Изборник славянской мифологии

Каждый из Родных Богов хранит свою часть Изначальной Веды, открывая свои тайны лишь избранным из числа служителей своих. Поэтому рекут, что есть Веда Рода и волхвы от Рода; есть Веда Всебожья и волхвы от Всебожья; есть Веды Родных Богов и волхвы от них, преданные кому-либо одному из них наипаче других. Волхв от Рода ведает Тайны Несказанные, в себе самом Дух Родов как АЗ ЕСМЬ раскрывая и в том волю свою с Его Волей воедино сливая, во Всемногом — Единое постигая. Волхв от Всебожья (от всех Богов Родных) ведает тайны Неба и Земли, ибо в Едином — Всемногое зрит. Волхв же, одному из Родных Богов наипаче других преданный, ведает тайны своего Владыки и почитается из всех волхвов молодшим… И есть меж ними баяны да кощунники, кобники да кудесники, обавники да чаровники, наузники да заговорники, урядники да хранильники да многие их потворники… Те же, кто учится лишь у Природы, самих Богов не ведая, именуются колдунами (коло творящими — Явь с Навью разнящими, за Днем Светлым либо за Нощью Темяною идущими) да знахарями (Токи Природных Сил зрящими да волшбу свою ими деющими) и почитаются искони ниже волхвов…

Однажды, рекут, шел Белобог по мосту. Чернобог же в то время надоумил одну беспутную девку спрятаться под тем мостом и напугать проходившего по ней Белобога. Но лишь только девка «кукнула» из-под моста, как превратилась в кукушку…

Рекут также, что Белобог простил кукушку и даже доверил ей ключи от Ирия. Но вскоре кукушка, по беспутности своей, их потеряла. С тех самых пор и летает она по Свету, ищет их, плачет-кукует — Долю свою проклинает. По лесам, по глухим местам хоронится — Белобогу на глаза показаться боится. И до сих пор ищет…

Рекут, что однажды осерчал Перун на Змея, бросил в него Молонью-Перуницу, да не попал: извернулся Змей, и прожгла Молонья не шкуру его чешуйчатую, а дырку в камне… Набрел как-то на тот камень Велес. Взял, отнес курам: «Вот, — бает, — вам бог! Будет беречь он вас ото всякого лиха-злосчастья, как бы сам я вас берег. Берегите ж его!» И стало по слову Велесову…

Рекут, собрались однажды волхвы и стали думать, какими словами им славить Рода — Того, Кто Сам Еси наипаче всяких слов. Думали-думали, ничего не надумали. Пошли к Велесу: «Открой нам, Вещий, — бают, — каким словом нам Рода славить?» — «Говорите так, — отвечает им Велес:

«Больно сложно! — рекут волхвы. — Мы насилу половину запомнили. Как бы попроще?» — «Можно и проще, — отвечает Вещий, — как раз половина и будет:

Поклонились Велесу волхвы за науку и удалились восвояси — каждый в свой удел, сохранив в тайне Вещее Слово Божское. Кто Ведает — тот ведает…

Рекут, что когда Боги сотворили Лихо, они сотворили его с двумя глазами, как у людей. Один глаз Лиху дал Белобог, а другой — дал Чернобог. Сотворили — и послали они Лихо на Землю в удел человечий. Пришло к людям Лихо, стало раздавать им всякие горести да несчастья. Только — что это? Глядит Лихо на дары свои оком Чернобога и видит, что это горести и беды одни. А посмотрит оком Белобога — все горести-то радостями будущими оказываются, и всякая беда счастьем оборачивается! «Какое же я Лихо, — стало сетовать Лихо, — если я людям одни лишь блага да радости приношу?» Тогда увидели Боги, что их задумка не удалась, и забрал Белобог у Лиха око свое обратно. С тех-то самых пор и стало Лихо одноглазым…

Однажды, рекут, Змей, спасаясь от гнева Перунова, приполз к осине. «Почему ты дрожишь?» — спросила она его. «Потому, — отвечал Змей, — что Перун вот-вот нагрянет и спалит меня своими Огненными Стрелами-Молоньями!» — «Не бойся, — говорит ему осина, — спрячься под моею кроной, и Перун тебя не заметит, мимо проскачет!» Змей так и сделал. Вскоре на огненной колеснице, запряженной тремя Конями-Огнями, примчался Перун и спрашивает осину: «Не видала ли ты, осина-древо, здесь врага моего — лютого Змея?» — «Нет, — отвечает осина, — не видала!» — «А что это у тебя, осина-древо, листья дрожат?» — спрашивает Перун. «Это их ветер трясет!» — отвечает осина. Взял Перун, да и запретил ветру дуть. Смотрит на осину, а у нее и без ветру листья колышутся, будто от страха дрожат. Догадался Перун, в чем тут дело, но виду не показал и спрашивает: «А не Змей ли это, осина-древо, за листвой твоей от меня укрылся?» — «Нет, — отвечает Перуну осина, — не он!» Услышав такую ложь, рассердился Перун и проклял осину: «Коли лжешь ты, древо-осина, возьми ж на себя ты Змея трясину!» С тех пор и стали дрожать листья у осины — безо всякого ветру…

Рекут, что нощью улавливает Морок все, сказанные без оберега, слова, связывая их подвластной ему тьмой. Поэтому сами они ничего связать уже не могут…

Рекут, что во времена древние-незапамятные рубили мужики на Руси дрова бородами, ибо сам Велес, Волохатый Бог, наделил их такой силой. За то и мужики Велеса не забывали — требы ему клали обильные, жертвовали усердно, кто сколько мог, по мере своей. Но вот как-то вразумил Чернобог одного плохонького мужичонку народ мутить: «Хватит, де, вам Велесу требы класть; чай, и без его помощи со всеми делами своими управитесь!» Хоть и не сразу, но, на беду свою, послушались его мужики и перестали Велесу дары свои на капище носить. Глядит Велес, что позабыли мужики Стези его, что он их Прадедам еще заповедывал. И положил он тогда заклятие великое на их бороды, дабы мягки они волосом были, дерев никак не рубили, а только бы путались. И стало по слову его. Пошли мужики дрова рубить, ан — глядь: ничего-то у них не выходит! Только бороды свои запутали да в смоле измарали. Что тут делать? К Велесу-то на поклон идти — теперича стыдно! Ну, думали они, думали — ничего лучше не придумали, как взять за жабры того, кто им худое посоветовал. Долго ли, коротко ли — разыскали они того мужичонку, за грудки взяли, к тыну приперли, рекут: «Ты нас, Змиев сын, лиху научил, ты нас теперича от него и избавить изволь! А не то — на своей шкуре узнаешь, почем нынче лихо приходится!» Ну, мужичонко — делать нечего — им и говорит: «Ступайте на капище, кладите требы богатые самому Сварогу-Батюшке — Ковалю Небесному, Вышнюю Твердь сковавшему, просите его дать вам то, чем дерева бы можно рубить было — окромя бород-то ваших!» Пошли мужики, как им сказано было, на капище, поклонились всем миром Сварогу Небесному, челом били — слезно просили пособить во беде их: дать им то, чем деревья рубить было бы можно. Внял их мольбам Сварог и дал им железный топор. Глядят мужики: всем топор хорош, одна беда — без топорища-то не много им наробишь! Пришлось-таки мужикам за топорищем к Велесу — Богу, Лесу Велящему, на поклон идти. Простил их Велес, дал дерева на топорище. «Сами вы, — речет, — Стезю сию избрали; вам по ней и идти!..» С тех самых пор и повелось на Руси — за дровами не с бородами, а с топорами ходить…