Лев Тихомиров - Руководящие идеи русской жизни

У всякой национальности в смысле исторического культурного типа есть свои сильные стороны. Есть они и в еврействе. Но никакая мировая нация не может завидовать той силе, какую имеют евреи и которая чужда высоты и благородства. Даже лучшие элементы самого еврейства всегда отшатывались от него и переходили к нам, в христианскую культуру, которой высота привлекает всякую высокую душу. Нам ли брать пример с евреев, отказываясь от того, что составляет нашу силу, и от того, что именно и значить жить и думать по-русски?

Но ведь мы становимся слабы именно потому, что сами забываем свои основы и начинаем воздвигать свою храмину не на них. А стоя твердо на своих основах, мы неодолимы и уж, конечно, сильнее еврейства. Наши же основы не исключают действия решительного и грозного, но они исключают всякую несправедливость, всякий узкий эгоизм и тем паче не допускают отвержения заветов Христова учения, которое есть не только истина, но в то же время — единственная незыблемая опора нашей силы.

Открывшийся в Москве всероссийский съезд баптистов с сопровождающими его шумными скандалами снова напоминает о деятельности у нас того ожесточеннейшего врага Православия, каким является баптизм, — знаменитая «штунда» [95] Штунда (от нем. Stunde — час для чтения и толкования Священного Писания), евангелистическо-баптистская и рационалистическая секта, возникшая в южной и юго-западной России в 1860-х годах и появившаяся позднее в Приволжских и других губерниях. , теперь перебросившаяся и в центр России.

Департамент духовных дел иностранных исповеданий, предпринявший обследование сект, подлежащих его ведению, издал недавно очень интересное сочинение: «Современное состояние русского баптизма» (Санкт-Петербург, 1911 г.). Собранные в нем данные тем более освещают вопрос, что самое исследование произведено уже после прошлогоднего всероссийского съезда баптистов в Петербурге. Враждебность вере и Церкви со стороны баптистов общеизвестны с давних времен.

Напомним грустную и оскорбительную сцену в одной из южных губерний, несколько лет назад опубликованную, между прочим, и в Московских Ведомостях. Является на квартиру священника с огромным мешком крестьянин-малоросс и высыпает у его ног груду икон: «На тебе твоих богов, — произносит он, — ты, говорят, сердишься, что мы их жжем: ну вот, получи, делай с ними что хочешь»… Демонстративное оскорбление святыни обычно у сектантов рационалистических типов и способно доходить до действий прямо насильственных. В этом отношении особенно прославилось нападение сектантов на православный храм села Павловки Харьковской губернии, когда попытка их разрушить церковь вызвала отпор православной части населения и привела к целому кровавому побоищу. Это не были чистые баптисты, но и у баптистов столь же постоянно происходят столкновения с православными на той же почве оскорбления святыни.

Упомянутая записка Департамента духовных дел приводит слова Д. Клиффорда, председателя Всемирного Союза Баптистов, на Берлинском конгрессе, совершенно ясно указывающие грубо оскорбительное отношение к Православной Церкви. Наша Церковь будто бы дает народу вместо духовного хлеба «камни и скорпионов», вместо «действительной и удовлетворенной религии» предлагает «церемонии, суеверия, иконы и сказания, или символы веры и теории». «Жизнь в Православии, — как характеризует составитель записки г-н С. Бондарь, — называется баптистами „рабством греху и пороку“» (стр. 65–66). Мы не хотим перекоряться с баптистами относительно их «святости», хотя, насколько слышно, их знаменитейший проповедник и председатель Петербургской баптистской общины Фетлер должен был уехать из России в Америку далеко не по случаю «святых» деяний своих. Как бы то ни было, понятно, что при характеризованной исходной точке зрения баптисты отрицают все православные и даже, в сущности, христианские святыни, таинства, прославление угодников, даже самой Пресвятой Девы Марии, отрицают всю богоучрежденную иерархию и при этом, конечно, не могут не оскорблять святыни при каждом откровенном слове своем. Они не стесняются при этом ничем, кроме страха законного возмездия, так что повсюду, где власть не может следить за ними, баптисты подрывают веру при помощи чистого кощунства, отчасти достигая цели, отчасти вызывая отпор со стороны оскорбляемых, чем порождаются беспорядки и столкновения, характеризующие всю историю штундо-баптизма.

В какой же степени эта секта, ставящая своей задачей уничтожение Православия и Церкви Православной, достигает своей цели, и насколько она в этом отношении опасна? Собственно, со стороны численности штундо-баптистов статистика, которой мы располагаем, приводит к заключениям довольно неожиданным в сравнении с шумом, ссорами, скандалами, похвальбами и страхами, вот уже 50 лет сопровождающими деятельность этой секты. Штундо-баптисты где могут хвалятся необычайными успехами. Даже на последнем Петербургском съезде была получена телеграмма Клиффорда, который радуется успехам русских баптистов и свидетельствует, что «баптисты по всему миру обрадованы деятельностью русских братьев». Тем не менее, во время всеобщей переписи 1897 года статистика зарегистрировала по всей Империи 16 400 штундо-баптистов. Данным переписи в отношении сектантства вообще у нас не доверяют. Однако теперь, когда свобода исповеданий сняла с сектантов всякую узду страха, когда они даже преднамеренно стараются не скрывать своих успехов, а скорее преувеличивают их, — статистика самого Фетлера определяет к 1910 году всего-навсего 10 935 членов русских баптистских общин, 26 126 членов в немецко-латышско-эстонских общинах и 2970 человек в финляндских общинах.

На американском съезде русский делегат хвалился 150 тысячами последователей в России. Но какую цифру ни взять, поразительно слышать, что эта грозная штунда, о захвате которой всего юга России, а теперь и центра, кричат уже с 1862 года, числит теперь, в 1911 году, в своих общинах только 10 935 человек русских, отнятых у Православия. Допуская даже не 10 тысяч, а 100, во всяком случае, мы не можем не признать успехов баптистов совершенно ничтожными.

Что, в самом деле, значат 100 тысяч человек в сравнении с почти 90 миллионами православных? А ведь более компетентный Фетлер говорит не о 100 тысячах, а только о 10 935 членах.

Рассуждая хладнокровно, мы должны считать фактом, что хотя штундо-баптизм производит страшный шум и смуту среди православных и захватывает своей проповедью, может быть, сотни тысяч и миллионы, которые в течение 50 лет то отпадали от Церкви, то снова возвращались, но окончательные успехи баптизма ничтожны, так что он в течение полустолетия удержал за собой всего немногие десятки тысяч прозелитов. Таким образом, положительная притягательная сила баптизма едва ли может быть признана значительной. Но отсюда нельзя заключать о его безвредности. Может быть, даже совершенно наоборот.