апостольской и святоотеческой традицией. «И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах…» ( 1 Кор. 3:1–2 ); «Прежде чем вы вступите в общество верующих, мне кажется теперь небесполезно сокращенно представить нужные догматы, дабы обилие предметов не произвело в вас забвения о важнейших для размышления истинах» (Св. Кирилл Иерусалимский. Поучения огласительные. — Творения. М., 1855, сс.51–52); «Для изучающего Писание в первый раз… все надобно преподавать в общих чертах, избирая то, что более поражает удивлением и более нравится для слуха» (Блж. Августин. De catechizandis rudibus. Цит. по: Алмазов А. Указ. соч., с.41).

— Вы знаете, чисто психологически, притягательность божественных заповедей в том, что в них как в зеркале отражается Сам Создатель! Художник — это его картина, архитектор — спроектированное им здание, поэт — его поэзия… Смотрите, уже из одной этой заповеди можно увидеть, Кому мы доверяем свои жизни! Если бы Бог был рабовладелец, презирающий Своих рабов, Он бы сказал: «Вы Моя безгласная собственность, в вашем труде — все Мое!» Если бы Бог был предпринимателем, тогда бы мы услышали: «Я работодатель, вы наемники. Мне, как основателю дела 2/3, вам оставшаяся 1/3 по справедливости». А как же звучит заповедь на самом деле: «Шесть дней ваши, в седьмой приходите ко Мне…» Действительно, день нашего глубокого богообщения, по заповеди, всего лишь один, да и тот не Богу, а нам нужен. Зачем же? А дело в том, что сотворены мы со способностью и нуждою общения с Господом Богом; есть в нашем естестве полочка (ниша), которая сообщает нормальное устроение всей нашей жизни в том случае, если она занята Царем Небесным. Если же мы занимаем ее чем-то другим, может быть и не хламом, но, однако же, и не Богом, то рискуем через какое-то время совершенно забыть о ее существовании. Как желудок усыхает в своей жизнедеятельности без пищи, так человек усыхает в своей человечности без Бога. Другой пример, пока аккумуляторы заряжены, — от них свет и тепло; но если они сели, то до следующей подзарядки, это куски железа, холодные и ненужные. Поэтому верующий человек, при всей своей человеческой занятости (если только он не болен), старается придти в воскресный день в Церковь, чтобы не забыть о своем сверхъестественном назначении.

У вас может возникнуть вопрос: А почему обязательно в Церковь? Бог ведь везде. И разве не могу я вспомнить о своем богоподобии в любом другом месте; разве не могу посвятить Богу свой воскресный день, молясь Ему дома? Формально — да, по сути — нет. Один православный архиерей приводил такое сравнение: «Когда мы огород копаем в одиночку — это одно, а когда соседа приглашаем — другое. Здесь тоже работа, только духовная. И когда ваша энергия соединяется с духовной энергией рядом стоящих, то этот энергетический духовный поток и идет к Богу. Бог слышит эту молитву…». [69] Кирилл (Гундяев), митр. Рождественское интервью. — Аргументы и факты, № 1–2, 1998, с.3. Православное христианство не есть духовное возрастание одиночек, разобщенных и равнодушных друг к другу; это, если хотите, живая пирамида общей молитвы, которую мы созидаем в Церкви, во исполнение слов Спасителя: «…Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» ( Мф. 18:20 ). Кроме того, есть в необходимости посещать храм и другая мистическая сторона, но об этом мы поговорим немного позже.

Пятая заповедь должна быть вам гораздо понятнее: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле…» Казалось бы, чего уж проще, а вместе с тем извечный конфликт детей и родителей выглядит вековым опровержением возможности исполнения именно этой заповеди. Отсюда вопрос: а не ошибается ли Бог, предлагая неисполнимое? Нет, не ошибается. Он лучше, чем кто бы то ни было, знает нашу настоящую природу. Ее испорченность обуславливает существование как никудышных детей, так и никудышных родителей… И Богу это хорошо известно. Но в том-то и дело, что заповедь дается не потому, что подобные отношения естественны, а для того, чтобы мы стремились к заложенному в нас идеалу. Почему мы этот идеал позабыли — вопрос отдельный, но то, что он дан нашему естеству при творении, совершенно бесспорно. Поэтому всякий раз, когда наша душа возмущается подлостью и обидами, исходящими от наших родных, умение, или на худой конец желание, простить, — лучшее, что мы можем сделать, ибо и сами мы, дети Отца Небесного, постоянно нуждаемся в прощении, и без конца прощаемы Им независимо от гнусности наших проступков. Практически почитание порочных родителей должно сопровождаться необходимым размышлением; скажем, если моя мать алкоголичка, а я почитаю ее ежедневной бутылкой, то очевидно, что почитаю я не мать, а материнский грех, мало того, становлюсь соучастником в ее падении. Ухаживать, заботиться, даже и о самых плохих родителях, дело другое…