Иосиф Афонский - Послание исихасту пустыннику

И когда все это будет снято, принимает на себя человек ответственность за народ и несет казни фараону, то есть рассуждение и управление Божественными дарованиями, и победу над бесами. И затем получает Божественные законы. И не на каменных скрижалях, как Моисей, которые ветшают и разбиваются, но божественно начертанные Святым Духом в наших сердцах. И не только десять заповедей, но сколько вмещают наши ум, ведение и естество. И затем входит человек во внутреннейшие завесы.

А когда осеняет Божественное облако в огненном столпе любви и он становится весь огнем и не в силах более этого выносить, тогда Божественное действие любви взывает к Источнику любви и говорит человеческими устами: "Кто может разлучить меня со сладкой любовью Твоей, Иисусе?" И, вдобавок, в веющем дуновении — в теле или без тела — Бог знает, — внутри жилища или вне его, на воздухе — Бог знает, — это знает лишь тот, кто видел, — весь ставший огонь — с огнем, изливая слезы любви, с удивлением и изумлением взывает: "Останови, сладкая Любовь, воды Твоей благодати, ибо соединение моих членов распалось!" И когда он говорит это в веющем дуновении Духа с Его чудесным и неизреченным благоуханием, замирают чувства, и невозможно никакое телесное движение. И весь плененный, связанный молчанием, он только удивляется богатству славы Божией, пока не уйдет божественный мрак.

Итак, блажен, чадо мое, час, в который предстоит нам, если удостоимся, чистой предать нашу душу Господу и сорадоваться со всеми, о ком мы сказали, там, где во всех и над всеми царствует Иисус Христос, сладчайший Спаситель, Отец и Бог, Дух Возлюбленный, Святой, Благой, Мирный, Живоначальный, Животворящий, Троица Святая Нераздельная, ныне и присно и в бесконечные веки нескончаемых веков. Аминь.

Старец Иосиф Афонский "Изложение монашеского опыта" Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1998, с. 265–314